«Давай! Если уж я смог, то ты тем более сможешь!» — Свельг сгреб Эрлин в объятья одной рукой, на удачу, поцеловал… в щеку, как сестру. «Я в тебя верю!» Второй рукой Свельг придерживает Бьярни, который сидит у него на шее и весело смеется.
Эрлин сможет. У нее просто нет выбора, больше некуда отступать.
Темный сгусток твари и тонкие, серебристые нити Леса, оплетающие ее. Успеть разглядеть плетение, нащупать крупные узлы, приготовиться. Не дергать сразу, иначе у Эрлин не хватит сил, чтобы дожать до конца, пока она не окажется достаточно близко. Просто нащупать.
Пока чуть-чуть придавить твари нюх, чтобы выгадать время.
И когда откроется дверь — подождать, пока тварь выйдет, пока сделает шаг… пока за ней снова захлопнется дверь.
Не бояться, не дергаться. Если дернуться, то вся концентрация собьется, придется нащупывать заново. Дышать спокойно, ровно. Дышать очень важно, не задерживая дыхание, иначе довести до конца не хватит сил, рука дрогнет.
Есть только голодная тварь, стоящая в центре арены… тварь и Эрлин,
Ей что-то кричат, но Эрлин даже не слышит. Все это не важно, может подождать.
Сделать шаг самой.
Чуть придавить крупные узлы у глаз, ослепить тварь, сбить ориентацию. Не сильно, чтобы не напугать, чтобы тварь не заметалась, тогда удержать ее будет куда сложнее. Эрлин умеет. Ничего сложного, главное делать это спокойно. Еще давно, пока было можно, она тренировалась на Хёнрире — нащупать и ухватить узлы на движущимся объекте, в поединке, пока он дерется с кем-то, пока тренируется с оружием. Потом уже без него…
Не стоит думать о нем сейчас. Есть только тварь и Эрлин.
Придавить… и задние лапы, чтобы лишить тварь скорости. Мягко, чтобы она, едва почувствовав, не смогла рвануться…
Тварь рычит, роет когтями песок. Медленно, неуверенно прихрамывая на задние лапы, идет к ней. Хорошо. Лапы Эрлин держит.
Самый опасный момент сближения — рванувшись, тварь способна отхватить Эрлин руку. Убить одним ударом. И медленно, чуть по дуге, выбирая нужный момент…
Дышать…
И как только дистанция между ними будет такой, чтобы преодолеть за один короткий бросок — ухватить крепко пережать основные силовые нити у шеи. Не слишком рано, потому что Лес сопротивляется и немилосердно жжет, так, что темнеет в глазах. Но и не слишком поздно…
Ухватить, сдавить что есть силы и броситься вперед! И одним ударом, как учил Хёнрир — по шее, у верхних позвонков. Перерубить!
В одно движение, все разом!
Удар!
И черная кровь летит ей в лицо…
Голова твари падает на песок.
* * *
— Леди Эрлин! — кричат в ее честь.
— Лорд Эрлин! — даже смеется кто-то. Впрочем, без капли издевки.
Лорд. Сегодня Эрлин одета по-мужски, при оружии. Сегодня она получила все полные права, как любой лорд Леса. Теперь она лорд, воин, рыцарь, равная среди них.
Пир в ее честь.
За мужским столом — сегодня так надо. Ей наливают темного крепкого эля, хлопают по плечу, кто-то даже, смеясь, советует начать отращивать бороду. Это дружеский смех. За этот год Эрлин успела доказать, чего она стоит. Своим характером, упрямством, выдержкой… ей есть у кого учиться. Она не хуже любого из них. Она тренировалась вместе с ними, училась, занималась с лошадьми, делала все, что могла, все, что должен делать любой воин. Она готова, и сегодня доказала это на арене.
Музыка. Эрлин тащат танцевать в мужской круг… и все же, улыбаются ей, как женщине.
Она молодая, красивая, сильная женщина. Желанная. Нельзя не замечать эти взгляды. Свободная женщина — по мнению многих. Возвращения Хёнрира больше никто не ждет, они говорят — если бы он был жив, то давно бы вернулся.
И, как бы там ни было, она теперь никому ничего не должна. Даже мужу. Даже если бы Хёнрир был здесь, теперь она вправе передумать и уйти от него в любой момент, как только захочет. Их брак — лишь взаимное соглашение, основанное на доброй воле. Они равны. Она больше не под его опекой, не его собственность. Она с ним — пока сама этого хочет… он с ней…
Теперь Эрлин подчиняется только главе Дома и главе Совета, только Хель. Но даже Хель не вправе указывать ей в личных делах.
— Лорд Эрлин, — смеется старый Герд, оружейник, — сегодня ты можешь выбрать любого мальчика на ночь, развлечься. Никто тебе не откажет.
— Даже ты? — она смеется, толкает его в бок.
— А что? Я еще вполне ничего! Силен! — Герд горделиво выпячивает грудь, гладит седую бороду. — Но вон тот рыжий, смотри, давно страдает!
Свельг.
Нет.
— Нет, — говорит Эрлин. — Не хочу. Сегодня только я и твари! И еще мой Бьярни — лучший из мужчин!
Смеется. Хотя, на самом деле, это не весело совсем. Она уже давно выбрала.
И никто теперь не посмеет возражать.
Гладит левой ладонью рукоять меча — удивительно, но это успокаивает, дает уверенность.
Поднимает кружку с элем, салютует.
— За леди Эрлин! — кричат в зале.
Глава 7. Эван
— Какого хрена тут происходит, твою мать! — кричит он, влетая на порог.
Эван услышал крики, прибежал. У дома Шельды толпа начала собираться. Его люди на дорожке, один, Меро, рыжий, успел прийти в себя, снова рвется в бой, отомстить, но его держат. Другой, Даг… весь в крови, рука сломана пополам, на виске кровь… но, вроде, живой, дышит.
Какого хрена у него топор?
Если помрет — где искать нового? Эван не может этого допустить.
К Шельде…
Шельда уже готова, сует в сумку какие-то травы и бинты.
— Живы? — сразу, сходу спрашивает она.
— Да.
Она кивает.
Хёд этот стоит у дверей, опираясь на швабру, как ни в чем не бывало, и девчонка взахлеб рыдает у него на груди.
— Какого хрена? — говорит Эван.
— Тебе стоит лучше следить за своими людьми, — Хёд говорит холодно, так спокойно, словно все это — обычное дело.
— Да ты!..
Шаг…
Хочется схватить слепого за грудки, тряхнуть! Хочется понять, наконец, что это за игры, что происходит. Кто он такой? Так невозможно.
— Ну? — говорит Хёд равнодушно.
Хочется убить его, потому что уже не осталось сил.
С тех пор, как вышли из Альтана, Эван ни одной ночи не спал нормально. Постоянно ожидая удара в спину… и когтей твари, которые разорвут его. Но нужно держаться, нужно довести до конца… Немного осталось.
Девчонка рыдает. Обнимает своего спасителя, что б ему…
