– О, неужели? Вот уж Няня обрадуется, когда тебя увидит!
Цирцея опустила домик своих матерей на вершину чёрной голой скалы, торчавшей над тем, что когда-то было владениями морской ведьмы Урсулы. Из круглого окна кухни им открылся вид на замок Морнингстар. Ужасающий вид. Хотя Маяк богов война между Малефисентой и Повелителями Леса не затронула, сам замок лежал в руинах. Видимые со скалы зубчатые крепостные стены с бойницами превратились в лежащие у подножия замка груды щебня, напоминавшие разбитые надгробия гигантов. Две башни были полностью разрушены, включая ту, где были комнаты Тьюлип. При виде этого бедствия у Цирцеи защемило сердце.
– Ну что же, – негромко сказала она, оценивая масштаб повреждений и одновременно заваривая чай для своей кузины. – По крайней мере чего-то подобного мы и ожидали. А Няня и Тьюлип целы и невредимы, правильно?
Сидевшая в маленьком, уютном, обитом красным бархатом креслице Белоснежка тронула рукой лежавшую у неё на коленях пачку писем и ответила, глядя в большое круглое окно:
– В письмах Няни и сборнике волшебных сказок говорится, что с Тьюлип всё в порядке и что она вместе с Феей-Крёстной занимается восстановлением замка.
Цирцея оторвала взгляд от подноса с чаем и пирожными и улыбнулась своей кузине:
– Спасибо за то, что ты сумела перелопатить все эти письма и книги. Послушай, а ты точно уверена, что тебе не лучше было бы в своём замке, чем здесь?
– Уже пытаешься избавиться от меня, да? – подмигнула Снежка своей кузине.
Цирцея поставила поднос на маленький столик и метнулась к Снежке.
– Нет, конечно же! Я так счастлива, что ты здесь! Просто боюсь, что тебе ужасно скучно будет сидеть одной в доме, пока я в замке. Понимаю-понимаю, это, быть может, кажется излишней предосторожностью, по Няня действительно считает, что здесь ты будешь в гораздо большей безопасности, чем в замке, где в солярии по-прежнему лежат тела моих матерей.
– Понимаю, – улыбнулась Снежка. – Но у меня есть сборник волшебных сказок и все эти письма, так что я найду чем заняться. И между прочим, я не очень-то готова к тому, чтобы вернуться к моей прежней жизни. Пока что не готова, во всяком случае. – Она рассмеялась, вороша лежащие у неё на коленях письма. – Бедная маленькая сова. Няня, наверное, совсем загоняла её со своими письмами, пока не могла сама до нас добраться. Если прикинуть на глаз, то пока мы с тобой были в том странном и красивом месте, она по нескольку писем каждый день присылала.
– Начало. То место называется Начало, – напомнила ей Цирцея. – Но я столько всего ещё не знаю ни про моих матерей, ни про этот дом. Гадаю, например, переключилась ли защитная система после того, как я отобрала у матерей их силу, и если да, то каким образом.
– Собственно говоря, я здесь именно для того, чтобы помочь тебе во всём разобраться, – улыбнулась Цирцее Белоснежка. – У тебя пока что не было времени даже на то, чтобы толком понять всё, что случилось с Готель, не говоря уж о Малефисенте. В том, что говорили твои матери, многое мне кажется очень любопытным, и я хочу внимательнее покопаться в этом. А ещё я понимаю, что тебе хотелось бы разобраться со всеми этими книгами, но не можешь же ты разорваться, чтобы быть в двух местах сразу, верно? Во всяком случае, так мне кажется. – Тут Снежка лукаво взглянула на Цирцею и продолжила: – Так что, пожалуйста, позволь мне помочь тебе. Мне это только в радость, честно.
Цирцея налила своей кузине чаю, посмотрела на то, как она пробует его, а затем сказала:
– А ты знаешь, что эта чашка привыкла к тому, чтобы быть твоей? Я об этом в дневнике Люсинды вычитала.
