А потом случится еще что-нибудь.
Лошадь Унара, все еще под седлом, паслась рядом, ее только привязали за колышек.
Унара не было. Кузнец занят своим.
Сбежать? Действительно взять его лошадь и сбежать.
Я тихо, стараясь не делать резких движений, словно все это очень естественно, подошла к лошади. Погладила ее шею. Все хорошо. Отвязала.
Еще несколько мгновений и несколько ударов сердца я сомневалась. Было немного страшно — получится ли. Я вот сейчас рванусь вперед и тогда точно останусь одна. И дальше уже знаю…
Ничего. Справлюсь.
Сбегая из дома я не рассчитывала ни на чью помощь.
Выдохнула. Вскочила в седло. Ударила пятками в бока.
Вперед!
Еще видела, обернувшись, как выскочил Унар, как кузнец выбежал и что-то орет… а потом уже не оборачивалась.
Сейчас выскочить на тракт, чтобы не заблудиться, лесными тропами я ехать не смогу. И вперед, в Эйлак! Если мне повезет, я смогу догнать. Если мне повезет — Эдриан даже мог бы остановиться в городе, хоть на пару дней, и тогда я успею!
Я летела, как только могла.
Очень боялась, что Унар догонит. Но с моей лошади уже сняли подковы, а деревенские лошадки совсем не такие резвые скакуны, чтобы меня догнать. У меня есть время. Все получится.
И все равно, я неслась, и бешено колотилось сердце.
Так долго, как только могла, пока не начала уставать лошадь, мы и без того быстро ехали весь день, торопились. Загнать сейчас — будет невероятно глупо.
Мне было радостно и страшно одновременно, почти так же, как было, когда я покинула замок. Я сделала это!
Потом перешла на шаг. Спокойно…
Огляделась.
Было тихо.
Заканчивались поля, и дальше начинались деревья. Потом лес. Бурые листья облетели наполовину, но прозрачным лес еще не стал, в кронах гудел ветер.
Я одна. И никого на много миль вокруг. Честно говоря, было немного страшно. Я даже инстинктивно положила руку на рукоять меча. Не то, чтобы хорошо умела драться, но кое-что могу.
Ничего, — говорила я себе. Еще немного и будет город. Совсем немного осталось. Вот за лесом сейчас будет пригород, а потом Эйлак… Я надеялась, что так и будет. Все будет хорошо. А потом — Эдриан… Сейчас дорога немного спускается в овраг, там мостик через ручей, а потом…
— Эй, паренёк! — окликнули меня сзади.
Я вздрогнула, чуть не подпрыгнула в седле. И уже собиралась было рвануться вперед, как и там, впереди, из-за кустов боярышника, выехали двое. Преградили мне путь. Лица у них закрыты какими-то тряпками, видны только глаза. И хорошего уж точно нечего ждать.
Двое впереди и трое сзади.
И Унара нет.
— Ты один, паренек? Зря. Одному опасно… Ты давай, без глупостей. Слезай с лошади.
У двоих луки, и они целятся в меня. Медленно окружают. По обеим сторонам дороги какой-то бурелом, в лес не метнуться. Да и не успею я… если будут стрелять…
Страшно.
— Что вам нужно? — из последних сил попыталась я.
— Если не будешь дергаться, мы тебя не тронем. Слезь с лошади, деньги и все ценное положи на землю и отойди. Мы заберем и уедем, а ты свободен.
И что я дальше буду делать? Пойду к Эдриану пешком? Это ведь Унар затеял… нет, у меня нет никаких разумных доказательств, но я почти уверена. Чтобы я не смогла догнать. Они не будут стрелять в меня, если это он их нанял. И не будут стрелять в лошадь, если лошадь им действительно нужна. Можно попробовать…
Но страшно, просто невозможно как страшно. Если я не права? Я не хочу умереть так глупо.
— Ну же, парень, давай!
Если бы это была моя лошадь, я могла бы заставить ее слегка отойти боком и прыгнуть с места через бурелом… но лошадь Унара боком отходить отказывалась, возможно, и не умела такие фокусы. И что хорошо прыгнет — я уверена не была.
Чуть-чуть в сторону…
И тут, прямо под ноги со свистом воткнулась стрела.
— Без глупостей, я сказал!
Лошадь, испугавшись, взвилась на дыбы. Я схватилась, пытаясь сохранить равновесие и удержаться… Лошадь заржала…
И тут я поняла, как чьи-то руки хватают меня сзади и стаскивают на землю. Я дергаюсь изо всех сил, пытаюсь вырваться, но куда там! Такой здоровенный бугай… Меня заваливают лицом в землю, очень шустро скручивают руки за спиной, связывают веревкой. Потом снимают с пояса все, забирая все деньги, и мелочь и золото, которое спрятано под курткой, хлопают меня по бокам, проверяя — нет ли еще чего, и весло хмыкают: «Так ты ж баба!» И тогда я грязно ругаюсь всеми словами, которые узнала от Сигваля… они ржут.
Потом они садятся на своих лошадей, забирают мою, и уезжают прочь.
Я еще вижу толстый затылок этого бугая, короткие соломенные волосы… Это ведь он? Я видела в трактире… Или не он…
— Не скучай, малышка! — только и бросают мне.
И я остаюсь.
Я лежу на земле, носом в грязь, со связанными руками, и рыдаю.
* * *
Когда Унар добрался до меня, я успела справиться с веревками, порезаться, нарыдаться вволю, и сидела на травке у обочины, шмыгая носом.
Унар бежал. Пешком. Вот отлично, лошадей у нас теперь нет совсем.
Но ведь не от деревни же он пешком сюда добежал? Это слишком.
Он увидел меня, помахал мне рукой.
— Милорд!
Я вяло махнула ему в ответ. Хотелось его убить.
И только потом поняла, как это выглядело со стороны. Поняла скорее по его разом изменившемуся, вытянувшемуся лицу, и тому, как он рванулся ко мне.
Я же сидела, обхватив себя руками, скрючившись, проклиная все на свете… От обиды на все. Ничего особенного со мной не случилось. Вот только руки в крови. Когда резала веревки — порезала запястье, не сильно, но крови было много, теперь остановилась уже…
— Агнес! Где? — Унар в два прыжка оказался рядом. — Ты ранена?
Ужас и дикая паника в его глазах, побелевшие губы…
«Агнес». Кто бы сомневался.
Да, выглядело так, словно меня ранили. В живот, наверно, судя по тому, как я сидела, скрючившись. Он уже был рядом.
— Где? Сейчас… — и даже потянул руки, посмотреть.
Я вытянула запястье перед ним. Какой смысл в этой игре?
— Вот. Я только руку порезала.
— Что?
Непонимание…
— Руку, — сказала я, шмыгнула носом. — Мне руки связали, я перерезала, но немного порезалась сама… нечаянно. Я не ранена. Все нормально.
Он, наконец, выдохнул. Зажмурился, отвернулся в сторону. Провел ладонью по лицу и беззвучно выругался.
