Основное преимущество плавающего валютного курса состоит в том, что валюты могут колебаться в соответствии с реальными экономическими условиями. Правительство не несет ответственности за проведение экономической политики для поддержания определенного обменного курса валюты, что позволяет управлять процентными ставками и другими политическими инструментами способами, наиболее подходящими для отечественной экономики. Как мы вскоре убедимся, любая система, которая жестко фиксирует обменный курс валют, например золотой стандарт, существенно ограничивает возможности государства в этой области.
Недостатком же плавающего валютного курса является то, что он — плавает. Точнее говоря, чаще всего довольно сильно колеблется, причем порой непредсказуемо. Австралия служит ярким примером того, как колебания валютного курса могут нанести вред национальной экономике. Начиная примерно с 2009 года австралийский доллар стремительно рос, потому что Китай активно скупал природные ресурсы страны: чугун, уголь и прочие сырьевые товары. К 2013 году австралийская валюта достигла своего пика за 28 лет, как показала оценка, отражающая стоимость денежной единицы по отношению к корзине валют основных торговых партнеров Австралии, или так называемый взвешенный по торговле индекс
[177]. При столь дорогом австралийском долларе другим экспортерам было крайне трудно оставаться конкурентоспособными на глобальном рынке. Mitsubishi закрыла завод, другие автомобилестроительные компании массово увольняли рабочих. Резко сократился экспорт австралийского вина
[178]. Это явление — когда экспорт природных ресурсов приводит к укреплению обменного курса валюты до такой степени, что это начинает крайне негативно сказываться на конкурентоспособности промышленных товаров, — называется «голландской болезнью». Именно к таким результатам привел в 1970-е годы экспорт голландского газа; таковы же были последствия экспорта нефти во многих странах мира в более позднее время
[179].
Золотой стандарт
Один из способов избежать капризов плавающих валютных курсов — жестко зафиксировать курс обмена валют. Сегодня ни одна крупная экономика не использует золотой стандарт, но он остается важным примером того, как разные валюты мира привязываются друг к другу. До Первой мировой войны крупнейшие торговые нации фиксировали стоимость своих национальных валют по отношению к золоту. Понятно, что когда мировые валюты привязаны к золоту, они также привязаны и друг к другу. Если 35 долларов можно обменять в США на унцию золота, и 350 франков во Франции можно обменять на унцию золота, то обменный курс будет 35 долларов за 350 франков. Следует отметить, что эпоха до Первой мировой войны славится своим интернационализмом отчасти благодаря глобальной стабильности, обусловленной золотым стандартом.
Кроме того, золотой стандарт имеет весьма элегантный механизм для сглаживания торговых дисбалансов. Предположим, одна страна начинает страдать от серьезного дефицита торгового баланса, то есть покупает у остального мира намного больше, чем мир покупает у нее. Для простоты проведем соответствующий анализ на примере двух стран, Франции и США, в те времена, когда во Франции еще ходил франк и обе страны использовали золотой стандарт. Допустим, у Франции складывается активное сальдо торгового баланса с США; соответственно, у США наблюдается дефицит торгового баланса с Францией. Французские экспортеры накапливают доллары, которые можно обменять на золото в США и потом вернуть на родину. Золото начинает перетекать из США во Францию.
Этот поток золота непременно скажется на кредитно-денежной политике обеих стран. В Америке из-за снижения предложения золота начнет уменьшаться денежная масса, поскольку при золотом стандарте все валюты обязательно должны обеспечиваться золотым запасом. И наоборот, предложение денег во Франции будет расти (подобное случилось после открытия в Новом Свете больших месторождений золота и серебра). Результат получится двояким: во-первых, цены будут повышаться во Франции и падать в США. Как вы помните, если для покупки того же количества товаров предлагается больше денег (как во Франции), это приводит к росту цен, а уменьшение денежной массы дает обратный эффект (в США). Такие изменения цен делают американские товары привлекательнее французских, разворачивая дефицит торгового баланса в обратную сторону и останавливая поток золота из США во Францию.
В то же время по взаимосвязанной причине процентные ставки в США будут расти по сравнению с французскими. Поскольку из-за сокращения денежной массы в Америке капитал становится более дефицитным, стоимость его аренды поднимется. (Во Франции же по мере увеличения денежной массы происходит обратное.) Международные инвесторы, рыскающие по миру в погоне за максимальной прибылью на свои инвестиции, как всегда, начнут выводить свои капиталы (золото) из Франции и направлять их в Америку, чтобы воспользоваться преимуществами тамошних более высоких процентных ставок. Ключевым моментом является то, что в золотой стандарт встроен механизм, с помощью которого глобальные дисбалансы самокорректируются — иными словами, когда одна страна накапливает золото, она автоматически запускает реакции (повышение цен и падение процентных ставок), которые разворачивают дисбаланс в противоположную сторону
[180].
По сути, золотой стандарт действительно потрясающая штука — до тех пор, пока не начинает разрушать экономику и ставить под угрозу все человечество. Основной недостаток золотого стандарта естественным образом выводится из простого анализа, проведенного нами в предыдущем абзаце, согласно которому золото перемещается по всему земному шару, реагируя на конкретные экономические обстоятельства. «Что в этом плохого?» — спросите вы. Дело в том, что золотой стандарт способен превратить рецессию в депрессию, что, по мнению многих специалистов, и произошло в 1930 году. Когда экономика переживает не лучшие времена (как в США в 1929-м), самой верной политической реакцией будет снижение процентных ставок, позволяющее стимулировать спрос. Но более низкие процентные ставки вынудят иностранных инвесторов требовать золото за свои доллары, чтобы инвестировать его в другом месте, и золото начнет массово уходить из страны. В результате возникает дилемма: чтобы защитить золотовалютные резервы нации, центральный банк должен повышать процентные ставки, несмотря на то что слабая экономика нуждается в обратном. Экономист Пол Кругман, получивший Нобелевскую премию в 2008 году за работу в области международной торговли, объяснил, как «священная задача поддержания стоимости национальной валюты золотым стандартом» усугубила экономические проблемы Великой депрессии. Он, в частности, пишет: «В начале 1930-х годов именно этот образ мышления привел к тому, что американское правительство в попытке защитить свои золотые запасы повышало процентные ставки и урезало расходы, невзирая на массовую безработицу»
[181]. Золотой стандарт, как любой другой режим жесткой фиксации валютных курсов, заставляет нацию идти против внутренних экономических интересов ради поддержания обменного валютного курса.