– Точно! – улыбнулась Снежка, внимательно разглядывая чашку. – И мне кажется... Послушай, мне кажется, что твои сёстры... прости, матери... когда-то давно стащили её у моих родителей.
– Это тебе правильно кажется, – кивнула Цирцея. – Но я до сих пор понять не могу что они делали с чашками, которые у всех крали? Как ты думаешь, они их просто на память брали, из озорства, или... проделывали с этими чашками какие-то более зловещие штуки?
– По-моему, я что-то читала про чашки в истории Малефисенты. Если хочешь, я...
Не дав Снежке договорить, Цирцея выхватила у неё чашку и швырнула её в сторону. Чашка ударилась о стену и разлетелась на мелкие куски.
– Цирцея! – опешила Снежка. – Цирцея, успокойся, прошу тебя!
Цирцея схватила Снежку за руки и крепко стиснула их.
– О, боже! Прости меня, Снежка. Сама не знаю, что это на меня нашло. По-моему, я на своих матерей сердита гораздо сильнее, чем мне казалось.
– Понимаю, всё понимаю, моя дорогая Цирцея. А теперь иди к Няне. Она так сильно волновалась за тебя, не заставляй её ждать. А со мной здесь всё будет в порядке, обещаю. Посижу в тишине, спокойно сказки почитаю.
– Ты права. Прости. Думаю, что повидаться с Няней пойдёт мне на пользу, – сказала Цирцея, легко притронувшись ладонью к щеке Снежки. – Снежка, дорогая, нужно было мне отправить тебя домой после того, как мы проверили, всё ли в порядке у миссис Тиддлботтом. Не слишком ли многого я от тебя прошу? И не будет ли беспокоиться твой муж?
– Нет, Цирцея, – поцеловала её в щёку Белоснежка. – Мой дорогой, милый муж всё понимает. Он всегда чувствовал себя несколько неуютно от того, насколько я близка со своей мамой, так что теперь, думаю, будет только рад тому, что я смогла стать самостоятельной без неё.
Цирцея была рада услышать это.
– Послушай, Снежка, я собираюсь заколдовать этот дом на то время, пока буду в замке. Сделаю так, что сюда никто не сможет войти, – сказала она. – Гарантирую, что ты здесь будешь в полной безопасности. А если я тебе вдруг зачем-то понадоблюсь, ты моментально сможешь связаться со мной через ручное зеркальце. – Цирцея ненадолго замолчала, озабоченно нахмурила брови. – А ты точно думаешь, что тебе хорошо здесь будет одной? Может быть, я всё же попробую убедить Няню, что тебе лучше находиться вместе со мной в замке?
– Нет, – покачала головой Снежка. – Я всё понимаю. Правда, Няня считает, что здесь мне будет безопаснее. Хорошо, я согласна. И не волнуйся за меня, Цирцея, не надо.
Цирцея вновь улыбнулась своей кузине и подумала о том, до чего же светлая, прекрасная душа у Белоснежки. Ну кто ещё, скажите, согласился бы, рискуя жизнью, пуститься вместе с ней, Цирцеей, в опасное путешествие? Отправиться в дальние края, чтобы проверить, как дела у сестёр ужасной ведьмы, которая похищала детей, или повидать милую одураченную пожилую женщину, помешавшуюся на том, чтобы печь именинные торты? Хотя Снежка была намного старше Цирцеи, она порой казалась ей просто маленькой девочкой. Была в Снежке какая- то вечная юность, которую Цирцея находила очаровательной. А доброта, с какой Снежка относилась к ней? Разве заслуживала Цирцея такого доброго отношения к себе после всего, что много лет назад творили со Снежкой её матери? Да, Снежка доказала, и не раз, что она удивительная, прекрасная женщина с добрым, умеющим прощать сердцем. Женщина, которая смогла простить даже собственную мать, пытавшуюся убить её.
