— Кара слегка погорячилась, - вместо девушки ответил Чар. - Второе условие снимается, а первое не имеет смысла. Ей взбрело в голову спасать барона де Скорси.
— А его от чего спасать?
— Дело в том, что первым вампиром, обращенным бруксой, был его брат - Антуан де Скорси. Кара, узнав об этом, решила, что Лоренсо причастен к сокрытию этой тайны. На деле же барон сразу по прибытию обратился ко мне с просьбой проверить тело брата и принять меры.
— Почему же об этом не знала сеньорита Кара?
— Дело в том, что в первый же день с сеньоритой случилось несчастье. Она упала и сильно ударилась головой. Поэтому пару дней пролежала без сознания. Переговоры с бароном обошлись без ее участия.
— Какая она… защитница. А за тебя как рьяно вступилась, - хмыкнул Фабиан. - Наш Себастиан взялся покорять девичьи сердца? - он так пристально посмотрел на Кару, что у той покраснели щеки и уши. Увидев, должно быть, подтверждение своим словам, Фабиан кивнул и уже более благожелательно сказал. - Что ж, это объясняет глупость сеньориты. Будем считать проблему исчерпанной. Никто из нас не хочет расстраивать монсеньора. Итак, сеньорита, расскажите мне, где же держат пленников и в каком они состоянии?
— Честно говоря, про их состояние мне ничего не известно, - ответила Кара. - Дело было так: сегодня утром мы с бароном де Скорси совершали верховую прогулку и увидели женщину, идущую по тропинке неподалеку от скалы Де-ла-Мано. Само по себе уже странно, потому что без лошади до того места далековато. Но, что еще более странно, женщина была одета в одну камизу. В руках она держала корзину. Судя по виду, тяжелую. Увидев нас, женщина ускорилась и вскоре скрылась в руинах старой мельницы. Сеньор Себастьян предупреждал меня о том, что, возможно, в деле замешана брукса. Он же рассказал мне и о ее способностях. А дальше я сама вычислила, зачем бы бруксе таскать корзины к разрушенным зданиям, где наверняка есть еще и подвалы. Вот почему она ходит в таком виде - не знаю… Но понятно, что она пытается избежать внимания инквизиции. Наверняка держит пленников в подвале как скот. Боюсь за это поручиться, но, вроде бы, все лежит на поверхности. Барон, кажется, не обратил внимания на эту странную особу. Мы вернулись в замок, я сказала, что поеду в монастырь. А сама поскакала к вам.
Поджав губы, Фабиан окинул Кару взглядом, в котором читалось уже уважение.
— Я понимаю, о чем ты говорил, убеждая меня, что сеньорита дружит с головой. Во всяком случае, похоже, она сделала правильные выводы. А как реагировал барон, когда увидел эту женщину?
— Никак, - пожала плечами Кара. - Посмотрел на нее, похоже, слегка удивился. И все.
— Вы предлагали ему осмотреть развалины?
— Я что, с ума сошла? Мне Чар рассказывал про брукс. Спасибо, но так рисковать мне не нравится. Более того, я еще и барону ничего не рассказала, чтоб он своих людей посылать не вздумал. Зачем нам лишние жертвы? Барон храбрый человек, но не уверена, что осмотрительный.
Чар поднял голову, услышав Карино изменение в его версии произошедшего, но это была единственная реакция.
— Разумная девушка, - одобрительно кивнул Фабиан, глядя на Чара. - Потрясающее здравомыслие для женщины.
Оборотень не ответил, только кивнул, мол, я же говорил.
— Собирайтесь, выезжаем, - велел Фабиан своим подчиненным. - Вы тоже, - сказал он, посмотрев на Чара и Кару.
Не прошло и получаса, как отряд быстрой рысью направился в сторону Прего, но еще перед этим Себастьян скрытно передал девушке тонкую бумагу для голубиной почты и перо с чернилами. Трактирщик получил письмо и клятвенно заверил, что отправит его тотчас после отъезда инквизиторов.
Глава 11. Поход в логово бруксы
Всю дорогу Кара молчала и думала обо всем, что происходит. Из головы не выходил разговор с Чаром. При каждом воспоминании о нем девушка краснела и ругала себя всеми словами за сделанное признание. Ни отец, ни крестный не одобрили бы подобное бесстыдство и тем страшней было услышать отказ Чара. Она, благородная сеньорита, владелица собственного поместья, дочь идальго, призналась в любви простому отщепенцу, а тот взял и отверг ее. Но правда ли ее чувства были безответными? Кара находила аргументы и за, и против, путалась в них. То успокаивалась, полагая, что Чар просто соврал, желая пощадить ее, то вновь злилась, уверовав в равнодушие оборотня.
Во время раздумий под руками неизменно оказывалась новая фибула. Кара постоянно вертела ее в руках. Украшение хотелось трогать, гладить, прикасаться к нему. Сначала девушка не обращала на это внимание, но потом задалась вопросом, а что, собственно, происходит.
Дело в том, что у Кары с детства был один секрет. Она улавливала, кто и с какими чувствами дарил ей те или иные подарки. Об этом никто, кроме отца, не знал, да и тот выяснил случайно, когда дочь потребовала немедленно выбросить золотой медальон. Украшение подарила Каре дальняя родственница. Получив его и подержав немного в руках, девушка позвала слугу и попросила выбросить вещицу, а лучше переплавить. Тогда сеньор Альберто и узнал, что его дочь видит, с добром или худом подарена та или иная вещь. Он никому об этом не сказал. Взял с Кары слово, что и она не проболтается. Но от самой способности девушка отказываться не планировала, поэтому коллекционировала мелкие приятные вещицы, подаренные отцом и крестным. Держа их в руках, она ощущала заботу близких людей и их любовь. От этого становилось тепло. Увы, после смерти сеньора Альберто подаренные вещи стали постепенно терять свои свойства. Медленно они превращались в простые серые безделушки. Вещи от крестного свойства свои сохраняли. И Кара хорошо помнила ощущения от них.
Фибула в форме лилии определенно была хорошая. Подаренная с добром. И не просто с добром. От нее веяло такой заботой и любовью, которой не веяло ни от отцовских подарков, ни от подарков крестного. Что-то похожее шло от кольца, подаренного Лоренсо. Но там все было намного сложнее. К любви примешивались нотки страха и странного желания навязать свою волю, что, в сочетании с золотом, скорее отпугивало, чем привлекало. С золотом у Кары сложились непростые отношения - она не любила этот металл. Серебряная же фибула понравилась девушке сразу. Ее приятно было держать в руках. Человек, подаривший украшение и выбравший его, вложил свою душу в подарок. Он бескорыстно любил ее, Кару. Любил глубоко и сильно, при этом ни на что не претендуя.
Крестный? - Нет, ощущение совсем другое. Но уловить разницу никак не получалось. Девушка вертела шпильку в руках, трогала фибулу, сравнивала одно с другим. По всему выходило, что дарили подарки разные люди. Кара дотронулась до приклада своего нового арбалета и вовсе растерялась - оружие было подарено еще кем-то третьим. И тоже с добром. Девушка взяла арбалет, отпустив поводья, обхватила его обеими руками и попыталась почувствовать все нюансы отношения дарителя к ней. Не сразу, но пришло понимание, что это не еще один человек. Просто выбор делали сразу двое - крестный и тот, второй.
Стоило ли гадать о том, кто был тем загадочным дарителем фибулы? У Кары не было ни малейших сомнений. Раз так, то правильной была первая версия: Чар просто ее жалеет.
