Числом он был втрое меньше отряда разбойников и состоял всего из четырех человек, из которых трое ехали на лошадях, а четвертый на муле. Этот четвертый был мулат, а трое всадников – белые. Мулат отставал немного, и этот факт, а также его поведение, не говоря уж о цвете кожи, указывали на ранг слуги или раба.
Позади всех, предусмотрительно держась вне досягаемости копыт мула, бежала крупная собака – оленья гончая.
Читателю уже известны люди, составлявшие эту вторую группу. Белые были Чарльз Клэнси, Саймон Вудли, Нед Хейвуд, мулата звали Юпитером. И собака была та же самая, которую подранил Ричард Дарк.
Переправившись через Сабин, они остановились на техасском берегу. По осторожным их движениям и беспокойному виду можно было судить, что они тоже боятся погони, но по причине совершенно другой, нежели Борласс и его шайка. Они боялись не за себя, а за мулата, которого уводили за границу в свободный край, где он мог считать себя в полной безопасности от предприимчивых охотников за невольниками.
Вот почему путники избрали дорогу, редко посещавшуюся честными путешественниками. Но существовала и иная причина.
Во время пребывания в Натчиточесе они тоже останавливались в гостинице «Вождь чоктавов». Для успеха в своем мщении Клэнси полагал, что ему выгоднее будет считаться мертвым. Тем более надо было подумать о Юпитере, который недолго попользовался бы своей свободой, если бы его увидели на улицах Начиточеза или в гостинице «Дом плантатора» и обмолвились об этом Эфраиму Дарку. В «Вожде чоктавов» подобный случай был немыслим. А Вудли так и так выбрал бы таверну, поскольку частенько заглядывал в нее и встречался с товарищами по ремеслу.
На этот раз их визит был краток, только чтобы обзавестись лошадьми для путешествия в Техас. Но за это время им удалось вызнать кое-что, побудившее избрать именно этот укромный путь. Не тот, по которому направился в Накогдочес полковник Армстронг с его эмигрантами за десять дней до этого, но по следам шайки, заглядывавшей в «Вождь чоктавов» и уехавшей из Натчиточеса несколько ранее.
Вот именно об этой шайке Вудли и выяснил кое-что, что помогло ему установить личности нескольких человек в ее составе. Помог ему Джонни. Бармен-ирландец по своему национальному обычаю был не слишком сдержан на язык, а кроме того, питал симпатию к Сайму и антипатию к его старому врагу Джиму Борлассу. В итоге он поведал охотнику, как двенадцать молодцов, заночевавших в «Вожде чоктавов», едва не угодили в лапы шерифу, нагрянувшему вскоре после их отъезда. В итоге, выбирая дорогу в Техас, Вудли предложил ту, по которой пошли Джим Борласс, а вместе с ним и Ричард Дарк.
Последний довод вполне убедил Клэнси. Он ведь ехал в Техас ради двух дел, кардинально друг другу противоположных: во-первых, чтобы утешить любимую, во-вторых, чтобы убить негодяя.
И то и другое ему не терпелось сделать как можно скорее, но Чарльз понимал, что первому придется подождать ради второго – в этом он поклялся на могиле матери.
* * *
Переправившись через реку, Сабин, Клэнси и его спутники, подобно Борлассу и его шайке, расположились отдохнуть под деревьями. Но возможно, в несколько ином настроении, потому как убийца, добравшись до Техаса, волновался меньше, чем те, кто доставил в этот штат беглого раба!
И все же в этом уединенном месте, на почти неезженной дороге, опасаться было особенно нечего, поэтому путники спешились и устроили бивак в том самом месте, которое избрали Борласс и его шайка. Близ берега реки росло раскидистое дерево, а под ним лежал упавший ствол, отличная скамейка хоть для двух десятков седоков. Усевшись на нем и закурив, после щедрой порции кукурузных лепешек и бекона, свою трубку, Сайм Вудли поведал спутникам о секрете, выведанном в «Вожде чоктавов», который до поры приберег.
