Ярость Люсинды начала нарастать:
– Мы – твои сёстры! Мы любим тебя! А теперь прекрати нести этот вздор!
Но Готель всё ещё пребывала в истерике. Она хотела получить ответы. Она твёрдо решила уличить злых сестёр в предательстве.
– Расскажи мне, как умерла Цирцея! Расскажи мне, что с ней случилось! В одном письме вы говорите, что она пропала. В другом, что она умерла. А теперь ты говоришь, что вам удалось вернуть её! Скажи мне правду! – Лицо Готель покрылось красными пятнами, а глаза опухли от слез.
– Готель, я скажу тебе, но ты должна успокоиться и внимательно выслушать меня. Она была убита, когда Малефисента уничтожила Страну эльфов и фей. – Похоже, Люсинде было больно произносить это вслух, словно слова разрывали ей сердце.
Глаза Готель расширились:
– Та самая Малефисента, которой вы сейчас пытаетесь помочь? Она убила вашу сестру, а вы пытаетесь ей помочь? Чёрт побери, ты либо лжёшь мне, либо вы ещё глупее, чем я думала! В любом случае, как вы можете заботиться обо мне, если готовы предать меня ради ведьмы, которая убила вашу сестру?
– Это была не её вина! Она даже не знает, что сделала это! Мы никогда ей об этом не говорили. Малефисента просто умрёт от горя, если узнает! – закричала Руби.
– Мы любим её, Готель! Когда это случилось, она была ещё совсем юной девочкой. Она для нас как дочь! – сказала Марта.
– А что случилось с тёмной феей? Что же пошло не так? – спросила Готель с неподдельным любопытством.
– Она отдала слишком много силы, чтобы спасти дочь, и теперь у неё не осталось ничего. Ничего, кроме самого худшего, что в ней было. И это наша вина! Мы ничего не принимали во внимание. Мы не учли, что нас было трое, когда мы воскрешали Цирцею, а она спасала Аврору в одиночку. Мы надеемся, что цветок сможет исцелить её, снова сделать прежней.
– И ты поделилась с ней заклинанием моей матери, потому что хотела помочь, верно? – спросила Готель, чувствуя всё большие боль и отвращение от каждого нового ответа.
– Да. Но всё пошло совсем не так, как планировалось. Сейчас она ещё более одинока, чем прежде, – сказала Люсинда.
– Вы мерзкие ведьмы, которые уничтожают всё, к чему прикасаются. Вы использовали меня, убили моих сестёр, уничтожили мои земли, а теперь ещё и погубили жизнь тёмной фее! – выпалила Готель.
– Мы хотим всё исправить. Пожалуйста, позволь нам воспользоваться твоим цветком, – взмолилась Руби.
– Нет! Он мне нужен! Я собираюсь найти способ исцелить своих сестёр! Вы правы! Я устала сидеть и ждать, когда вы мне поможете. Я должна помочь сама себе!
– Прошу тебя! Когда мы вернёмся, мы поможем тебе найти способ спасти твоих сестёр. Мы обещаем, сразу после того, как поможем Малефисенте!
– Отлично, возьмите меня с собой! Это мой цветок, и, если вы собираетесь использовать его, я хочу быть там, чтобы убедиться, что он не пострадает.
Сёстры ошеломлённо переглянулись.
– Это невозможно. У тебя нет никаких способностей. Это слишком опасно для тебя, – произнесла Люсинда, явно уставшая от этого разговора.
– Тогда сотвори заклинание, которое сделает меня твоей настоящей сестрой, и мы используем цветок, чтобы исцелить тёмную фею. А потом мы вместе исцелим моих сестёр. – Готель была в отчаянии. Она знала, что эти злые сёстры – могущественные ведьмы, и на самом деле ничего не могла сделать, чтобы помешать им забрать цветок.
– Если бы ты знала, как действует магия, Готель, ты бы поняла, что мы не можем этого сделать. Во всяком случае, не сразу. Между сильными заклинаниями должно пройти время.
Готель опустила глаза в пол. Она увидела маленькие кусочки красной ткани от юбки Руби, разбросанные по плиткам, и подумала о крови. И тут она вспомнила: у неё не было выбора. Она не могла позволить ведьмам забрать у неё цветок. Это был её единственный источник магии, её единственный шанс спасти сестёр. Девушка произнесла слова и всем своим существом пожелала, чтобы они помогли ей и направили её.
– Что ж. Я взываю к старым и новым богам: вдохните жизнь в мёртвых и воздайте мне должное!
– Что ты делаешь, Готель? – прошептала Марта, обеспокоенная тем, что девушка произносит заклинание.
Но Люсинда рассмеялась:
– О, смотрите, сёстры. Готель думает, что она произносит заклинание!
Марта и Руби присоединились к смеху Люсинды, и он стал таким громким, что чайные чашки задребезжали на полке, а форма для торта завибрировала на стойке, угрожая снова упасть на пол.
– Я взываю к старым и новым богам: вдохните жизнь в мёртвых и воздайте мне должное!
– Готель, это просто глупо! Перестань себя позорить! – криво усмехнулась Люсинда.
Дом сестёр затрясло так сильно, что с полок посыпались чашки и другие предметы.
– Сёстры! Перестаньте смеяться! – Люсинда уже поняла, что дом сотрясается вовсе не от их смеха. Это подействовало заклинание Готель. Дом трясло так сильно, что стёкла вылетали из рам, и сёстрам приходилось держаться друг за друга, чтобы не упасть.
– Готель! Что ты делаешь? Прекрати это!
– Я взываю к старым и новым богам: вдохните жизнь в мёртвых и воздайте мне должное!
Готель выкрикнула заклинание, и на её лице появилось зловещее выражение. Злые сёстры никогда раньше не видели её такой. Она выглядела совершенно другой женщиной. Сосредоточенной. Уверенной. Настоящей королевой мёртвых. Она внушала ужас. Как если бы она превратилась в свою мать.
Готель взмахнула рукой, и цветочный горшок, вылетев из рук Руби, приземлился на её ладонь с такой силой, что треснул от удара.
– Готель!
– Я взываю к старым и новым богам: вдохните жизнь в мёртвых и воздайте мне должное!
Готель откинула волосы с лица, как всегда делала её мать, когда собиралась сотворить могущественную магию. Она собрала всю свою ненависть и боль и почувствовала, как они заполнили её изнутри. Это было похоже на раскалённый добела шар в её животе, который становился таким большим, что она больше не могла его сдерживать. Она почувствовала, как дрожат её руки, и поняла, что гнев поглотит её, если она его не выпустит. Она протянула руки, которые показались ей знакомыми и в то же время чужими – они были похожи на руки её матери, –- и выпустила поток молний в пол, заставив дом содрогнуться ещё сильнее, чем прежде.
– Готель, остановись! Ты убьёшь нас всех!
Ведьмы наблюдали за тем, как вздыбилась снаружи земля, выпуская легион скелетообразных существ, которые заполонили дом злых сестёр, карабкаясь внутрь через двери и окна. Звук их костлявых пальцев, скребущих по окнам и стенам, наполнял тройняшек страхом, пробирающим до костей. Неуклюжие изломанные тела хлынули в каждое разбитое окно, наполняя дом, как чума.
– Готель, нет! Скажи им, чтобы они остановились!
– Вы никогда не получите этот цветок! – завопила Готель. – Никогда! – Она протянула руку, хватаясь за воздух, словно сжимая что-то невидимое, заставляя злых сестёр упасть на колени и кричать от боли. Затем она быстрым движением опустила свою руку вниз: – Не шевелитесь, ведьмы!
