Что-то не так.
А теперь еще Эрлин.
Она ничего не говорила ему, он сам… Видел, что отец приходил к ней.
— Что он хочет от тебя? — говорит Хёнрир.
В его глазах нехорошо поблескивает злой огонь.
— Ничего, — говорит Эрлин.
Она еще не решила… то есть, решила не слушать отца, но это… Не решила, готова ли признаться сейчас.
Страшно ошибиться. Страшно, что из-за её неправильного решения Хёнрир может пострадать. И какое правильное — не угадать. Но она обещала верить ему.
— Хорошо, давай не так, — говорит Хёнрир терпеливо. — Что Кенриль предлагает тебе? Разрешение на брак нам уже дали, мы можем провести церемонию хоть сейчас, и тогда он уже не сможет давить на тебя. Что-то для меня? Помилование?
Эрлин поджимает губы, долго молчит.
Как понять?
Очень страшно ошибиться.
— Да, — наконец говорит она. — Он предлагает сохранить тебе жизнь.
Хёнрир кивает так, словно другого и не ожидал.
— Ты же понимаешь, Эрлин, что не можешь предложить ничего такого, что было бы равноценно возможности казнить меня? Твой отец ждет моей смерти уже одиннадцать лет, и не отступит. Я знаю только одну возможность равноценного обмена, которая бы устроила его, но это не имеет к тебе отношения. Да и то это лишь временное решение. Он играет с тобой. Что бы ты не решила, твое решение ничего не изменит. Не соглашайся ни на что.
Пожалуй, Эрлин понимает это и сама, но все равно страшно.
— Он хочет, чтобы я отказалась от брака и вернулась домой, — говорит Эрлин.
Да, это не равноценно. То, что хотят получить от нее — мелочь… её присутствие дома никак не нужно отцу, просто показать силу…
— А что будет с тобой дома, он тебе не сказал?
Хёнрир смотрит на нее хмуро. Он знает большее…
Отец не прощает тех, кто предает его. А Эрлин предала, она не пожелала вернуться, осталась в доме Хёнрира. Эрлин отвернулась от него и теперь…
Страшно.
Хёнрир пытается защитить её снова.
— Тебя же не казнят? — тихо спрашивает Эрлин.
Он вздыхает.
— Мы еще не решили.
Не решили? Вот так…
От того, как он говорит это, пробирает дрожь. Спокойно. Словно не о собственной жизни вовсе.
Они с Хель. И Хель…
— Мне страшно, — говорит Эрлин.
Подходит, пытается обнять его… но Хёнрир не делает даже попытки ответить. Что не так?
— Что ты задумал? — говорит она.
Он качает головой. Замирает в её объятьях. Даже смотрит в сторону.
— Я не могу тебе сказать, Эрлин. Не потому, что не верю тебе, и не потому, что опасаюсь, что ты можешь поступить как-то не так. Но если ты будешь знать заранее, у тебя будет иллюзия, что можешь как-то повлиять и изменить. Только иллюзия. И чувство вины потом. Что не помешала… что оказалась не на той стороне. Пусть лучше виноват буду я. Ты не можешь помешать. Да, я не планировал этого, но игра зашла слишком далеко. Еще недавно мне казалось, что все можно решить проще… но те условия, которые мне ставят — не оставляют выбора.
То, что он говорит сейчас…
Леденеет внутри.
— Ты хочешь убить моего отца? — спрашивает Эрлин.
Он осторожно пытается освободиться из её рук. Она отпускает. Отступает на шаг.
Это ведь естественно. Отец всей душой желает смерти Хёнриру, пытается приблизить эту смерть любой ценой… Значит, Хёнрир должен желать того же в ответ. Отец бы давно убил Хёнрира, если б мог. Сколько раз пытался подставить… ведь та история с Лиль — его рук дело, Эрлин готова поклясться в этом. Она помнит, как отец Лиль приезжал к ним… Все это не случайность. И даже Свельг… Впервые наедине они остались со Свельгом в доме её отца, еще до свадьбы… случайность, казалось бы… Свельг приехал с каким-то поручением, и так вышло… Так ли?
Эрлин нисколько не удивилась бы, если отец отдал её за Ареда только для того, чтобы Хёнрир вмешался в это дело, пусть по просьбе брата. Рано или поздно, Свельг попросил бы помочь.
Хёнрир пойдет напролом — сказала Хель. Так и есть. Даже сейчас.
Он молчит. Стоит, смотрит на нее и молчит. Оправдываться не станет.
И он снова пытается защитить её.
— Это ведь было не твое решение? — говорит Эрлин.
Хёнрир сжимает зубы до хруста. Что-то страшное мелькает в глазах.
— Мое.
Пока он глава Дома… пока он жив, никому не позволит принимать решение за себя.
— Ты останешься в своей комнате, — говорит он. — Я запру дверь и поставлю охрану. Никто не войдет и не выйдет, пока я не позволю. И завтра сделаешь все, как я скажу, по доброй воле, или я заставлю силой.
Глава 21.Приговор
— Идем, — говорит он.
Раннее утро. Хёнрир, Свельг, лорд Моран из Зеленого Дома.
Чуть раньше к Эрлин заглянула Хель, велела одеваться, готовиться. И сразу вышла.
Сейчас она тоже здесь, и Хель заметно трясет, Хель отворачивается, словно стараясь не смотреть Эрлин в глаза.
Белое, сосредоточенное лицо у Свельга.
Личная гвардия Хёнрира ждет за дверью, потом сопровождает их.
— Куда? — спрашивает Эрлин.
— В Малый зал, — говори Хёнрир. — Мы проведем свадебную церемонию, и ты официально получишь покровительство Синего Дома. На самом деле, пока мы идем, у тебя еще есть время подумать. Ты можешь выйти замуж за меня, за Свельга, или за кого-то из тех, кто предлагал тебе — Ультиха, Дагмера… Подумай. Я договорюсь. Но не стоит тянуть.
Свельг тихо хмыкает за спиной. Ему велят, и он сделает?
— Тебе все равно? — спрашивает Эрлин.
На самом деле, она боится услышать ответ. Боится другого… Боится, что Хёнриру действительно все равно, потому что он не рассчитывает выйти из этой истории живым. Ничего личного.
— Мне сейчас важно ясно обозначить то, что ты не вернешься к отцу, — говорит Хёнрир. — Остальное я пока не готов обсуждать.
Помилования не будет? И он хочет заявить об этом сразу? О том, что они не идут на уступки.
— Я давно все решила, — говорит Эрлин.
— Хорошо.
Малый зал.
То, что происходит — не свадьба, не… Эрлин даже не может понять, как это назвать. Формально — да, сейчас они прочитают клятвы и станут мужем и женой. Но это не имеет никакого отношения к семье, к любви… Впрочем, высокие лорды редко женятся по любви, дело даже не в том…
— …любить и оберегать тебя, до конца своих дней, — говорит Хёнрир, очень серьезно, очень честно, глядя ей в глаза. Искренне. Самое страшное в этом — он действительно её любит, это нельзя не почувствовать, это…
