Она растерянно моргнула, а потом рассмеялась:
— Соблазнительница! — она нехотя вернула приглашение. — Не могу. Пригласили тебя. И, чтобы это сделать, некто очень постарался. Подкупил Арнольда, каким-то чудом втащил медведя. Думаю, через окно — в дверь бы не влез. И представь, сколько цветов пришлось ободрать, чтобы раскидать все эти лепестки.
— Это и пугает, — передёрнула я плечами. — Вдруг это какой-нибудь маньяк-фанат? Я читала, что они крайне изобретательны.
— То есть ты не признаёшь, что это может быть твой московский принц, — огорчилась Агна.
— Поверь, это точно не он. — Я едва сдержала тяжёлый вздох. — Он вернулся в свою богатую жизнь и думать обо мне забыл. Знала бы ты, что он крикнул мне на прощание.
— Стой, — нахмурилась она. — Ты не говорила, что он тоже тебя провожал. Только про Джинова-старшего.
— Не провожал, — возразила я, вспоминая, как обрадовалась, увидев Костю. И как расстроилась, услышав его слова. — А пришёл, чтобы убедиться, что я улетела и больше не буду его донимать, — всучила билет: — Иди. Ты же хочешь.
— Спасибо.
Подруга посмотрела с сомнением, но приглашение на бал всё же забрала.
И всё же, тяжёлый вздох у меня вырвался. Но я не жалела. Лучше остаться дома, чем снова разочароваться. Да, так будет правильнее. Незачем питать ложных надежд. Моё сердце уже два раза разбито, третьего я не переживу.
Глава 45. Константин
Я нервно мерил шагами комнату гостиничного номера, когда дверь, наконец, открылась, и вошёл Михаил Евгеньевич. Протянул мне руку:
— Рад приветствовать сына Макса! Как он поживает?
— Спасибо, — с улыбкой ответил я. — Всё, как обычно. Пьёт кровь окружающих и чувствует себя на двадцать лет!
— Похоже на Макса, — рассмеялся мужчина и предложил: — Может, перед балом дать тебе один урок вальса?
— Не думаю, что будет польза, — покачал я головой.
— Волнуешься? — улыбнулся он. — Не переживай. Твоя избранница очень романтична, она точно не устоит перед подобным извинением. Ты будешь прощён.
«О, вы не знаете мою заразу!» — возразил я про себя.
— Спасибо, что откликнулись и помогли, — вместо этого поблагодарил я. — Агна рассказывала, как её впечатлило фото. Да и печение не оставило равнодушной.
— Где же твоя помощница? — глянул он на старые наручные часы. — Пора бы уже ей появиться. Или ещё не исполнила обязанности крёстной феи?..
— Исполнила! — в номер влетела высокая яркая блондинка и, простонав, рухнула в кресло. Посмотрела на меня исподлобья: — Она такая упрямая!
— Кому ты это говоришь? — понимающе усмехнулся я и потребовал: — Отчитывайся, недофея!
— Почему это «недо»?! — возмутилась Агна. — Всё в порядке, Джинн. Карета у крыльца, платье на кровати, Золушку я уже поставила в известность, что лежу в больнице с острым пиелонефритом…
— Спятила? — вспылил я. — Это же Лампова! С неё станется забить на бал и нестись менять тебе подгузники.
— Знаю, — отмахнулась она. — Поэтому появился некий мифический парень, который прекрасно справится с этой обязанностью. А Валерии было сказано не приближаться и на милю, ибо я страшно ревнива! Кажется, она поверила.
— Ей кажется! — ещё сильнее заволновался я.
— Да всё будет пучком, — подал голос Веня. Приятель поставил бокал с шампанским на стол и открыл коробочку с кольцами: — Она не устоит. Поверь моему опыту, Джинн!
— Молчал бы, «братец-наркоша», — недовольно оборвал его. — Опыт у него.
— Да хватит уже, — недовольно поморщился он. — Сказал бы спасибо, что помогаю.
— Спасибо! — крикнул я и, схватив себя за волосы, простонал: — Простите, друзья. Мне никогда в жизни не было так стрёмно. А вдруг она не согласится? Что если рассмеётся в ответ? Может, у неё кто-то уже есть?
— И потому девочка каждый день рыдает, рисуя закат? — ухмыльнулся Михаил Евгеньевич. Похлопал меня по плечу: — Она ждёт, я это точно знаю.
— И почему вы так решили? — проворчал я и кивнул на Агну: — Вон, даже фее не удалось натолкнуть Лампову на мысль, что это я ей презенты шлю.
— Значит, пришло время переходить от намёков к действиям, — он поднял с дивана приготовленный смокинг. — Облачайтесь, прекрасный принц!
— А белому коню пора готовить подковы, — отставив бокал, поднялся с кресла Вениамин. Он улыбнулся: — Аренда лошади за мой счёт, Джинн!
— Как скажешь, — отмахнулся я.
Меня не задевала ни его помощь, ни намёки. Я так нервничал перед встречей с Ламповой, что едва попал руками в рукава. Всё же, почти год прошёл. Я тосковал о Валерии каждый день, смотрел на приложение и думал, что заставляет её так грустить. А что, если это не по мне она страдает? Что, если скучает по родине или, что ещё хуже, по какому-то парню нордической внешности?
Она так легко уехала. Так просто бросила меня. Тогда я тоже отступил, послушал отца, но сейчас я бы поступил иначе. Не отпустил. Или поехал с ней. Впрочем, всё это неважно. Прошлого не вернёшь. Но можно ли его исправить? Покажет Весенний бал в Вене.
Платье и карета ждали у крыльца Ламповой, Агна, которой моя зараза отдала приглашение, сидит в моём номере.
Что решит Лера?
Я застыл на пороге и покачал головой:
— Нет, всё бесполезно. Она не поедет.
— Эй, Джинн! — крикнул Веня. — Только попробуй отказаться, я тебя к этой лошади скотчем примотаю!
Удерживая норовистого белоснежного жеребца под уздцы, он наградил меня таким взглядом, что я шагнул назад, наступив на ногу Агне. Девушка взвыла и отвесила мне подзатыльник.
— Вы с Ламповой — пара левых туфель! — заявила она. — Буду рада посмотреть, как вы на вальсе друг другу ноги отдавите!
Взяв себя в руки, я извинился и спустился к Шелестову. Приняв поводья, вскочил на коня. Пригодились курсы верховой езды, которые я проходил на одном из курортов, чтобы соблазнить весьма милую кобылку… впрочем, эта история теперь под грифом «Прошлая жизнь Джинова». А впереди, как я надеялся, меня ждёт совершенно иная страница. Чистая и невинная, как взгляд моей хвостатой заразы.
В этот вечер в Вене никого не удивить ни каретами, ни дамами в шикарных платьях, но я привлекал много внимания. Люди останавливались, фотографировали меня, просили попозировать, и я не мог отказать. Сам же думал лишь об одном — что решит Лампова?
Догадается ли она о том, что я скопировал её девичьи послания мне? Тогда, в школе, когда опасался неизвестной сталкерши, я выбрасывал голубей оригами и вздрагивал при виде печений в виде сердечек. Лера же снова и снова подкладывала мне их в ящик или в столик. Иногда даже в карманах находил любовные стихи. И это безумно злило.
Я был уверен, что хвостатая догадается. Но Лампова, судя по словам Агны, упрямо отрицала даже, когда подруга ей намекала.
