— Что вы думаете о лорде Никласе, мисс? Вы считаете нормальным, что он ставит под угрозу жизнь тысяч людей и само существование Олкаса?
Они окружили меня, тянули ко мне микрофоны.
Что я должна была им ответить?
— Вы же знаете, мисс, что будет, если чудовище выйдет из Бездны? Вам говорили? Отказ от ритуала был вашим сознательным поступком?
— Это была ваша идея или лорда Никласа? — настаивал другой.
— Мисс, вы же осознаете свою ответственность? — миловидная девушка ослепительно улыбалась мне.
Я попятилась.
— Простите… я не могу сейчас…
— Мисс, обществу очень важно знать вашу позицию! Мисс!
— Лорд Никлас ответит на все ваши вопросы, — попыталась я.
Попыталась сбежать. Но как сбежишь от них? Я только понимала, что Ник совсем близко, еще немного, и он будет здесь. Он знает, что делать в таких случаях.
Никогда еще мне не приходилось прятаться от журналистов. Скажи кто-то мне еще недавно, и я рассмеялась бы. Да кому я нужна?
— Чего вы боитесь, мисс? Вам есть, что скрывать? Ответьте, пожалуйста! Мисс!
Крыльцо было перекрыто, так что я рванула по дороге, навстречу Нику. Вот-вот… он должен спасти меня! Он сейчас будет здесь. Хоть куда-то сбежать от них.
— Тысячи людей погибнут, мисс! Неужели вам нет до этого дела? Вы же понимаете, что среди жертв будут невинные дети! Вам не жалко детей? Ответьте.
Мне хотелось разрыдаться на месте. Я не знала, что делать, что отвечать.
Если бы там, вдалеке, я не видела приближающуюся машину, летевшую ко мне, я бы, наверно, сошла с ума. Ник! Скорее, Ник! Как же ты сам живешь с этим?!
Я побежала по дороге, едва не спотыкаясь, они за мной. Дико… За что они так?
Страшно.
Ник летел с невероятной скоростью. В какой-то момент мне показалось, что он не успеет затормозить, собьет меня. Но он успел. Снежная пыль взметнулась из-под колес.
Выскочил мне навстречу.
И вот тут я испугалась еще больше. Он был весь черный… в копоти… только бешено сверкали глаза.
— В машину! — бросил мне.
Я отшатнулась.
— Ник?! Что с тобой?
Я видела, как журналисты тоже замерли, не решаясь к нам… к Нику, сейчас подойти. Слишком дикий у него вид. От одежды почти ничего не осталось, все сгорело, весь черный.
Что случилось? Вельги опять?
Вдох-выдох… Ник изо всех сил старался взять себя в руки.
— Женя, отойди назад, — сказал он тише. — А вы! — рявкнул людям на крыльце. — Пошли прочь! Это частная собственность, вы не имеете права здесь находиться!
— Лорд Никлас… — еще попытался один. — Наш долг перед обществом…
Он не успел договорить.
Потому, что Ник уже шел на него… надвигаясь, неумолимо… и вдруг вспыхнул! Просто так, без всяких ритуалов, крови… просто так. Всего лишь один шаг…
Я заорала. Никогда не видела, как горят люди. И даже понимая, что Нику это не повредит — не могла не бояться.
На них произвело впечатление тоже, кто-то завизжал, истерично и оглушительно. Кто-то мгновенно рванул прочь. Только оператор продолжал снимать. Пока Ник не подошел совсем близко и не протянул руку, чтобы камеру отнять… и попятился только тогда. Ник горел, весь с ног до головы, и это было жуткое зрелище.
— Женя! — крикнул он. — Домой!
Я побежала. Мимо него, в дверь… скорее, пока никто не опомнился.
Ник зашел следом. Захлопнул дверь.
На мгновение мне показалось — сейчас замок вспыхнет от его огня. Но все погасло. Не разом, постепенно… Ник стоял у двери, и я видела, как постепенно уходит огонь. Видела, что это тоже стоит ему усилий — успокоиться, затушить. Вдох-выдох, вдох… вот сейчас…
Когда погасло, я едва не бросилась ему на шею. Но Ник выставил руку вперед, предостерегая.
— Подожди! — хрипло сказал он, я едва могла узнать голос. — Очень горячо. Не трогай… сейчас…
Я видела, как тяжело он дышит. Закрывает глаза, стоит.
— Сейчас… — делает шаг к двери, опускается на пол, садится, привалившись плечом. Я вижу, как старое дерево чуть дымится, соприкасаясь с его кожей, темнеет. — Сейчас, Женя… подожди чуть-чуть.
Я вижу, что ему плохо, едва не до обморока. А потом его начинает трясти, и все больше.
— Ник! Что с тобой? Тебе помочь?
Я бросаюсь к нему, опускаюсь на колени рядом, пытаюсь протянуть руку.
От моего прикосновения он болезненно вздрагивает.
— Не трогай! — морщится. — Прости. Сейчас все пройдет. Не бойся, это нормально. Не трогай только. Сейчас…
Его трясет. Он пытается стиснуть зубы, но они тоже стучат, и ничего не сделать. Зажмурив глаза. Невозможно стиснув пальцы… Мне даже кажется, он начинает задыхаться. Я сижу рядом и знаю, чем помочь. Мне так страшно. Понимаю, что по щекам текут слезы. Боже мой, Ник…
— Ничего, — наконец, почти через силу говорит он. — Не бойся. Просто когда начинаю остывать, всегда трясет. Сейчас пройдет.
Медленно.
И все же, это постепенно отступало.
И так каждый раз?
— Тебе больно? — глупо спрашиваю я, мне нужно хоть что-то сказать, осознать это. Так нереально.
— Ничего… Просто коже нужно немного восстановиться, а если трогать… — он делает глубокий выдох.
Он, наконец, открывает глаза, смотрит на меня.
Сам пододвигается ближе, тянется, обнимает меня за плечи, притянув к себе. Оставляя на мне черные следы копоти…
— Испугалась? — спрашивает тихо.
— Да, — говорю я.
У него горячие руки, но просто горячие, терпимо… сухая шершавая кожа.
— Они и до тебя добрались? — говорит Ник. — Не думал, что они придут сюда.
Я утыкаюсь носом в его плечо. Чувствую, как колотится его сердце — просто нереально быстро, словно сейчас выпрыгнет. Он дышит с легким свистом. Сейчас все пройдет?
Сейчас…
— А ты? — спросила я. — Что случилось с тобой?
— Да тоже самое, — фыркнул он. — Я сорвался… Достали… Не стоило так. Но просто сдали нервы… — он вздохнул, и я чувствовала, как немного расслабился. — Мне нужно будет еще поехать, поговорить. А то пришлют еще армию…
— Армию? — вздрогнула я.
— Не бойся, — он обнял меня. — Все будет хорошо. В замок они не сунутся. Я буду рядом. Придумаю что-нибудь. Все хорошо…
33. Огонь
У него татуировки посветлели.
Мы лежали вечером в кровати, я обнимала его, положив голову ему на плечо, гладила ладонью его грудь. Он задумчиво водил пальцами по моей спине. Было так хорошо, спокойно и никуда не надо идти, ничего делать. Просто вот так лежать вместе. Не думать ни о чем.
