— Как я уже говорил, нет, не бывает. Напротив, думаю, что когда под задницей есть подушка безопасности, и жить проще. Думаешь, если бы приходилось просыпаться утром и думать, где взять денег на хлеб, мне должно было бы стать… веселее?
Влад усмехнулся, отпивая колы. Конечно, в ней очень не хватало вискаря, но если уж он обещал не пить, значит, алкоголь подождёт до возвращения в Рязань.
— А что касается твоей бабушки, то я просто умею втереться в доверие. К женщинам.
Он намеренно умолчал о своём прошлом, не желая вдаваться в подробности жизни с родителями, которые не особо интересовались сыном, зато обеспечили его всем, что им самим казалось необходимым. Его дело действительно было победой Шаталова. Имея такой тыл, независимость и возможность твёрдо стоять на ногах, он обеспечил себя тем, что казалось первостепенным. Казалось до того момента, как он оказался в Заборье.
— Извини… я отойду на пару минут, — обратился Влад к Карине, когда заметил Антона, с которым они работали пару лет назад и теперь общались постольку-поскольку, когда встречались в клубах или в общих компаниях. Сейчас же, когда Антон заметил Шаталова и поднял руку в приветствии, Влад вдруг понял, что не желает делить общество Карины ни с кем.
Поднявшись из-за стойки, он направился по невысокой лестнице на второй этаж, размышляя по дороге о том, что им с Ангеловой пора бы уже и на выход. Вообще привезти сюда Карину было дурацкой идеей. Она казалась здесь чужеродной, и дело было вовсе не в том, что у Ангеловой не было денег, чтобы стать завсегдатаем таких заведений. Просто принадлежала она совсем другой жизни, и именно эта самая «другая жизнь» и казалась Владу сейчас наиболее притягательной.
— Вла-а-ад! — взвизгнула одна из девиц, с которыми сидел Антон в компании с ещё парой ребят. — Ты тоже тут!
Нет, б*я, это его астральная проекция, а сам он вообще не здесь.
На его шее повисла блондинка, а Шаталов задался вопросом, откуда она вообще его знает. Он вот вообще не смог бы ответить где её встречал и встречал ли в принципе.
Отстранив девицу, пожал руки парням, и Антон тут же протянул ему бокал, наполненный вискарём до краёв, на что Влад покачал головой.
— Я за рулём сегодня.
— Когда это тебя парило?
Шаталов быстро взглянул на Карину, но тут же отвёл глаза, опасаясь, что кто-то из компании поймёт, куда он смотрит и позовёт Ангелову к ним. А он совершенно не желал, чтобы она пачкалась о таких людей, мало того, не хотел, чтобы ей понравилось находиться среди них.
— Нет, Антох, не буду.
— Обижаешь. У меня жена сегодня родила.
Круто. Жена родила, а он «ножки обмывает» среди девиц и друзей, которым явно насрать на повод, по которому они здесь собрались. Впрочем, Владу не должно было быть до этого никакого дела.
Он вздохнул, забирая у Антона бокал виски и, проговорив короткий тост, отпил сразу половину, надеясь, что теперь от него отстанут. Перекинулся ещё парой слов с присутствующими, чувствуя себя — впервые за долгое время — не в своей тарелке. Как будто в пластиковую жизнь попал, где приходилось вести себя так, словно ты манекен. И стеклянная витрина, из-за которой смотришь на жизнь вокруг, похожа на колпак с царящим внутри вакуумом.
Шаталов вздохнул, перевёл взгляд на барную стойку, за которой оставил Карину, и чертыхнулся трёхэтажным матом. Ангеловой на месте не было. Мать её… наверняка ведь увидела его в компании с этой блондинкой, да ещё и пьющим, вот и решила уйти. Или сбежать. Один хер — она ушла, и Владу ничего не оставалось, как бежать следом.
Он даже не был уверен, что кто-то из компании заметил его отсутствие, когда развернулся и пронёсся вниз по лестнице, а после, бросив на стойку пятитысячную купюру, выскочил из клуба. Заметил спину Карины с водопадом тёмных волос и выдохнул с облегчением. Догнав Ангелову, развернул её лицом к себе, крепко хватая за локоть, и когда Карина впечаталась в него, сообщил:
— А убегать нехорошо. Я всё равно быстрее.
Глава 8
Карина испытывала что-то странное. Неприятное, уродливое чувство, для которого у нее не было разумного повода. На которое не было даже прав.
Ревность.
И она совсем не была уверена, что дело тут только в гламурной блондинке, что липла к Шаталову, разве что его не облизывая. Дело было в том, что она ревновала к его жизни в целом. К жизни, в которой ей не было места. И в которую она совершенно не вписывалась — это Шаталов дал ей понять достаточно ясно, когда не пожелал представить своим друзьям.
Она его понимала. На фоне этих людей Карина Ангелова, на которой была одежда с ближайшего рынка общей стоимостью в тысячу рублей, выглядела, должно быть, жалко. И это осознание было словно отрезвляющая пощёчина, которая указала на ее истинное место.
И как ни обманывай себя, что на один вечер можно стать кем-то другим, на самом деле это совершенно невозможно. Она здесь была также чужеродна, как Шаталов в их Заборье. Два мира, соприкосновение которых исключено. И Карина вдруг поняла главное: ей этого ничуть не жаль. Потому что подобная жизнь не для нее.
Да, она скучала по динамике столицы; да, она надеялась вернуться в Москву и построить карьеру. И именно этим намеревалась заниматься, а не прожиганием жизни в подобных заведениях, где друзьями считаются все, с кем ты пьешь.
Карине не были присущи самоуничижительные мысли, не собиралась она поддаваться им и теперь. И пусть она дёшево одета, ее чувство собственного достоинства и человеческие качества, которые не приобрести за деньги как сумочку от Гуччи, были при ней. И это помогало ей сейчас держать голову высоко поднятой.
Она снова — на сей раз с отвращением — оглядела пьяную блондинку и сделала вывод, что та, похоже, совершенно себя не контролировала и, несмотря на дорогую одежду, выглядела именно так, как чувствовала себя сама Карина пару минут назад — жалко. И завидовать тут было решительно нечему. Пусть Шаталов и пытался показать ей, что она недостаточно хороша для его компании, Карина твердо сказала себе, что это он — человек, что разделяет людей на подобные категории — для нее недостаточно хорош.
И ей, конечно, совершенно не нужно было сексуальное приключение в его лице. Связаться с ним — все равно что потерять себя и запачкаться в том, к чему она не хотела иметь никакого отношения.
Рядом с ней приземлился какой-то парень и, пододвинувшись поближе, спросил:
— Скучаешь? Угостить тебя выпивкой?
Карина кинула быстрый взгляд на Шаталова и обнаружила, что тот уже пьет и явно не минеральную воду. То, что он нарушил данное ей слово отвезти ее домой трезвым, ничуть ее не удивило, но стало последней каплей.
— Нет, спасибо, — ответила она холодно потенциальному кавалеру. — Я уже ухожу.
— Ну и пошла ты… — зло огрызнулся тот.
Она кинула на него презрительный взгляд и, достав из кошелька пятьсот рублей, оставила их на барной стойке, после чего быстро вышла из клуба.