– Ребята! – обратился он Клэнси и Хейвуду, а также к мулату, который, как и прежде, почтительно держался на заднем плане. – Мы теперь в том самом месте, где меньше двух недель назад побывали два самых подлых негодяя, ступавших на землю Техаса. Ты, Нед Хейвуд, знаешь одного из них, а Чарли Клэнси знакомы оба. И готов побиться об заклад, воспоминания об этом знакомстве у него остались не самые приятные.
Тут охотник помедлил, сделав пару затяжек из своей трубки, и лишь затем продолжил:
– Они наверняка проходили тут. Как сказал мне старый лис Джонни, негодяи должны были выбрать эту дорогу. Поскольку им пришлось уносить ноги из Натчиточеса, до этого места они наверняка гнали как могли, а тут решили сделать привал. Смотрите, вот зола от костра, наверняка оставшегося после них! Никто не переправлялся через Сабин после того сильного дождя, иначе мы увидели бы следы. Они проходили именно перед дождем, который и залил их огонь, это видно по полуистлевшим веткам. Да, их было семь-восемь, а может быть, и дюжина вокруг костра – дюжина величайших мерзавцев, какие когда-либо переправлялись через Сабин, а этим много сказано. Я знаю троих, об остальных можно судить по их связи с Джимом Борлассом и Диком Дарком.
После этой речи охотник погрузился в свои мысли, но размышлял не о сказанном, а о том, как им поступить дальше. Клэнси тоже молчал и хмурился, и улыбался, только когда собака подбегала к нему и лизала руку. Хейвуд не спешил высказываться, а Юпитер и подавно не считал для себя уместным участвовать в разговоре.
На некоторое время все словно впали в летаргию, навеянную сильной усталостью. Они проделали долгий путь и нуждались в отдыхе. Можно было бы улечься у бревна и поспать, но путники не собирались этого делать, особенно Клэнси. Ненависть лишала его сна, и он был рад, когда Вудли заговорил снова, развеяв вызванный утомлением ступор.
– Теперь, когда мы вышли на эту тропу, что нам стоит предпринять, ребята?
Не дождавшись ответа от двоих белых спутников, охотник продолжил:
– По-моему, лучше всего идти прямо туда, где полковник Армстронг намерен разбить свои шатры. Я знаю это место так же хорошо, как и натчезскую площадь. Я не прочь присоединиться к старому полковнику. А что касается вас, Чарльз Клэнси, то мы знаем, куда вы желаете идти и какой след вас интересует. Ну и если вы готовы поверить Саймону Вудли, то он вам скажет, что вы найдете вашу дичь где-нибудь по соседству с Хелен Армстронг; Ричард Дарк непременно объявится там.
Слова эти воспламенили Клэнси; он вскочил и начал в волнении ходить взад и вперед; ему хотелось снова сесть на лошадь.
– Пока же пойдем по следу, оставленному Борлассом и его шайкой. Он наверняка приведет нас к тому же самому месту. Не берусь пока сказать, что эти мерзавцы замышляют, но наверняка какую-нибудь пакость. Они утверждают, будто зарабатывают на жизнь ловлей диких лошадей. Да вот только мне сдается, что лошадки чаще попадают к нему уже прирученными, о чем вам, Клэнси, прекрасно известно. Не удивлюсь, если при удобном случае Борласс не побрезгует пойти и на что похуже. Много рассказывают о нападениях на эмигрантов в Западном Техасе – мне почему-то кажется, что без Борласса тут не обошлось. Но если у полковника, этого опытного вояки, сильный отряд, за него можно не бояться. Бандиты к нему не сунутся. Джонни обмолвился, что в шайке всего десять или двенадцать человек. И все же, даже если они не решатся открыто напасть на караван, то могут ходить вокруг да около, хватая что плохо лежит. В Накэтоше ходит разговор про молодого креола по фамилии Дюпре, который отправился вместе с Армстронгом, захватив с собой кучу долларов. А это та самая приманка, чтобы соблазнить Джима Борласса. Что касается Дика Дарка, то его интересует другая дичь. Так что…
