– Тогда можно будет наделать много котлов, – медленно сказал Вит, – понаставить их везде… и везде будет сплошной вход.
– Как раньше.
– Как раньше? А почему… А кто знает, как они работают?!
– Кто знал, тех давно на свете нет. Я тебе не скажу, как это вышло. Было это давно, еще до меня. Но, надо думать, настал такой момент, когда их некому стало чинить.
– Всех Хозяев переубивали?
– Вряд ли. Скорее сами перемерли и учеников не оставили. Если считать Хозяевами тех, кто знает, как устроены вещи, а не тех, кто умеет тыкать пальцем и приказывать демонам. Видимо, эти котлы слишком долго были исправными. Понимаешь, о чем я?
– Нет.
– Ладно… Словом, когда они начали ломаться, оказалось, что никто не знает, как их починить. Насколько просто даже ребенку управлять демонами, если ребенок вызубрит ключи, – настолько сложно понять, откуда берется демон, как он слышит слова, не имея ушей… как воет без голоса, летает без крыльев и рвет без зубов… Тяжело хлеб испечь, а съесть и дурак справится. В какой-то момент не стало тех, кто понимал суть. Остались дети и демоны.
Дети и демоны. По всей земле кипят котлы, окруженные страшными Лесами, куда простому человеку хода нет. А из котлов ползет живая разумная пыль, способная обернуться и закаленной сталью, и куском хлеба; катится по траве и снегу, летит по ветру, течет вместе с рекой… И слушается приказов на давно забытом наречии, и принимает за приказы простые глупые слова, случайно сорвавшиеся с языка. Скажи десять раз «чтоб мне сдохнуть»…
Ник, молодой мужик семидесяти двух лет отроду, опять будто забыл, о чем говорил. Сидел и возил пальцем по зеркалу, укладывая ручей в красивый узор.
Войдешь в любую деревню, примешься знакомиться – встретишь трех или четверых Ников, обычное имя в обыденном языке. В Словах же «ник» означало ложное, условное имя человека, произносимое, если не известно настоящее.
– А дальше? – сипло спросил Вит. – Господин Ник! Дальше что было?
– А дальше было хуже, – сказал Ник, не отрывая взгляда от зеркала. – Рушились здания, оседала земля, болезни поражали людей… ну да это тебе рассказывали и дома, и в церкви… так вот, все это правда. И дети ссорились между собой, выводили из строя ключи, множили полчища демонов, переставших подчиняться. Слова нужные помаленьку забывались. Если один учит другого со слуха, читать мало кто умеет, притом и учат не скукоту всякую, а насчет баб, да пожрать, да подраться… А в то же время демонов на земле, в воде и воздухе становилось всё меньше, слушались они всё хуже. Ну, кроме тех мест, откуда они все еще расселялись по свету. Тут они могут всё. И мы с тобой можем всё, как наши пращуры. А возьми чуть в сторону – их едва хватает на то, чтобы разжечь костерок.
– Или две деревни закопать к чертовой маме, – мрачно добавил Вит.
– А вот этого я сам не понимаю. И сейчас, после твоего рассказа, – не понимаю. Скопом они в вашу сторону двинулись, что ли? Это бывает, когда их Дикие приманивают. Надо было пометить…
– Бывает, – протянул Вит. – Одни лечат, другие проклинают. Можно спросить?
– Спрашивай.
– Почему вы решили новые котлы делать, а не уничтожать те, которые остались?
– Что-что? – Ник поднял брови.
– Известно что! Кучу хвороста на эти ваши листья, Слово Огня – и больше не будут они никуда ползти. Ни проклятых не будет, ни Диких Хозяев.
– Ни просто Хозяев, – закончил Ник. – Будем жить честным трудом, землю пахать. Только, если уж кто заболеет или ногу кому раздавит, лечиться придется у бабок.
– Яне ногу раздавили Дикие, это их был капкан, – пробурчал Вит. Мысль о том, что он так и не станет Хозяином, показалась ему нестерпимой. Веселый ужин под яблоневой кроной, огоньки в ветвях – только представить, что это больше не повторится, все будет как у людей, пашня да хлев, щи да квас… Но ведь не будет и проклятых, все будут жить до семидесяти. И Диких Хозяев можно будет повыловить, и в Лес ходить не бояться. А Яна ненавидит своего отца за то, что случилось с ее мамой, как еще знать, что она скажет, если Вит согласится пойти к Нику в ученики? Но ведь она и так знала, что я ученик Хозяина, и все равно поцеловала меня? Или она нарочно, чтобы Ника отвадить, если он вдруг…
– Люди ломают ноги не только в капканах Диких, – без выражения ответил Ник. – И еще люди болеют разными болезнями, которые можно бы лечить – будь у нас побольше демонов и побольше знаний. К сожалению, этого никто не понимает, даже из наших. Или не хочет понять. Не в обиду будь сказано, и Айген твой… Зачем возиться с этим демонским во всех смыслах котлом? – все равно не разберешься, хоть сто лет думай. Проще и полезней заучить с полсотни команд и бродить по градам и весям в качестве Хозяина. Демонов на наш век хватит, даже если все котлы остановятся сегодня, – живут они долго, паршивцы маленькие, не вечно, но долго. Еще лет пятьдесят, а то и дольше мир останется волшебным, хотя бы местами. А слово-то какое – Хозяин! Кого от гнойной горячки вылечить, кому перелом срастить, кому лес свести или половодье остановить… Девки виртуальные, опять же – реальные с их братом не живут, боятся, и правильно делают, ну так эти еще слаще…
Ник говорил раздраженно, почти кричал. Куда подевались его усмешечка, спокойствие вселенского Хозяина. И слова стал говорить вовсе непонятные. Вит не понял, какие именно девки, но, в общем, догадаться было нехитро.
– Ну и что такого? – спросил он с вызовом. – Не всем же в хоромах жить. Воду с полей убирать кто-то должен. И больных лечить.
– Да должен, должен. Только воду с полей они убирают иной раз вместе с полями, да еще и пещеры подземные почему-то открываются. А лечат не от тех хворей, от которых человек умирает.
– У Айгена так не бывало.
– Значит, ему везло.
– Вы сами сказали, что лекарь он был хороший!
– Я и хотел сказать, что ему везло, – ответил Ник. – Собственно, и не надеялся…
Он не договорил, на что не надеялся.
Однажды батюшка Олег, беседуя с Витом (небось, по дядькиному наущению), спросил: что ты будешь делать, если исчезнут Хозяйские Леса и Слова потеряют силу? Вит тогда разозлился: что толку рассуждать о всяких ужасах, которые не случатся, пока стоит мир? А что я буду делать, если солнце погаснет и земля провалится?
Уничтожить котлы, наверное, можно, коли многие из них и сами сломались. А вот новых сделать не получится. И разве это не трусость – уничтожать их? Трусость. И подлость. Вроде того топорика, что метнули Айгену в лоб.
А кроме того – он, Вит с Южного Холма, совершенно не любил пахать землю, сажать и копать картошку.
– Стало быть, они питаются от солнца, – сказал он. – Ага. Ну а делаются они из чего? Демоны – на чем они растут там, в котле? Это-то вы знаете? Если бы из земли, замок давно провалился бы…
Ник еле заметно улыбнулся. По крайней мере, глаза сощурились и усы с бородой зашевелились. Но голос его был серьезным и усталым.
