Девушка лишь слабо улыбнулась в ответ.
* * *
А где-то далеко, совсем в другом замке, на балконе стоял человек с начинающими седеть черными волосами и смеялся. Ветер бросал ему в лицо холодные брызги дождя, они текли по щекам, попадали в рот и оставляли на губах вкус соли.
♀ Mysteria alchimia
Когда среди деревьев показался просвет, Сарейя легко спешилась, привязала лошадь к стволу лиственницы, а после ласково потрепала её по загривку, пытаясь справиться с подступающим чувством вины.
– Прости, моя хорошая, – шепнула она на ухо изящной кобылке. – Так надо.
Глубоко вдохнула, решаясь, подняла переднюю ногу лошади и резким движением с силой вогнала острый камень прямо в сердцевину копыта. Кобылка истошно заржала и взвилась на дыбы. Девушка предусмотрительно отпрянула в сторону, а когда лошадка успокоилась, взяла её под уздцы и повела к маячившему среди деревьев просвету. Кобылка заметно припадала на переднюю ногу.
– Пойдём, Малли, пойдём, красавица. Тут недалеко, – приговаривала девушка. – Потерпи совсем немного.
Когда деревья расступились, перед Сарейей открылась серовато-зелёная марь, из которой тут и там торчали скрюченные деревца, а в самой середине заболоченного поля расположился приземистый замок с двумя кряжистыми башнями. К нему вела едва заметная тропинка, петляя среди выступающих из топкой мари кочек и холмиков, поросших вереском, багульником, Кассандрой и пушицей. Осторожно ступая по ней, девушка медленно углублялась в болото, и с каждым шагом сердце билось всё сильнее. Она почти у цели.
В воротах замка Сарейю уже поджидал слуга – высокий загорелый мужчина в вытертой чёрной ливрее, такой худой, что он казался засушенным, словно заморский сухофрукт.
– Лорд Россер не принимает, – сообщил он прежде, чем девушка успела вымолвить хоть слово.
– У меня охромела лошадь, – сообщила Сарейя с той высокомерной нетерпимостью в голосе, которая достигается не упорной практикой, а лишь благородным рождением. – Я не могу добраться до дома. Уверена, ваш лорд будет рад оказать мне помощь.
Слуга некоторое время разглядывал молодую девушку, а затем нехотя посторонился, пропуская её во двор, перепоручил охромевшую лошадку конюху и провёл незваную гостью в замок.
Оказавшись внутри, Сарейя даже немного растерялась. Совсем не такого она ожидала от замка благородного лорда Россера, изучавшего, по слухам, veneficium, называемый в простонародье чернокнижием. Стены замка венефиция-чернокнижника должны быть увешаны старинными картами и заставлены полками с древними рукописями и фолиантами; возле камина должен стоять массивный стол с толстыми тиглями и пузатыми ретортами, с хрустальными шарами и выбеленными костями животных. Зал чернокнижника не должен быть таким… таким обыденным – пара штандартов на холодных каменных стенах, кресло для лорда в одной стороне и грубый камин в другой.
– Чем обязан? – раздался за спиной Сарейи сильный, с отзвуком серебра, голос.
– Лорд Россер, – девушка обернулась и присела перед человеком, которого молва почитала за чернокнижника. – Я – леди Сарейя из Гарварда. Вынуждена просить вас о вашем гостеприимстве. Моя лошадь сбросила меня в лесу, повредила ногу и охромела. Я не могу добраться до дома… Лошадью сейчас занимается ваш конюх, – добавила она на случай, если хозяин замка ей не поверил.
Пытливые тёмные глаза хозяина замка быстро ощупали девушку, отметили взволнованный румянец на лице и настороженность в голубых глазах.
Сарейя в ответ рассматривала лорда Россера. Воображение рисовало ей чернокнижника человеком или пожилым и седым, много старше её отца, или же щуплым и тщедушным, с бледным, не знающим солнца лицом. Лорд Россер не был ни тем, ни другим. Квадратным подбородком и разворотом плеч он скорее походил на воина, а в широких ладонях было куда легче представить меч, чем хрупкие колдовские реторты.
– Вы не пострадали? – спросил хозяин замка.
– Не пострадала, – заверила девушка.
Сарейя ожидала, что теперь её спросят, что она делала в лесу так далеко от города, и приготовилась вдохновенно врать, что засмотрелась на голубые бутоны колокольчиков и на жёлтые глазки лютиков, заслушалась щебетом птиц и сбилась с дороги… Но лорд Россер ничего не спросил.
– Что ж, оставайтесь на ночь. Утром можете взять одну из моих лошадей. Ужин принесут вам в комнату, – коротко сообщил он – и вышел, оставив её одну посреди холодного, пустого зала.
* * *
Пробираться ночью тайком по чужому, незнакомому замку – не самое разумное занятие. По замку же человека, которого молва почитала за чернокнижника – особенно. И тем не менее, прикрывая ладонью трепещущий язычок свечи, Сарейя пустилась в путь по узким, тёмным коридорам.
Лорд Россер издавна сторонился общества, а то отвечало ему взаимностью, считая лорда человеком мрачным, опасным и нелюдимым. А уж когда пошла молва, что тот изучает венефициум, иначе говоря – чернокнижие, то он и вовсе сделался изгоем.
Лорд Россер не бывал на балах, турнирах и приёмах; местные лорды, в том числе и отец Сарейи, никогда не заглядывали к нему в гости, чтобы вместе повеселиться или поохотиться. Значит, и шанса побывать в замке лорда Россера с благопристойным визитом и, воспользовавшись оказией, обыскать его библиотеку у Сарейи не было.
Пришлось придумывать, как бы оказаться у него в гостях, да так, чтобы нелюдимый лорд не дал ей от ворот поворот. Перебрав несколько вариантов, один другого невыполнимее, Сарейя в итоге остановилась на самом простом. На конной прогулке по окрестностям девушка упадёт с лошади. Лошадь охромеет, до дома далеко, пешком не добраться, а замок лорда Россера – поблизости. Нелюдимый или нет, он всё равно остаётся рыцарем и наверняка не оставит девушку благородного происхождения без ночлега.
До сей поры всё шло гладко, но сейчас, беспомощно петляя по узким коридорам замка, Сарейя всё больше отчаивалась найти заветную библиотеку. По слухам, лорд Россер являлся обладателем ценнейших гримуаров – «Гептамерона», «Магии Арбателя», «Теургии Гоетия» и даже редчайшей копии арамейского «Angelus Magnus Secreti Creatoris». Наверняка среди них найдутся ответы на её вопросы.
Заметив слабые отблески света на лестнице, ведущей в башню, девушка решительно начала подниматься по ступеням. Добравшись до верха, осторожно заглянула внутрь. В очаге небольшой полупустой комнаты тлело догорающее поленце, на каменном полу валялась истоптанная шкура, в углу стоял стол и кресло подле него, а на столе… Сердце Сарейи трепыхнулось и замерло. На нём лежали свитки, рукописи и фолианты.
Примостив свечу на угол стола, девушка потянулась за ближайшей книгой. «Grimorium Verum», – прочитала она название, вытисненное на тёмной коже, и благоговейно вздохнула. «Истинный гримуар» – книга воистину легендарная. Значит, не врали слухи о лорде Россере – они впрямь чернокнижник.
Усевшись в неудобное деревянное кресло, девушка принялась перелистывать страницы гримуара и вскоре так углубилась в чтение, что негромкий голос, раздавшийся от двери, заставил её в испуге вскочить.
