— КАК?! — Альфида даже покачнулась, едва услышала эти слова. — Он не мог!
— Еще как мог! — огрызнулся Вольфман. — И уже подыскивает ей нового мужа и стаи Румынских… думаю, что только они согласятся на союз, зная склочный характер Олив.
— Нет… только не Румынские! Они же просто чудовища! — тихо вскричала Альфида, и рысью бросилась к себе в комнату, чтобы поговорить с братом о судьбе племянницы.
— Хех, Румынские, значит? — раздался ехидный голос Симонса, а сам он вышел из тени алькова и встретившись взглядом с кузеном, усмехнулся. — Твоих лап дело?
— Ну, а чьих же? — весело подмигнул ему Альфред, дружески хлопнув парня по плечу.
— Слушай, а не жалко будет? — зашагал рядом Доу, пряча свой телефон в карман.
— Нет, ни капельки, — констатировал факт Вольфман, сверкая белоснежными зубами.
— Но ведь Румынские тебе ничего не сделал худого, зачем ты так с ними? — притворно вздыхая покачал печально головой парень. — Они же потом тебя не простят.
— Не мои проблемы, все равно они живут от нас оооочень далеко… а у меня свадьба на носу, рождение ребенка. В первую очередь я должен думать о своей семье, а уж потом о стае, и в последнюю о судьбе Румынских и Олив.
— Согласен, — кивнул Доу, бросая долгий, изучающий взгляд в сторону двери ведущей на чердак. — И главное, не дать выйти на свободу тому чудовищу, что живет в душе у Елены.
— Не переживай, — Вольфман положил руку на плечо парня и пообещал тихо, проследив за его тревожным взглядом. — Все будет хорошо. Ведь я не позволю ей причинить вред никому, включая самой себе.
Лита распорядившись насчет принудительного выселения Олив, смело покинула комнату в сопровождении верной подруги и Симонса. Парень явно забавлялся происходившим.
— Мы куда идем? — спрашивал он, следуя за ними по пятам. — На поиски Олив?
— Нет, — ответила Лита. — Мы идем на кухню, я очень хочу есть.
— Как? — удивилась Аннета, устремив на нее взгляд. — Опять?
— Да, — кивнула с грустью Лита, прислушиваясь, как у нее пищит в животе.
— Ты же недавно съела целую прорву еды! — развела руками Аннета.
— И все еще хочу есть, наверное, это от волнения.
— Нет, скорее всего ребенок растет не по дням, а по часам! — сверкнула взглядом любительница фэнтези и ужасов. — Неделе через три-четыре…
— О, нет! — закатила глаза Лита. — Анни, ты не исправима! Лу же уже говорила, что все будет развиваться как обычная беременность, и ни каких толканий на первой неделе и родов на пятой! Я же не от кролика беременна, а от волка.
Доу зафыркал в кулак, отвернувшись в сторону.
— Это точно! Я знавал одного оборотня-кролика, так бедолага поперхнулся уже детьми! На году по пять раз и целыми выводками детишки появляются.
— Боже! — ужаснулась Лита. — Бедняга!
— Слушай, а что, если и у тебя будет многоплодная беременность? — вновь засверкала глазами Аннета. — Ведь у Вольфмана уже есть тройня.
— Исключено, — махнул рукой Доу. — Лита не полукровка и не оборотень, так что тут один шанс на миллион, что будет двойня или тройня. У че… людей, обычно рождается по одному малышу. И чаше всего, это девочки.
— Девочка? — искренне обрадовалась Лита. — У меня будет дочь?
— Да, — буркнул парень, понимая, что сболтнул как обычно лишнего.
— О, это так чудесно! — умилилась Лита, которая именно о дочери мечтала всю жизнь.
— Это верно! — подхватила Аннета, искренне радуясь за подругу. — Мы будем покупать ей наряды, плести косички и играть с ней в куклы.
— На чердаке есть чудесный кукольный дом! — вспомнил Симонс. — Еще мать Альфреда играла им, так что у малышки будет антикварная игрушка. А еще там целая коллекция старинных фарфоровых кукол. Целая комната… хотите взглянуть?
— Да! Еще бы! — в голос вскричали девушки радостно. Ведь какие девочки откажутся от такого предложения, не смотря сколько им лет. — Хотим!
— Тогда идем! — кивнув, Симонс направился в сторону лестницы ведущей на чердак.
— Эй! А вы куда? — неожиданно раздался счастливый голос одного из близнецов. По закрученному на макушке вихру, Лита поняла, что это Энди. — На чердак? Да?
— Да, — ответила Симонс, поймав набежавшего на них ребенка и посадил его себе на шею.
— А вот папа строго-настрого запретил ходить на чердак пока там тетя Елена сидит. А она там сейчас сидит в любимой комнате мамочки.
Доу стал мрачнее тучи, видимо его этот расклад не устраивал.
— Тогда придется отложить поход на чердак… если Елена сидит там, значит ее что-то гложет, и лучше не тревожить ее, иначе сорвется.
— А если мы тихонечко? На цыпочках? — начала хитрить Аннета, которой так хотелось кукол посмотреть, и антикварный домик. — Она нас не заметит.
— Аннета, — снисходительно посмотрел на нее Доу. — Она оборотень, а мы имеем острый слух, обоняние и она узнает о нашем визите еще до того, как мы поднимемся по лестнице.
— И что тогда? — не отставала упрямая девица. — Что она нам сделает?
— Вцепиться в глотку одному из нас, — пожав плечами ответил Симонс. — И я подозреваю, что это будет Лита, так как Елена на нее зубы уже давно точит.
— Ой, как это вцепиться? Она там что… ээээ, как волк? Да? — Лита почувствовала, как у нее моментально похолодели руки и ноги, а в животе завязался тугой узел.
— Не совсем, — уклончиво ответил парень, вильнув по сторонам взглядом.
— Не тяни, говори же! — вцепились в него с обеих сторон взволнованные девушки.
— Нуууу, она там в промежуточном состоянии, — начал парень пояснения. — И не волк в прямом смысле этого слова, но и не человек…
— Ясно, — лихорадочно сверкая взглядом прошептала Аннета, насмотревшаяся фильмов ужасов и знавшая, по ее мнению, «все» об оборотнях и их промежуточных состояниях.
— А мне ясно, что нам нужно как можно быстрее покинуть этаж и… поесть, иначе я умру с голода, — Лита потирая озябшие от волнения ладони, направилась обратно к лестнице, ведущей на первый этаж. — Вы со мной? Или будете играть на нервах Елены?
Аннета тут же потрусила за ней, перебирая ногами в туфлях на высоком каблуке.
— А иду-иду! Что-то тоже есть захотелось.
— А мы идем? — спросил Энди, склонив голову к лицу двоюродного дядюшки.
— Конечно! Мы же с тобой за любой кипишь окромя голодовки! — весело подмигнул Доу и проходя мимо комнаты близнецов постучал в дверь. — Парни, все на кухню, пироги да пирожные трескать!
Фред и Алекс, выскочив из комнаты с воплями и смехом бросились догонять Литу и ее подругу, которую уже стали принимать за «свою» и не донимали шутками и баловством.
