«Нас». Ее и Сигваля.
Мелькает даже совсем дурацкая мысль — Сигваль хочет с этой Ти сбежать. И передать власть в надежные руки… «Взять тебя, бросить все и сбежать куда-нибудь на край света, где нас никто не найдет. И к черту… Ничего больше не надо». Только не Оливию взять, а Тильду. Кто знает, что у них там было…
Все дело в ревности? У Ти к нему есть разговор? Личный?
Или дело другом?
Потом, когда Юн с Макаленом успели доесть большую часть еды со стола, начинают постепенно расходиться лорды. Где-то там, за дверями все еще остаются король, Сигваль и Эйдис. У них там свои, почти семейные дела.
И только спустя час…
Юн, наевшийся и заметно напившийся, раздобыл где-то лютню и весело поет песни, поглядывая на Оливию… Она слушает в пол уха… болит голова.
— Баграйр! Пошел отсюда! — рявкает Сигваль с порога, едва открыв дверь.
— Я громко пою? Мешаю тебе? — удивляется тот.
- Диса, забери его отсюда!
— И что мне с ним делать? — интересуется Эйдис из-за его плеча. Скорее игриво, чем недовольно.
— Не знаю. Трахни его. Пока он совсем не напился.
Сигваль злой.
Подходит к столу, пододвигает стул, садится тоже. Наливает себе вина и выпивает разом. Берет баранью ножку, крутит в руках, хмурится.
— Юн, иди сюда, — ухмыляясь зовет Эйдис. — Стульчик возьми. Угу…
Заставляет его сесть и садится к нему на колени.
— Устала? — спрашивает он.
— Да, — соглашается она. — Погладь спинку… мне нужно расслабиться. Вот… да-да, еще пониже. И вина налей.
— Хм-м… — говорит Сигваль, наблюдая за ними. — Спинку?
— Пока — спинку, — говорит Эйдис. — А там видно будет. А то мы кого-то здесь удивили? Генрих меня боится. Он, конечно, способен сделать мне детей, но тоска смертная.
— Я тоже тебя боюсь, — довольно говорит Юн, целует ее в шею за ухом.
— Ты боишься, но это же тебе не мешает. И ты отлично знаешь, как мне нравится.
Эйдис потягивается, подставляет ему шею еще раз. Юн послушно целует.
Они знакомы с раннего детства. И даже, судя по слухам, Эйдис лишила Юна невинности, именно она — его… да, вот очень похоже.
Сигваль вздыхает.
— Вот, Лив! И этот олень признавался тебе в любви…
Усталость и раздражение в его голосе.
Бросает баранью ножку, берет себе пирожок. Поднимается на ноги.
— Ладно… Меня там еще Гверо ждет. Сейчас поговорю с ним, и тогда уже все. Отдыхайте.
— Сиг! — Ти неожиданно вскакивает за ним.
Он качает головой.
— Все хорошо, Ти. Не переживай.
И уходит.
Что?
Ведь что-то не так.
Спросить?
Макален загребает Ти за талию, что-то говорит на ухо.
Ну, по крайней мере, Ти сегодня точно не будет скучать.
— Я пойду тоже, — говорит Оливия, встает. — Посплю немного. Я сегодня совсем не спала…
* * *
Ей кажется, она вообще не сможет заснуть. Так неспокойно. Но стоит только коснуться постели, даже не раздеваясь… Проваливается в сон. Она хотела дождаться Сигваля, и не вышло.
Когда Оливия просыпается, за окном темно. Пусто. Холодно — огонь в камине догорел, а новых дров не подкинули.
Сигваля нет.
Какие дела в такое время?
Или он празднует?
Празднует, наверно… это она тут спит, а у него — победа! Все удалось, все вышло, как он хотел. Он вернется под утро, довольный и пьяный… или уснет где-то там… Сегодня он имеет право на это. Слишком многим пришлось рисковать, слишком много сил…
Пойти, найти его?
Оливия полежала еще немного, глядя в потолок.
Пойти. Она все равно больше не уснет.
Она еще никогда не ходила по замку одна. Всегда в сопровождении Юна и охраны, или вместе с Сигвалем. И теперь — так странно. Пусто…
Где-то голоса…
В том зале, где они сидели и ждали — сейчас поставили еще столы и собрались люди. Веселятся.
Сигваль там?
Оливия нерешительно замирает на пороге. Если он там — все просто… Наверное. Если только… Она вдруг представляет, как Сигваль сидит там, и Ти у него на коленях. Нет. Разве так может быть?
А если его там нет? Зайти и спросить: «а не видели ли вы моего мужа?»
И шаг вперед.
Ее замечают не сразу, потом оглядываются.
Сигваля нет. Ни Юна, ни Эйдис, ни даже Ти… Оливия здесь почти никого не знает. Только поверхностно, вот трое из них были с Сигвалем, еще с Кероля, но… действительно знакомых — никого. А, нет, еще — тот, высокий, Эдвард Ноэль, она разговаривала с ним той ночью…
Толстый пьяный барон тянет к ней руки: «Киска моя! Иди ко мне! Я тебя приласкаю!» На него шикают: «Это принцесса!»
— Ваше высочество! — Ноэль поднимает кубок. — Выпьете с нами?
Сбежать просто так будет не правильно.
Она кивает. Подходит к нему. Ей наливают вина.
— Прошу вас, — он подает ей бокал. — За Сигваля! — объявляет громко.
— За Сигваля! — подхватывают остальные.
— А где он, ваше высочество, — тихо спрашивает Ноэль. — Мы надеялись, он присоединится к нам.
Он тоже не знает.
Оливия качает головой.
— Вы тоже не знаете? Ищете его?
— Ищу… Простите, я пойду.
— Конечно, — говори он. — За храбрую принцессу Оливию!
— За Оливию! — подхватывают голоса.
— Останьтесь с нами, принцесса! — кричат ей. — С нами весело!
— Да он трахает какую-нибудь девку в углу, где ему еще быть! — говорят рядом. — О, простите, ваше высочество…
Оливия краснеет.
Скорее отсюда.
Чуть в стороне, за портьерами, кто-то действительно кого-то трахает… сопение и сладкие стоны. Хочется заглянуть, удостовериться. Оливия даже замирает ненадолго, стоит… Нет, она не подслушивает, просто… пытается понять.
Потом, вместе с сопением — рокочущий, чуть хриплый бас… слов почти не разобрать, какие-то нежности. Но это точно не Сигваль.
Где искать? Попробовать найти Юна? Либо у него, либо у Эйдис.
Она сходит с ума?
Да, она вытаскивает Юна из постели. Голый, взъерошенный, завернувшийся в простыню, он выглядывает из дверей. Яркий красный засос на шее…
— Юн, ты не видел Сигваля?
