– Я все объясню, – пообещала я, – есть одна идея.
– У меня в два часа встреча, – забубнила Анна, – я могу в девять утра приехать.
– Отлично, – обрадовалась я.
Завершив беседу с клиенткой, я натянула халат и поскреблась в спальню Дегтярева.
– Тсс, – зашипел толстяк, приоткрывая дверь.
– В твоей комнате кто-то спит? – съехидничала я и услышала.
– Да.
Меньше всего я ожидала такого ответа и поэтому проявила неуместное любопытство.
– Кто?
Полковник закатил глаза.
– Мафи.
– Мафуня? – изумилась я. – Ты шутишь?
– Верно, – кивнул Александр Михайлович. – Что тебе надо? Зачем меня разбудила?
– Ты же раньше часа не ложишься, – заметила я.
– Сегодня я решил спокойно выспаться, и тут ты появилась, – пояснил толстяк. – Говори, в чем дело!
– На пороге? – уточнила я.
– Не жуй мочалку, – отрезал Дегтярев.
– Завтра приедет Волкова со шкатулкой, – предупредила я.
– С какой? Зачем? – спросил Александр Михайлович.
Я сообщила ему про тайное отделение в шкатулке моей бабушки.
Дегтярев прислонился к косяку.
– Главным фактором, который всегда мешал моей работе, являлся…
Полковник закашлялся.
– Начальник, который велел поступать только так, как он считает нужным? – предположила я.
Александр Михайлович перестал издавать пугающий, похожий на собачий лай рык.
– Нет, хуже всего креативный безмозглый оперативник, полный странных идей. Он уверен, что является гениальным сыщиком, и считает всех остальных идиотами.
Я пожала плечами.
– Ладно. Сама поговорю с Аней, посмотрю, что ее бабушка хранила в секретном отсеке. Женщины берегут вещи, которые связаны с их воспоминаниями. Может, какая-то мелочь подскажет, кто такая Бузурукинская.
Из спальни Дегтярева раздалось:
– Апчхи!
– Там человек, – подпрыгнула я, – он чихнул.
– Нет, – надулся толстяк, – это кофемашина выключилась.
– Она на кухне стоит, – напомнила я.
– Я купил себе личную, – заявил полковник.
Сегодня беседа с Дегтяревым была щедра на неожиданные сюрпризы.
– Зачем тебе отдельная кофеварка? – растерялась я.
– Иногда хочется выпить капучино поздно вечером, – пустился в объяснения толстяк, – а в кухню не спустишься. Там Нина спит.
– Нина спит в своей комнате.
– Апчхи, – опять донеслось из комнаты.
– Что тебе еще надо? – разозлился полковник. – Решила поговорить с Волковой? Да пожалуйста. Она привезет шкатулку, в которой ничего важного не окажется. Ночь на дворе, иди читай Смолякову.
Я направилась в свою спальню.
В комнате полковника определенно кто-то есть. Кто? Как он туда попал? Гость должен был пройти по первому этажу, подняться на второй. Иначе к толстяку не попадешь. И посетителя мигом заметят собаки и Гектор. По дому полетит лай, крик ворона: «Чужой!» Но животные никак не отреагировали на появление постороннего. Значит, никто в дом не входил, или псы знают гостя. Сеня? Кузя? Леня? Нет, нет, нет. Эти сразу помчатся в столовую с любимым вопросом Винни-Пуха на устах: «Поесть дадут?» Правда, у нас много приятелей, которые могут без звонка приехать в Ложкино. Оксана, например. Однако она никогда не прокрадется тайком в спальню полковника. Но там сейчас кто-то определенно есть! И как этот «кто-то» проник на второй этаж?
Я постояла в раздумьях, потом на цыпочках вернулась к двери в спальню полковника и прижала к ней ухо. Знаю, знаю, очень неприлично подслушивать. Но меня просто съедало любопытство. Я же не собираюсь никому рассказывать о том, что кто-то чихал у толстяка в комнате. Я не сплетница. Мне просто интересно.
Я услышала женский смех, потом звонкий, определенно молодой голос произнес:
– Ой, не могу! Вот дурацкая идея! Эй! Куда ты опять убегаешь?
– Подожди, – ответил толстяк, – кажется, кто-то за дверью уши греет. Гляну и вернусь.
Одним прыжком я очутилась за креслом, которое стоит в холле, и присела.
Послышался скрип двери, затем голос толстяка:
– Никого.
– Мания преследования разбушевалась, – произнес вдали женский голос.
– В доме полно любопытных, – стал оправдываться полковник, – везде нос суют, языки у них длинные.
Дверь захлопнулась. Я подождала для надежности пару минут, потом встала и поторопилась в свою комнату.
Глава двадцать третья
Утром меня разбудил звонок. Не открывая глаз, я пошарила рукой по тумбочке, схватила телефон и пробормотала:
– Кто там?
– Вывозим мусор! – заорал в ухо мужской голос.
Я приоткрыла один глаз и увидела будильник. Пять утра!
– Вывозим мусор! – повторил незнакомец. – Забираем все, кроме трупов. Шутка. Их тоже увезем.
– Спасибо, не надо, – прошептала я, – мертвых тел пока нет в наличии.
– Эй, эй! Стой! У нас заказ! Дарья Васильева. Уборка крупногабаритных нестроительных отходов. Дамочка! Позовите клиента.
Сон улетел прочь.
– Ядило! – воскликнула я.
– Ругаться не надо, – обиделся мусорщик, – сами заяву написали, а теперь сердитесь.
Я потрясла головой.
– Ядило – не брань, а то, что вам на свалку отправить надо. Подождите, пожалуйста, я только оденусь.
– Вы чего, спали? – спросил мужчина лет сорока, одетый в ярко-красный комбинезон с бейджиком «Вомун», когда я вышла во двор.
Отличный вопрос! Обычно в пять утра я вышиваю крестиком панно «Четыре кошки и герцогиня в саду».
– Где фронт работ? – деловито продолжил мусорщик.
Я спросила:
– Как вас зовут?
Мужчина показал на грудь.
– Во!
– Вомун, – прочитала я.
Странное имя. С виду водитель славянин, но вполне вероятно, что он гастарбайтер.
– Так че увозить? – поторопил меня мусорщик.
Я вышла за ворота и показала на упаковку ядило.
– Вот!
– Угу, – пробормотал Вомун, – м-да! Э-ге-ге! О-хо-хо! Ну…
Продолжая издавать восклицания, шофер побродил вокруг моей покупки и заявил:
– Нет! Не увезу.
– Почему? – удивилась я. – Вы обслуживаете наш поселок.
