Даниэла, кажется, не знала, как реагировать. В конце концов она взглянула на Нериссу и слишком громко, чтобы Альберто этого не услышал, прошептала:
— А отбор правда существует?
Проклятая сокурсница! И что теперь делать? Если Нерисса скажет, что это выдумки, несомненно, поступит правильно. Но она выставит себя лгуньей в глазах девушек, а потом не избавится от слухов об и отношениях. А если подтвердит, то ди Руаз потом с неё три шкуры спустит.
Нет, месть Альберто была всё-таки не столь страшным явлением, как его увольнение, и Нерисса, решившись, тихо сообщила:
— Да. Он проверяет тебя, разве ты не понимаешь?
Даниэла засверкала. Альберто же помрачнел. Кажется, он рассчитывал, что после ответа Крессман студентка умчится куда подальше и больше не появится на пороге его кабинета, а она вместо этого уверенно засеменила по ступенькам вверх и так ласково погладила ди Руаза по плечу, что тот аж сжал руки в кулаки от гнева.
Неужели ему действительно неприятно? Тогда почему не прекратит весь этот цирк?
— В таком случае, продолжим, — Альберто распахнул перед Даниэлой двери и, когда пропускал её вперёд, едва заметно подтолкнул в спину. Адептка этого даже не заметила, зато Нерисса содрогнулась всем телом и мысленно прокляла и свой длинный язык, и то, что её однокурсницы так легковерны. И почему было не сказать им, что она — невеста ди Руаза? Тем более, она действительно его невеста. Была.
Крессман вылетела из кабинета Альберто, чувствуя, как внутри вскипает злость, в первую очередь — на себя саму. Ведь она сама наговорила об этом отборе, а теперь ревнует Альберто. Как полноценный, нормальный мужчина, он имеет полное право встречаться с кем угодно и когда угодно. Но не со студентками.
Она пнула дверь ногой и собиралась уже высказать дереву всё, что думает о обладателе этих покоев, но чужой сочувствующий голос полностью выбил из колеи.
— Нерисса! Он тебе нахамил? Ты только скажи, я моментально поставлю его на место. Нерисса?
Михаэль, стоявший напротив, смотрел на Нерисса так, словно она была богиней, сошедшей с какой-то религиозной картинки. А что? У них же были боги… Она — красивая, могущественная воительница, и он — всесильный маг.
Нерисса понятия не имела, насколько сильно она походила на могущественную воительницу, но с Михаэля бог был отвратительный. Ни тебе синих глаз, ни обаяния, ни сложной жизненной истории.
— Ты не хотела бы прогуляться? — спросил он. — Сегодня такая хорошая погода на улице… Снег первый выпал!
— Снег? — удивилась Нерисса. — Да у меня… — она посмотрела вниз и поняла, что не прихватила бумаги. — Хорошо, Михаэль, пошли смотреть на твой снег.
Всяко лучше, чем торчать под ректорской дверью и ждать, пока Альберто наконец-то закончит своё дополнительное занятие! К тому же, Нерисса любила зиму. Особенно ей нравилась игра в снежки. Самое приятное воспоминание, связанное с погодой, осталось именно после снега. Нерисса бы с удовольствием его повторила.
— О чём думаешь? — спросил Михаэль, пытаясь взять Нериссу за руку.
— О том, как в юности забавлялась в снегу, — сообщила она и мечтательно улыбнулась.
Нет, она ж была юна прошлой зимой? Несомненно, не меньше, чем сейчас. А Альберто потом долго ходил в боевой полумаске, пока не прошёл синяк под глазом…
Глава двадцать третья
— И это мы тоже не знаем, — подытожил Альберто. — Чему вас вообще учила Тильда?
Даниэла опустила глаза. Ну, разумеется. Как рассказывать Нериссе всякий бред о страстном ректоре и особенных отработках с утра пораньше, так они все первые, а как действительно на этих отработках соответствовать положенному уровню адепта такого уважаемого учебного заведения, как их академия, так где там…
Боевые заклинания тоже получались, мягко говоря, через раз. Альберто, привыкнув работать с сильными, опытными магами, находящимися на достойном уровне, с трудом выдерживал студенческие заявления и то, как эти несносные девицы вели себя на лекциях. В рефератах они написали такие пошлости, что ди Руаза до сих пор колотило. Нет, разумеется, были порядочные девушки, которые со всей серьёзностью подошли к поставленной задаче, да и Бриана приходила, интересовалась, нельзя ли получить какой-нибудь интенсив по магии, чтобы не чувствовать себя совсем уж отсталой…
Но допустить порядочную молодую женщину к этому развратному сброду Альберто просто не мог! Разумеется, в дворянских кругах девушкам рассказывали о том, как надо провоцировать мужчину. Все эти богатые купеческие дочки или, напротив, наследницы разорённых поместий из родовитых семейств так и искали себе подходящую партию. Но в обычное время ди Руаз умудрялся от них убегать, и желающих стать маркизой хоть и было много, но они не концентрировались в одном месте. А академия оказалась просто средоточием бесчинства. Девушки, обмениваясь опытом, за несколько месяцев сумели изучить все таинства соблазнения представителей богатых семейств, а теперь решили потренироваться на нём одном.
Лучше б на профессоров наседали, а то Ларстайн и Биурман только и думают, как бы пакость какую-то сделать! Как будто он не знает, откуда ноги растут у желания министерства прислать комиссию для проверки…
— На сегодня отработка закончена, — вынырнув из мрачных мыслей, сухо сообщил Альберто. — Передайте своим сокурсницам, чтобы впредь являлись ко мне исключительно в форме и подготовленными. И никаких — никаких, слышите! — больше намёков на отбор! Или вы не понимаете, что нельзя об этом открыто болтать во всей академии?!
Отрицать отбор было бесполезно. Альберто знал, что единственное событие, способное его спасти — это женитьба, причём незамедлительная. Но единственная девушка, которую ди Руаз взял бы в жёны, вряд ли согласится, а тащить под венец абы кого — ту же Даниэлу, смотревшую на него своими оленьими глазами, — бессмысленно, только жизнь сломает, причём и себе, и ей.
— Больше ни слова! — пообещала Даниэла. — Когда мне ещё прийти?
— Я сообщу потом, — обречённо произнёс ди Руаз. — Пока что не могу назначить подходящее время. Идите, идите, адептка…
Альберто выглянул в окно. Снаружи его вряд ли ждало что-то интересное; было ещё утро, наверное, никто и не выходил из Академии. Змеиный Замок теперь рушился куда менее активно, вероятно, вливания силы Эльи всё-таки оказались полезными…
Надо посоветоваться с Цендресом, возможно, ему известно, что именно надо сделать, чтобы Замок пришёл в соответствие?
За окном оказались настоящие снежные сугробы. Зима ещё не наступила, и ди Руаз застыл от удивления, рассматривая искрящийся снег. Неужели? А ведь он так любил подобную погоду… Конечно, маскироваться куда легче летом или болотистой, грязной осенью, весной, да, но какое же это наслаждение — вдыхать чистый морозный воздух!
Как жаль, что этот прекрасный день тоже омрачит появление какого-нибудь гостя. Проверяющего из министерства, например…
