Наконец Готель добралась до башни. Она стала под открытым окном и позвала свой цветок, изо всех сил стараясь, чтобы её голос звучал ласково. Пытаясь вести себя так, как будто это был обычный день в жизни Рапунцель. Ей нужно было говорить как мать. Она должна быть убедительной. Ей нужно было казаться настоящей.
– Рапунцель! Спусти свои волосы вниз! – даже сейчас, просто произнося эти слова, Готель ненавидела то, как звучал её голос. – Рапунцель, я здесь совсем не молодею! – громко протянула она.
– Иду, мама! – отозвалась Рапунцель из башни. Из зеркала в кармане Готель снова донёсся смех.
– Заткнитесь, вы, глупые ведьмы! Она уже идёт! – Готель ахнула, увидев, как волосы Рапунцель каскадом рухнули из окна башни. Они оказались длиннее, чем она думала, длиннее, чем казалось, когда Готель забиралась к девушке в комнату, пока та спала.
«Они достаточно длинные, чтобы опутать ими моих сестёр и вернуть их к жизни!»
Глава XXX
Злым сёстрам виднее
В стране грёз всё было хаотично и непредсказуемо, но всё же здесь существовал свой особый порядок. Не все были достаточно мудры, чтобы отыскать его. А для тех, кто нашёл его и научился обуздывать магию, в мире грёз было возможно практически всё. Каждый обитатель сновидческого мира жил в своей собственной комнате, все стены которой состояли из высоких зеркал. Они отражали различные события из внешнего мира, которые были связаны со сновидцем. Некоторые сновидцы просто сидели и наблюдали за происходящими событиями, в то время как другие учились управлять зеркалами и управлять тем, что они видели в зеркалах. Злые сёстры, уже хорошо разбирающиеся в зеркальной магии, без труда овладели зеркалами и в мире грёз. Они нашли нужный порядок и использовали свою магию. Для них почти не было ничего невозможного. И именно так они могли наблюдать за Готель.
Они увидели Готель и Рапунцель, стоявших перед большим зеркалом в своей башне.
– О, смотрите, сёстры. Вот она! – показала Люсинда.
Руби и Марта захлопали в ладоши и затопали ногами.
– Давайте посмотрим, какая из неё получится мать!
– Тсс! Смотрите! Мне кажется, она что-то говорит нам в зеркале! – прошептала Люсинда, указывая на изображения Готель и Рапунцель, отражавшиеся в их мире грёз.
– Рапунцель, посмотри в это зеркало. Знаешь, что я вижу? Я вижу сильную, уверенную в себе, красивую молодую женщину! – Готель улыбнулась своему отражению, а потом добавила: – Смотри-ка! И ты тоже там!
Злые сёстры покачали головами:
– Она ведёт себя совсем не так, как та мать, которую Рапунцель видела во сне, – заметила Марта.
– Мы-то ей этого не говорили, – рассмеялась Люсинда.
– Тсс! Послушайте! Они разговаривают!
– Нет, нет, не может быть. Я отчетливо помню, что твой день рождения был в прошлом году. – Сёстры рассмеялись, когда Готель попыталась притвориться, что день рождения Рапунцель ещё не настал.
– В этом-то и состоит прелесть дней рождения: они празднуются каждый год. – Рапунцель вздохнула и продолжила: – Мама, мне исполняется восемнадцать, и я хочу спросить... Эм. Ты знаешь, я действительно хочу на этот день рождения... На самом деле, это то, что я хотела в течение многих лет...
– Выкладывай уже, дорогая! – крикнула Руби в зеркало, наблюдая за тем, как бедняжка пытается подобрать нужные слова.
– Рапунцель, пожалуйста, перестань мямлить. Бла-бла-бла, это очень раздражает, – сказала Готель.
– Она не смогла бы вести себя как мать, даже если бы попыталась! – ухмыльнулась Марта.
– Это выглядит даже глупее, чем я себе представляла! – сказала Руби, хохоча так сильно, что упала на пол и стала сотрясаться в приступе смеха. Вскоре к ней присоединилась Марта. Они обе так громко смеялись, что у них на глазах выступили слёзы и потекла косметика.
– Сёстры! Сёстры, пожалуйста! Прекратите это! – закричала Люсинда. Но девушки никак не могли перестать смеяться над нелепым поведением Готель в роли матери.
– Вы всё пропустите, сёстры! – крикнула Люсинда. – Ради богов! Она уже поёт песню! – Но сестёр было не остановить, они продолжали кататься по полу, смеясь так сильно, что в их комнате дрожали зеркала.
– Что бы подумала Цирцея, если бы увидела вас сейчас? Руби! Марта! Немедленно прекратите это! – Девушки мигом пришли в себя.
– Нечестно использовать её имя так! – сказала Руби, по лицу которой всё ещё текли слёзы.
– Я не использую её имя. Я просто напоминаю вам, что мы должны вести себя должным образом, если хотим, чтобы нас когда-нибудь выпустили из этого места!
– Я слышала, ты говорила, что Готель пела песню? – спросила Руби, пытаясь приглушить смех.
– Ты всё пропустила. Девушка попросила показать ей огни, и Готель запрыгала по башне, как цыплёнок, распевая песни об ужасах и опасностях за пределами башни. – Люсинда тоже не смогла сохранять невозмутимое выражение лица, когда пыталась рассказать эту историю. – Просто молчите и слушайте, – приказала она, пытаясь удержаться от смеха. – Готель ещё что-то говорит.
– Никогда больше не проси меня разрешить тебе покинуть эту башню.
Сёстры снова покатились со смеху:
– Никогда больше не проси меня разрешить тебе покинуть башню! – передразнила Руби. – Неужели Готель действительно думает, что это сработает?
– Она же восемнадцатилетняя девчонка! – воскликнула Марта. – Конечно, не сработает! «Ах, Рапунцель, я люблю тебя больше всех!» – передразнила она.
– Люблю больше всех? Серьёзно? – Люсинда рассмеялась. – Принцессы, конечно, могут быть глупыми, но я не думаю, что Рапунцель настолько наивна, чтобы поверить в это!
– Как вы думаете, куда направляется Готель? – вскрикнула Руби. – Она решила оставить девочку в покое!
– Следи за ней по зеркалам, – распорядилась Люсинда. – Я пока присмотрю за девушкой.
Руби подошла к другому зеркалу и стала наблюдать за передвижениями Готель. Люсинда не сводила глаз с Рапунцель. Казалось, благодаря множеству подвластных ей зеркал этот мир ей нравился чуть ли не больше, чем реальный. Иногда в зеркалах мира грёз можно было увидеть вещи, о которых даже не подозреваешь, пока они не появлялись перед тобой.
Сёстры увидели, что Готель идёт по тропинке, ведущей в Мёртвый лес. Королева без королевства направлялась в свои разрушенные земли.
– Как трагично! – заключила Марта.
– Она что-то ищет, – предположила Люсинда, на мгновение оторвав взгляд от Рапунцель и заметив что-то в одном из зеркал. – Сёстры, смотрите! Это же он! – Люсинда указала на зеркало, в котором отражался молодой человек, входящий в пещеру, ведущую в долину. – Это же Флинн Райдер! У него есть корона!
– Кто это? – спросила Руби.
– Флинн Райдер! – огрызнулась Люсинда.
