Они перешли последний мостик и оказались возле её окна. Эльф подхватил девушку и подсадил на подоконник, сразу не отпустил, удивлённо изучая её лицо.
— И снова твой взгляд другой, — его голос звучал завораживающе. Тенонель притянул её к себе, заглянул в глаза. — Раньше там было озорство и хитрые искорки, потом равнодушие и холод, а теперь я вижу в них печаль и что — то ещё, чего раньше не было.
"Так! Нужно срочно сваливать. — Таня так резко дёрнулась, что Тенонель её не удержал и она завалилась в комнату.
— Ох — хо, — застонала девушка из темноты, — моя…м — м — м голова.
— С тобой всё в порядке? — эльф вытянул шею, пытаясь в темноте на полу рассмотреть девушку.
Таня сняла стопы с подоконника и подскочила на ноги, подбоченилась и твёрдым голосом произнесла:
— Со мной всё хорошо!
— Тебя спать уложить? — поинтересовался преподаватель по естествознанию.
— Нет, — заорала Таня и уже тише добавила: — Я засну. Спасибо. — А саму так и подмывало поинтересоваться: а что, раньше уже укладывал? Или, что уж там мелочиться, сразу спросить: мы с тобой настолько близки?
— Хорошо. Тогда я пошёл. — И исчез.
Таня недоумевающе похлопала ресницами, подкралась к окну и выглянула наружу. Тенонель стоял рядом и улыбался, потом тихо произнёс:
— Сладких снов тебе! — Развернулся и зашагал по крышам, точнее, поскакал.
Таня какое — то время провожала его взглядом, затем разделась и забралась в кровать. Сегодня ей предстоял трудный день: после всех занятий и тренировок они вместе с Дранкивой собирались ещё посетить библиотеку. Спать не хотелось, и она решила попробовать пообщаться со своим зверем.
"Что может заинтересовать животное? Какие образы его привлекут? — Таня, раскинув руки, лежала в постели. В голову лезло что угодно: старые фильмы, яркие голливудские постановки, мультики — в общем, что угодно, только не то, что нужно.
— Ну что, давай знакомиться! — произнесла она вслух, представляя, насколько это нелепо выглядит со стороны. — Меня Таня зовут, и я всего этого не хотела, но раз так вышло, готова бороться за свою жизнь до конца. Но без твоей помощи ничего не получится. Ты пойми: не станет меня, — возник образ могилки, — не будет и тебя, — вывеска: "Кладбище домашних любимцев". — Ой, не то что — то.
"О чем же таком подумать? — В голову наглым образом влез Тенонель: вот он улыбается одними губами, а вот хмурится или в виде купидонов летает вокруг её лица. — Тьфу, блин. Не то совсем. — Толстый кусок обжаренного мяса, вырезка молодой телятины на витрине, отара овец, бредущая по горным склонам, драка двух львов — кадры из передачи про диких животных. — И печеньки, много печенек. Кило, а может, даже два, — шёпотом произнесла она в темноту.
Таня почувствовала жар во всём теле, её затопило чужим удовольствием.
— Я совсем не знаю, как это, взять и превратиться в зверя. Одно дело — видеть в кино и читать в книгах, и совсем другое — проделать такое самому. — На глаза набежали слёзы. От одной мысли, что она может исчезнуть, на душе становилось настолько муторно, что впору только выть.
— Я прошу тебя, помоги мне…нам. Мы больше не должны давать себя в обиду. Никому! — В голове возник образ Сантины и её подруг; распрекрасных эльфов, когда они держали её и хотели выпороть ивовой веткой. Внутри всё заклокотало от гнева. В ответ перед глазами возник образ тёмной фигуры, стоящей возле кровати. И Таню накрыло такой волной ненависти, что она согнулась пополам и зарычала, прижимая руки к животу. Выпрямилась и теперь уже выгнулась дугой. Руки и ноги свело судорогой, вены набухли, кожа покрылась испариной. Таня подняла веки и уставилась нечеловеческими зрачками в темноту.
Перед глазами калейдоскопом проносилась прошлая жизнь и отрывки из чужой. Она видела себя улыбчивой миловидной блондинкой, глядя на своё отражение в зеркале, и тут же образ расплывался, и перед ней уже стояла девушка с копной рыжих волос, с грустными глазами, через которые смотрела темнота. Вот она выступает с лентами, рисует картины, стоит возле доски, решая сложный пример; и тут же снова всё меняется: кто — то бьёт её по лицу, над ней нависает тень, и она испытывает жуткий страх. Наверное, такой была жизнь прежней Тании Чауррь. Такой её запомнил зверь. Таня тихо плакала, жалея девушку, которую никогда не знала.
"Никому и никогда больше не дадим себя обидеть!"
Таня не помнила, как заснула.
Глава 18. Плавание
В комнату пробивались косые лучи, разгоняя оставшиеся тени по углам. На стенах играли солнечные зайчики. А в воздухе кружились мелкие пылинки, поднимаемые сквозняком через открытое окно.
В комнату настойчиво постучали. Таня села и потянулась, съехала с постели и босыми ногами прошлёпала по каменному полу; услышав голос Дранкивы, распахнула дверь.
— Ты сегодня рано, — недовольно проворчала Таня, возвращаясь к кровати.
Но Дранкива не отвечала, она даже не вошла, с открытым ртом рассматривая девушку.
— Тания, — голос орчанки дрогнул. Таня резко обернулась. — Ты, главное, не волнуйся, хорошо? — Она прошла в комнату и небрежно бросила на стол свою сумку и какие — то вещи. — И давай договоримся сразу: ничего не нужно стричь. Хорошо?
— О чём ты, Дранкива? — Что — то мелькнуло возле глаз справа, рыжее и проворное. Она волчком закружилась на месте, пытаясь поймать в поле зрения непонятный предмет. Но это "что — то" было неуловимым. Таня несколько раз прокружилась в одну сторону, затем в другую, но всё тщетно.
— М — м — м, — Дранкива едва сдерживала смех, — Тания, ты в курсе, что гоняешься за своим хвостом? — Перевела взгляд вниз и захихикала: — И у тебя снова шерстяные штанишки. И они такие ровные и плотные.
— А? Что? — запыхавшись спросила Таня, останавливаясь и отдуваясь. — Какой хвост? — Перед глазами всё поплыло, и она рухнула на пол.
— Твой хвост. — В глазах орчанки прыгали чертенята, она подошла к девушке и рывком подняла её с пола. — Хороший такой, рыжий, с короткой шёрсткой, как на твоих ногах.
Таня принялась ощупывать место, откуда эта штука по идее должна была расти. Так и есть: хвост находился на…
— Дранкива, — Таня в панике затрясла за руку орчанку. — Что делать? Мне же сегодня плавать! — Схватилась за голову: — Как я буду с этой штукой? А на занятия как же? Он же длинный такой. — Провела рукой от основания по длине всего хвоста, ухватила за кончик и поднесла к глазам, задумчиво рассматривая. — Ты случайно не знаешь, у кого могут быть такие хвосты?
— Так, успокойся немедленно. Во — первых, я не знаю, у кого могут быть такие хвосты, и толку — то, если мы начнём гадать; а во — вторых, ничего страшного в этом нет: половина обучающихся оборотни и перевертни. Так что никого ты не удивишь каким — то там хвостом.
— Дранкива, он не там, он здесь. — Таня возмущённо потрясла хвостом. — И все эти оборотни и перевертни по собственному желанию в любой момент могут убрать такое с себя, а я не умею. — Она потянула себя за хвост и зашипела от боли. — Как я надену купальник? Или что там у вас надевают, когда плавают.
