— Скажите пожалуйста, — я очень старалась, чтоб мой голос не дрожал, но похоже безуспешно. — Он там один? Ребёнок?
По моему животу заскользил, размазывая гель, холодный пластик. Я затаила дыхание.
— Один, — наконец ответили мне. Я выдохнула.
Врач диктовал медсестре какие-то цифры, а я успокаивала себя — уж с одним то Семкой я как-нибудь справлюсь. В крайнем случае его можно утрясти. А самое главное — чаще заглядывать в подгузник. Ко мне повернули экран — на нем мешанина черно-белых линий, которые вроде являлись моим ребёнком. Я посмотрела, из вежливости.
— Вас больше ничего не интересует? — спросил врач, когда я уже вытирала живот.
— Что? — недоуменно отозвалась я.
— Почти все пытаются узнать пол ребёнка на первом же обследовании.
— И какого же он пола?
— Раньше второго УЗИ вы этого не узнаете.
— А зачем вы тогда навели меня на этот вопрос? — удивилась я.
— Просто меня удивляет ваше равнодушие. Сообщаю, плод развивается нормально, все соответствует возрасту. Единственное, меня беспокоит ваша плацента — она расположена слишком низко. Об этом с вами поговорит ваш врач.
Мой врач пожала плечами и сказала, что если у меня нет жалоб, то и госпитализировать она меня не будет. Я в ответ тоже пожала плечами и ушла домой. Светило солнце, наконец потекло с крыш и захлюпало под ногами. Обманчиво весенняя погода, лишь седьмое число, нас ещё ждут морозы. Но на душе все равно было легко, с неё свалился не то что камень, огромный валун. Поэтому я шла, подставляя лицо лучам, зная, что они скоро отольются мне веснушками и улыбалась.
Следующий день был праздничным. Женский день. Я всегда получала подарки от Алика, безделушки, украшения, духи…но в этом году и думать нечего ни о подарках, ни об Алике. Я совсем не печалилась по этому поводу, после последнего визита Алика о нем и вспоминать не хотелось, ибо гадко. Однако подарок меня все же ждал. Опять через курьера. Снова букет. Невысокие цветы с мелкими соцветьями нежно сиреневого цвета и пушистыми листьями, а вместе с ними из горшка торчат кисти и карандаши. Выглядело это забавно — эдакий карандашно-цветочный ёжик. Посмотрев на марку карандашей, я присвистнула — покупала такие лишь дважды, цена кусалась. Хотелось одновременно схватить карандаши и проводить ими по бумаге, обмакивать новые кисти в краску, примеряясь, и тут же оставить, сохранить, любоваться. Я поставила горшок на стол — растяну удовольствие. Кто даритель, я и не сомневалась, пусть к подарку и не прилагалось открытки. Алик бы не додумался, для него мои увлечения были слишком несерьёзны. Да и задвинул он похоже воспоминания обо мне, как и я о нем, в самый дальний угол. Пусть, к лучшему.
Не вытерпев, я вытянула один карандаш, даже не выбирая цвета, и расположилась с листом бумаги. Карандаш был серым — ожидаемо. Восхитительно, неповторимо серым. И на бумаге появлялись глаза Адама — тоже ожидаемо. В дверь позвонили, я отложила набросок и пошла открывать.
— Привет, — Сашка протягивал мне букет тюльпанов. — С праздником.
— Спасибо. Ммм, может чаю?
Он посмотрел на меня, улыбнулся. Мне стало его жалко, ну что он во мне нашёл?
— Нет…может, как-нибудь потом. Я ещё загляну. Сейчас ты сама в себе, не хочу отвлекать.
«На нет и суда нет», — подумала я и вернулась к рисунку, предварительно поставив цветы в воду. Снова раздался звонок, я вздохнула.
— Решил принять приглашение? — спросила, открывая и едва не поперхнулась своим вопросом.
— Привет! — закричала Эльза, входя в квартиру. — Это так мило, что ты прям взяла и сразу меня впустила. У нас новая фаза отношений!
— Боже, каким же ветром тебя занесло?
— Попутным.
— Эльза, — сейчас я была в разы упрямей чем раньше. — Если ты не снимешь свои хреновы сапоги, я позвоню ментам, и скажу, что ты меня преследуешь. Я полы мою почти каждый день.
— Зануууда, — протянула Эльза и завозилась, разуваясь.
Я воспользовалась моментом, вернулась на кухню и убрала рисунок наверх холодильника. Береженого бог бережет, в моём состоянии стрессы мне противопоказаны. А Эльза ходячий стресс.
— Я решила, что в такой светлый праздник, не грех поздравить свою любимую подружку, — пропела Эльза и бахнула на стол бутылку вина, букет роз и коробку с тортом. — Да я смотрю ты популярна! И тюльпаны, и карандаши…
Я взяла нож и стала резать торт. Я почти не ела сладкое, но торт был необычайно свеж. Нежный крем так и хотелось поддеть пальцем и попробовать, что я и сделала не устояв. Вкусно.
Эльза же, не стесняясь, открыла шкаф и достала два бокала. Зарыскала в поисках штопора. Я сама протянула ей его, пока всю кухню не перевернула.
— Ну что, за нас красивых, за них козлов? — деловито сказала Эльза, наливая вино.
Выпила залпом, не чокаясь, не дожидаясь меня. Я лишь подержала бокал и отставила в сторону. То, что я не хочу ребёнка вообще, не значит, что я собираюсь ему вредить. А о том, что я беременна, я помнила всегда, на самой периферии сознания.
— Приходил ведь, знаю, — протянула Эльза. — И эту хрень карандашную наверняка он подарил, твой слизняк прошлый не додумался бы. Молчишь? Ну молчи, молчи…
Мы сидели друг напротив друга и молчали. Я крутила свой бокал в руках, Эльза методично допивала бутылку. Я смотрела на Эльзу и думала, что в сущности, не смотря на свои деньги и красоту, она очень одинока. И в праздник ко мне приехала… наверняка, Эльзу можно приручить, как собачку, и тогда она будет самым верным другом. Просто лаской, которой она похоже никогда не видела. Мой потенциальный лучший друг тем временем закурил, я молча открыла форточку. Эльзу надо просто терпеть, терпеть и все будет хорошо.
— Как с тобой пить хорошо, — усмехнулась та. — Собеседник такой хороший, слушаешь, не перебиваешь…
— А о чем с тобой говорить то? Вспоминать технику секса Адама? Упаси боже.
— Ханжа, — отозвалась Эльза поднимаясь. — Я пошла, носик попудрю.
Пока Эльза пудрила носик, я налила себе чаю и с удовольствием принялась за кусок торта. Доела его. И потом поняла, Эльзы нет слишком долго. Вздохнув, пошла за ней, что она может делать так долго в моей ванной? Дверь в ванную была открыта. Эльза сидела прямо на полу, не шевелясь, и смотрела на то, что было в её руках. Мой тест на беременность.
— Эльза… — мой голос звучал растерянно, и…виновато.
Она словно пришла в себя. Отбросила тест в сторону, встала тяжело, словно из неё высосали все соки. А затем посмотрела на меня. Так посмотрела, что я невольно отступила назад. Ни капли разума не было в её глазах, лишь ненависть. Ненависть ко мне.
— Ты, — сказала она, идя ко мне. — Ты украла мою мечту.
— Глупости…
— Ты украла мою мечту! — завизжала Эльза.
Я отступила ещё на шаг, а затем метнулась на кухню. Единственная комната в моей квартире, которая закрывалась, — это ванна. В коридоре Эльза. Дикая Эльза.
