— Не буду жалеть. Я ни о чем не жалею. И потом… — я отчаянно пытаюсь улыбнуться ему, — даже если меня потом отправят в монастырь, то хоть будет о чем вспомнить, и что рассказать другим монашкам. А то обидно, если отправят просто так.
Его короткий, почти болезненный смешок.
Мгновение, и он поворачивается ко мне, на меня, в одно движение подминая меня под себя и оказываясь сверху. Прижимает меня к кровати. А его пальцы… я даже не успеваю понять, когда он успел, но его пальцы уже под моей рубашкой, пока только на спине… его ладони на моей коже и меня бросает в дрожь.
— А почему ты думаешь, что тебе понравится? — спрашивает он.
Я смотрю на него во все глаза и не могу ни ответить, ни закричать. Ничего не могу.
Я даже не понимаю — бояться ли мне сейчас или радоваться. Я не готова. Вот внезапно — не готова…
Паника — от растерянности.
И предательски начинают дрожать губы.
— Нете…
— Я люблю тебя, — на одном дыхании, почти зажмуриваясь, говорю я. Из последних сил.
Его шумный выдох.
Он перекатывается на бок, увлекая меня за собой. Обнимает. А потом целует — нежно и горячо, так, что у меня кружится голова.
— Нете, я тоже люблю тебя…
Безумие…
Не сейчас.
Ничего не было.
Мы долго лежали с ним, обнявшись. Мы целовались и болтали о всякой ерунде. Даже неважно о чем, мне просто нравилось слушать его голос, нравилось, что рядом с ним я чувствую себя в безопасности, даже от самой себя. Абсолютно. Что бы ни случилось и что бы ни взбрело мне в голову. Мне нравилось прижаться щекой к его груди и слушать стук его сердца, чувствовать его тепло. Это так просто. А он осторожно, кончиками пальцев, гладил меня по бедру, через одежду.
Нет, и о том самом мы говорили тоже.
Сейчас даже не важно, кто из нас чего хочет, и поверят ли нам, говорил он. Дело в последствиях. Мы вернемся домой, и кто знает, как все повернется. Если у нас ничего не было, то мне будет куда проще забыть, словно странный сон, удачно выйти замуж за какого-то там герцога или принца. Еще недавно я была влюблена в Эдриана, и готова бежать за ним на край света.
И…
— Не спорь, Нете… Не обижайся сейчас, я вовсе не хочу тебя обидеть. Я прекрасно понимаю, как чувства могут нахлынуть и уйти. И то, что ты, возможно, чувствуешь ко мне… всего-то несколько дней… это лишь случайная привязанность, совершенно естественная потребность во внимании, защите и человеческом тепле. У нас была тяжелая дорога и куча неприятностей. А ты одна, далеко от дома… Ты сама еще не понимаешь.
Я не обижалась. Я не могла обижаться на него сейчас, даже если хотелось.
Но…
— Нет, это не так…
Это не просто привязанность, это что-то большее. Важное.
И все же. Пока между нами не было ничего откровеннее поцелуев и ночей в обнимку, это ничего не значит. Это может волновать лишь моих тетушек и придворных дам, блюстительниц морали. Но по-настоящему — это не важно. Даже отцу.
Моя невинность? Для заключения важных союзов и выгодных сделок — невинность нужна. Отсутствие опыта, покорность мужу и судьбе. Тот самый Агнар Муррей, герцог Уолешский, который приезжал посмотреть на меня, теперь, наверняка, уже не взял бы. Хотя, пока я девственна — сторговаться можно. Унизительно. Но лучше не портить товар.
Случайная беременность — как бы осторожны мы не были, но вероятность всегда есть. И что мне делать тогда? Такое не скроешь.
Я все понимала. Да и я… не пыталась настаивать. Порыв, игра, которая никогда бы…
Все так.
Я и заснула так же, у Унара на груди.
Он во всем прав…
А утром он взял, и притащил здоровенное корыто. Я еще спала, а он уже успел все это провернуть, найти, договориться.
— Вот! — радостно, с грохотом, плюхнул добычу на пол. — Ты же вчера хотела горячую ванну. Там внизу уже греют воду.
Я действительно хотела. Даже хотела попросить вечером, но слишком устала, и было не до того, не хотелось ждать. И это было чудесно…
И сейчас Унар, такой довольный собой.
И даже новое свежее белье принес, переодеться потом — я могла только мечтать.
— Потереть тебе спинку? — весело поинтересовался он.
Залез ко мне в кровать и завалился рядом.
Мне на мгновение показалось…
Наверно, у меня все было написано на лице.
— Да ладно, Нете, что ты так пугаешься? Ты хотела искупаться? Сейчас принесут воды, и я пойду, подожду за дверью. Внизу посижу. Я не буду смотреть и смущать тебя, обещаю.
Я не пугаюсь, просто… немного неожиданно. Я ему верю — он не будет смотреть. Даже если я попрошу просто закрыть глаза — он закроет и отвернется.
Корыто такое здоровое, что явно рассчитано на двоих. И мне даже кажется, Унар притащил не случайно.
— А ты? — спросила осторожно. — Ты же тоже хотел?
— Ну, и я потом, — он небрежно пожал плечами.
Он смотрел на меня… На мне только сорочка и панталоны, тесемка на вороте сорочки развязалась, и все немного сползло в сторону… Унар чуть подался ко мне, протянул руку, чуть сдвинул ткань, коснулся губами моего плеча. У него такие теплые губы… и еще раз, чуть ниже. Потом поднял на меня глаза. Так, словно это был вопрос.
— Что ты делаешь?
— Ничего, — сказал он. — Я просто поцеловал тебя.
Мне вдруг показалось, что… Я чего-то не понимаю?
— Но ведь ты говорил, что нам не стоит… Что ты задумал?
Он чуть кривовато улыбнулся.
— Думаешь, это хитрый план? Я не собирался лишать тебя невинности, Нете. У меня просто была дурацкая идея — разок посмотреть на тебя.
Справедливости ради, ничего не мешало ему сейчас стянуть с меня сорочку и посмотреть. Тут только слегка дернуть и все, я бы даже сопротивляться не стала.
Он смотрел мне в глаза.
Тогда я взяла его за плечи, развернула и завалила на кровать, на спину. Он поддался легко. Хотела сделать, как он вчера, но лечь сверху не решилась. Просто чуть придавила коленом его живот, осторожно, с правого бока. И прижала руками его руки. Такая иллюзия, что я держу.
Игра.
— Посмотреть? А почему ты думаешь, что тебе понравится?
Он заулыбался шире.
— Проверим?
Игра. Подначка.
— Ах, ты! — Я чуть толкнула его.
— Ой-ой, мои ребра!
Он даже не попытался освободиться, больно ему точно не было, если только чуть-чуть, скорее весело. Страшно довольный.
