— Тогда к чему весь этот спектакль? — сказала я. — Зачем говорить о моем согласии и доброй воле, если у меня нет выбора? Вы обманом затащили меня сюда. Похитили. А если я откажусь, то что? Что вы сделаете со мной? Что? Запрете здесь? Убьете? Какой выбор у меня?
Нет, все же истерика где-то близко.
Ник смотрел на меня.
— Женя, — так же тихо сказал он. — Завтра я вернуть тебя домой не смогу. Нужно дождаться, пока буря уляжется. Потом мы поедем в город. Отсюда, из замка, перемещение невозможно, тут слишком много своей магии и слишком много помех. Когда все уляжется, где-то через неделю, я верну тебя домой. Обещаю.
Я поняла, что не верю. Никто меня не вернет, это все разговоры. Найдется миллион причин…
— Ты идиот, — буркнул Алекс. — Я искал ее больше месяца. Где я еще такую найду? Мы не успеем. Ирма сбежала из-за тебя. Ты довел ее. Искать новую? Какая тебе разница, эта или другая? Ты посмотри, она уже готова идти. Ее силы хватит, чтобы пережить все это, даже весной. Это лучший вариант. Так какого хрена?!
«Пережить все это». Я не знала, что думать. Не знала, что делать… Страшно. Нет, я не готова идти с ними, Алекс не прав. Я просто хочу понять.
— Пока решаю я, — твердо сказал Ник.
— Пока, — сказал Алекс. Очень веско.
Что-то было во всем этом. Какое-то давнее противостояние, давнее упрямство.
Пока. Ник лорд и хозяин…
Но что стоило Алексу сегодня бросить Ника в стае вельгов с погасшим огнеметом? И уехать. Кто узнает потом, кто его обвинит? Несчастный случай… Какие у Ника еще наследники? И решать будет он…
От этого страшно еще больше.
— Одевайся, — холодно велел Ник.
Я стояла, слушала, как Алекс ругается сквозь зубы. Но подчиняется все равно. Смотрела, как они одеваются.
Что-то плакало в глубине замка…
Они сейчас уедут…
Йоазеф подошел, тихо забрал у меня куртку Ника. В одной футболке здесь было немного прохладно.
— Принести вам плед, миледи?
Наверно… Я поняла, что одиночество меня сейчас пугает даже больше.
— А что это за звук? — спросила я. — Вы слышите?
— Звук, миледи?
— Словно кто-то плачет…
— Плачет? — старый камердинер удивился, прислушался, покачал головой. Нет, он не слышал ничего такого.
Я уже была готова услышать, что это вой ветра где-то там — обычное дело. Скрип рассохшихся перекрытий, замковые привидения, в конце концов.
Но вдруг поймала взгляд Ника.
Ник замер, даже вытянулся со шлемом в руках, глядя на меня.
— Плачет? — недоверчиво сказал он. — Ты слышишь?
— Да, — мне вдруг стало не по себе. — Я даже не уверена, что именно слышу, что это звук… я не знаю, как объяснить.
— А где оно, ты можешь показать направление?
Я прислушалась. Это…
— Где-то там, — я показала рукой вниз и чуть в сторону. — И ему… плохо…
Даже не звук, но что-то тянуло… отзывалось ответной тоской в сердце.
Похоже на бред, но, судя по лицу Ника, я угадала.
Они с Алексом переглянулись. Алекс довольно усмехнулся. Почти победно.
— Вот видишь, — сказал он Нику. — Женя слышит. Сердце все равно не отпустит ее, можно даже не дергаться. У тебя нет выбора.
Ник с чувством шарахнул шлем об пол — то ли ярость, то ли отчаянье. Звук удара отдался эхом.
9. Сердце Драконьего Пика
— Тебе придется пойти со мной, — сказал Ник.
Он подошел и стоял совсем рядом, такой огромный в своем спецкостюме.
— У меня нет выбора? — спросила я.
Он вздохнул, нахмурившись, костюм зашелестел на нем.
— Выбор есть всегда. Но сейчас, думаю, это действительно лучшее решение.
Может и лучшее, но ему самому явно не нравилось.
— А если я откажусь?
— Боюсь, что я сейчас не смогу отпустить тебя, — он едва не впервые смотрел мне прямо в глаза, не пытаясь отвернуться, и это действовало куда сильнее слов. — Сердце каким-то образом тебя зацепило, и все равно будет тянуть. Если ты уедешь, буря поднимется еще больше. Да, пострадают люди. И их жизни для меня важнее твоей.
Алекс за его спиной насмешливо фыркнул.
— Ты бы не забывал об этом. А то пытаешься казаться хорошим, а люди страдают. Твои люди, между прочим.
Ник поджал губы.
— Женя, — Алекс подошел ближе. — Послушай меня. Да, это не твоя война, но ты единственная, кто может помочь. Я выбрал и привел тебя сюда, потому что в тебе есть сила, как ни в ком другом. Никто не справится так, как можешь справиться ты. Ник прав, быть избранным — это проклятье, это тяжелая ноша, от которой никуда не деться. Это ответственность, о которой никто не просил. Работа, которую никто за тебя не сделает. Да, это несправедливо по отношению к тебе. Но это важно по отношению к тысячам людей, живущим на этой земле. Им не на кого больше надеяться. И помогая им, помогая всем нам, ты можешь получить много больше, чем…
— Хватит, — прервал Ник. — Женя, идем.
Это не моя война, но отказаться нельзя. Даже не убежать… Нужно успокоиться. Честно говоря, от нервов все сжималось в животе.
— Мне тоже надеть защитный костюм? — спросила я.
Ник чуть смутился.
— А, нет, сейчас…
Он расстегнул, принялся стаскивать с себя, торопясь, прыгая на одной ноге. Потом сунул Алексу.
— Подержи. Женя, идем.
— За руку ее возьми, балбес, — усмехнулся Алекс нам в спину.
* * *
Мы спускались и спускались по каким-то темным узким ходам. Света здесь не было, Ник светил под ноги маленьким фонариком, что был у него в кармане. Для меня. Сам он, насколько я поняла, прекрасно видел в темноте.
И все же, я поскользнулась и чуть не полетела по лестнице вниз, но Ник успел подхватить под руку. А потом я сама вцепилась в него мертвой хваткой. Пусть он бурчит что-то, пусть недоволен… и вообще неприлично вот так цепляться… но сейчас, после всего пережитого за день, мне было плевать. Пусть лучше он будет недоволен, чем я сверну себе шею. Это прикосновение успокаивало. И даже его, я чувствовала, как мышцы на руке, в которую я вцепилась, постепенно расслабляются.
Впрочем, он сам держал меня надежно и крепко, так что больше не упасть.
Мне казалось, мы сейчас спустимся к центру земли, даже ноги болеть начали. А ведь потом еще лезть наверх? Или Ник просто скормит меня этому сердцу, и дело с концом? Я сейчас была готова поверить во что угодно.
А потом вдруг темнота закончилась, и перед нами открылась гигантская пещера. Мы вынырнули сбоку, под самыми сводами, и еще немного спустились вниз. Вот тут я вцепилась в Ника с новой силой, потому что узкая каменная лесенка, и никаких перил, а до пола падать — высоко.
