И свет… Такой приглушенный, колеблющийся, неуверенный, голубовато-фиолетовый свет.
Я даже не сразу поняла откуда он, и только потом увидела, как светится вода. Подземное озеро. Чуть в стороне от берега небольшой островок, и там тоже что-то сияет. Кристалл… полупрозрачный округлый камень, крупный, едва не в человеческий рост… и словно что-то бьется внутри.
— Сердце? — шепотом спросила я.
— Да.
— Нам нужно к нему?
— Да, нужно. Не торопись.
Мы спустились. Берег у озера был покрыт крупным темным песком. И волны. Легкие волны в такт ударам сердца.
— Здесь неглубоко, — сказал Ник. — Можно спокойно дойти по дну. Но нужно раздеться. В одежде Сердце тебя не пропустит. Если хочешь, можешь попробовать и посмотреть.
— Раздеться… в смысле совсем?
— Совсем. Тебя это смущает? Я могу пройти первым, отвернуться и не смотреть. Но по-другому не получится. Попробуй сама, если хочешь.
Вот я и попала окончательно? Раздеться здесь, перед совершенно незнакомым мужчиной. И что будет со мной?
С другой стороны, если ему приспичит раздеть меня силой — я никак не смогу помешать.
Сердце там, на островке, стучало тревожно. Здесь это ощущалось особенно ясно. Ему было плохо и страшно, больно… что-то тревожило его… Оно не звало меня. Нет, этого я не чувствовала. Оно просто плакало. Так реально.
Или, скорее, так далеко от привычной реальности, что любые доводы разума отступали. Словно все это сон.
Проверить? Почему бы и нет.
Я скинула кроссовки, потом носки, подвернула немного джинсы.
Песочек был теплым, приятным. Словно на море.
Подошла к воде.
И что будет? Замерла…
— Не бойся, — сказал Ник. — Оно просто даст тебе понять, что против. Ничего страшного. Хочешь, я покажу?
Он подошел к воде, присел на корточки и протянул руку. И вода вдруг отхлынула, отстранилась от его пальцев, образовав небольшой полукруг, поднялась и застыла стеной. Ник потянулся, постучал по этой стене костяшками пальцев. Словно стекло.
— Видишь? — сказал он. — Мы в детстве с братом развлекались — кто успеет пробежать дальше, пока его не окружит. Патрик всегда выигрывал…
В этом неожиданном откровении были сразу тоска и тепло, что-то ушедшее безвозвратно. Где этот Патрик сейчас? Ник чуть улыбнулся… чуть грустно…
Убрал руку, поднялся, и вода снова стала водой.
Хорошо. Моя очередь.
Я сделала шаг вперед. И озеро отступило от моих ног. Только дальше, и стена поднялась куда выше, мне по пояс.
— А если раздеться, это будет просто вода, — сказал Ник. — Я не знаю, почему так и в чем настоящий смысл. Но это было всегда. Говорят, древние лорды в этой пещере впервые превращались в драконов, здесь хватит места, чтобы расправить крылья. Здесь рождались, и часто здесь умирали.
— В драконов? — не поверила я. — На самом деле?
Ник только устало и горько усмехнулся.
— Это было очень давно, почти легенды, — сказал он. — Но даже по легендам — мой прадед последний, кому это удалось. Почти двести лет назад. С тех пор на Драконьем Пике драконов больше не было.
— Понятно… — глупо сказала я, надо же было что-то сказать.
Ник достал из кармана все тот же складной нож.
— Не бойся, нужна только моя кровь. И сними футболку, пожалуйста. Мне еще нужно признать тебя своей невестой, без этого не обойтись. Принять в драконью стаю, так сказать. Я всего лишь намажу кровью тебе лоб, плечи, живот и щиколотки. Штаны пока можешь не снимать.
Боже… оставить штаны — какая щедрость. И то «пока».
Снять футболку?
Я смотрела на Ника, он ждал.
Когда нужно всего лишь тихо сидеть в машине или идти за ними — это одно, все равно никуда не денешься. Но когда сделать что-то большее, что требует твоего решения… У меня сейчас просто сдадут нервы. Ведь так просто…
Взялась за край футболки, чуть приподняла… смяла все в кулак… не могу. Глупо, на самом деле, если раздеться придется все равно. Ну, что такого? На мне простой, почти спортивный серый бюстгальтер… да на пляже одеваются более откровенно!
Не могу.
Ник вздохнул.
— Я не знаю, что тебе сейчас сказать, Женя. Я делаю это в восьмой раз, и до сих пор чувствую себя ужасно глупо. Так и не понял, что нужно делать, чтобы не смущать. Я могу отвернуться, если хочешь.
Какой смысл отворачиваться, если потом, чтобы намазать меня кровью… о, черт возьми! Ему придется смотреть снова.
Восьмой раз.
— Восемь невест — это круто…
Он… что-то болезненно дернулось в его лице. Он ничего не сказал.
Мне не стоило?
— Прости, — сказала я.
— Да ничего, — он улыбнулся почти через силу. — Мне не на что жаловаться.
— А нормальных невест, не по договору, тебе не положено? Чтобы любовь, семья и все такое…
Он покачал головой.
Хотел ответить, но ничего не ответил.
Да ладно, ему всего-то двадцать шесть лет, еще мальчик. Даже несмотря… даже при такой жизни. Анютиному брату, Олежке, двадцать восемь, а он до сих пор считает, что серьезные отношения не для него, он еще не нагулялся.
Но тут причина в другом.
Сменить тему?
— И каждый раз раздевать незнакомую девушку тебе неловко?
Он тихо фыркнул.
— По-разному.
Он помолчал, глядя, как я мну край футболки. А потом…
— Легко было только в первый раз. Но тогда все иначе, это была девушка, с которой мы знали друг друга всю жизнь, с детства. И любили друг друга. Раздеваться здесь было естественно, даже… увлекательно.
Тоска и тепло воспоминаний…
Он чуть судорожно сглотнул.
— А что с ней стало? — спросила я.
— Она погибла.
Сухо и жестко. И все. Я поняла, что боюсь, не хочу знать, что стало с другими девушками… разве что с последней, которая сбежала. Они умерли тоже? Нет… я не готова верить в такое. Просто договор закончился и они вернулись домой. Все хорошо. Не сейчас. Мне даже бежать некуда.
К черту! Надо скорее заканчивать.
Я взяла, и рывком стащила футболку, бросила рядом. Неуклюже подтянула джинсы, поправила бретельки бюстгальтера… руки дрожали.
Что теперь со мной будет?
— Хорошо… — тихо сказал Ник.
Немного неловко повернул правую руку ладонью вверх, и полоснул ножом. Я даже вздрогнула.
Потом сложил и убрал нож в карман.
