— Может, вернемся, пока не поздно? Успеем? До дома добежим?
Она добежит, а Хёд? Как ему бегать? Он и ходит с трудом.
— И две недели потом будешь прятаться от них? — говорит он. — Будешь бегать, они и домой придут, думаешь, деда твоего испугаются?
Не испугаются. И от этого еще страшнее.
Но что Лиль может?
Хёд…
— Идем, — говорит он. — Держись чуть сзади, не высовывайся. Молчи. Если я скажу, ты побежишь. Поняла? Скажу домой — бежишь домой. Скажу к Шельде — бежишь к Шельде.
— А ты?
— Я справлюсь. Лиль, ты поняла меня?
Он ведь не собирается драться? Это невозможно… Они здоровые крепкие мужики, их двое, а он… он даже не видит. Это безумие. Или он зубы заговорить им надеется? Таким не заговоришь. Таким плевать на разговоры.
— Поняла? — спрашивает Хёд жестко.
— Поняла, — говорит она.
Хёд уверенно идет по дорожке, переставляя швабру. Ближе…
— Эй, красавица! — кричит рыжий. — Иди к нам! Мы тебя не обидим!
— Не отвечай, — говорит Хёд. — И не бойся.
— Что ты будешь делать?
— Там посмотрим, — говорит он. — Ты, главное, сама не пытайся влезть и помочь. Договорились? Все будет хорошо.
— Красавица! Ты себе защитника, что ли, нашла?! Самого лучшего выбрала?
Они ржут, а Лиль отчаянно заливается краской.
— Пойдем… — пытается она. — Не надо…
Убежала бы, да как Хёда бросить одного? Они ведь его убьют. Он к ним полезет, а они его убьют. Так нельзя! Защитить ее хочет? Да куда ж ему защищать, он же…
— Что вам нужно от девушки? — громко говорит Хёд.
Они переглядываются.
— И правда, защитник! — ржет второй.
— Иди-ка сюда, парень! Мы и тебя приласкаем! — рыжий скалится так страшно, что у Лиль все сжимается внутри.
Нет, не уйти, они не отпустят. И догонят, если она побежит. И домой придут.
Страшно до слез.
Они убьют его… и ее… не отпустят тоже. И то, что они сделают с ней…
Хёд спокойно идет навстречу.
— Ишь ты! А смелый парень! — говорит рыжий. — Или дурак?! Что ты делать-то будешь? Драться что ли?
— Только не говори, что боишься, — Хёд ухмыляется. — Давай так — если сможешь со мной справиться, то девчонка твоя. Лиль, три шага назад, — добавляет тихо.
— Не надо, — просит она.
— Три шага. Не мешай.
— Вот придурок, мать твою! — рыжий идет вперед, ни капли не сомневаясь. — На тот свет не терпится? Ладно, давай развлечемся.
Ближе…
Хёд как-то иначе перехватывает свою швабру, все еще опираясь на нее, чуть приседая. Сосредоточенно. Слушает?
Страшно.
Хочется зажмуриться, Лиль невыносимо на это смотреть. Заорать хочется.
— Ну, и что ты будешь делать? — интересуется рыжий.
Хёд только ухмыляется, так самодовольно, что пробирает дрожь.
Ближе…
— А ну, ты… защитник…
Хёд стоит. Кажется, еще шаг, и будет поздно.
Шаг…
Рыжий уже замахивается для удара, но Хёд вдруг пригибается, выбрасывая швабру вперед, и резко бьет по ногам. С такой силой, что рыжий падает. И Хёд, не раздумывая, падает на него, наваливается, рывком переворачивает на спину. Они вцепляются друг в друга, бьют… Лиль даже сложно разобрать, кто кого бьет… оба… алые брызги крови на белом снегу, рычание, почти звериное. Удар… еще… и все закончилось. Хёд на коленях стоит над рыжим, пытаясь отдышаться, а рыжий неподвижно лежит, раскинув руки.
— Вроде живой, — тихо говорит Хёд.
— Топор! — отчаянно кричит Лиль. Бестолково…
Второй бросается вперед, выхватив топор откуда-то из-за спины. Бежит… И кажется, все, сейчас убьет… Хёд стоит на одном колене, неподвижно, склонив голову, словно сам, по доброй воле подставляет шею под удар.
Тот бежит…
— Нет! — кричит Лиль отчаянно.
Но в самый последний момент Хёд почти неуловимо отклоняется в сторону, и резко рывком, подается вверх. Подняться на ноги он не может, но ему и этого достаточно, чтобы перехватить руку с топором, и дернуть на себя. Так, что нападавший кувыркается через голову. И Хёд ломает его руку с топором о колено, легко, словно тонкую веточку. С хрустом. Тот дико орет… Еще мгновение, и Хёд, отобрав топор, бьет обухом в висок.
И крик обрывается.
Лиль стоит, сама зажимает себе рот, чтобы не орать. Паника запоздало накатывает. Дрожь в коленках. И отчаянные слезы…
— Вот и все, — хрипло говорит Хёд. — А ты боялась.
Сплевывает. У него губа разбита, по подбородку течет кровь. Топор он, таким привычным движением, вытирает о штанину, раздумывает… ремня, чтоб запихнуть — у него нет.
Лиль всхлипывает.
— Не реви, — говорит Хёд. — Подай мне швабру. Сейчас к Шельде со мной пойдешь.
Глава 6. Эрлин
Трибуны гудят.
Колотится сердце.
Эрлин решительно идет к центру арены, и едва дойдя… вдох-выдох… вскидывает меч над головой. Она готова. Сейчас!
Боится? Еще как! Но она сделает это! Хёнрир может ей гордиться.
Сможет.
Главное начать.
Чуть меньше года она в Торенхолле, и так многое изменилось за этот год.
Если все пойдет хорошо, через неделю Эрлин едет вместе с Олином в небольшую вылазку — то, что нужно для первого раза, скорее всего обойдется даже без крови… по крайней мере на месте. Нужно лишь забрать дань. Опыта у Эрлин нет, поэтому она едет как простой воин. Немного странно… Еще год назад и подумать о таком не могла.
Меч привычной тяжестью лежит в ладони. Эрлин чуть поводит плечами, готовясь.
Скрипят тяжелые ворота, выпуская тварь.
И еще до того, как тварь покажется на глаза, Эрлин успевает нащупать и перехватить ее. Вот она, у ворот, припадает к земле, скребет обитую железом створку передней лапой, хочет крови скорее.
«Не пытайся выиграть за счет физической силы, ты проиграешь, — говорила Хель. — Оставь эти забавы Хёнриру, у него свои мотивы поступать так. Используй магию».
Пусть Хёнрир играет с тварями в человека, пусть завязывает себе глаза, пусть делает все, что хочет — это его право, он может, он делал это сотни раз. Задача Эрлин пройти ритуал, ничего больше.
В физической силе и скорости ей никогда не сравниться с тварью, ведь тварь ведет Лес. Для того, чтобы справиться именно силой — нужно тренироваться едва ль не с рождения. Но каким образом Эрлин должна убить тварь — правила не оговаривают.
