Впрочем, чего об этом переживать, когда впереди маячит вполне реальный конец света. Такой невидимый черный астероид, над приближением которого работает слаженная команда энтузиастов…
И возможно, что не одна.
На Ближнем Востоке могут все устроить и так. Вернее, начать, а другие потом подтянутся. Мы ведь не знаем, что там за замес. Существует, например, христианская легенда про Армагеддон, последнюю битву где-то на Ближнем Востоке. А у Путина есть духовник – и черт знает, что попы ему нашептывают. Хочется надеяться, что у них там нормальный бизнес – ну а вдруг они правда в бога верят? А бог у них, между прочим, общий с Исламским государством, организация на Кубе запрещена.
Нам ведь всего не говорят. Только иногда намекают, что мы, значит, будем мучениками, а партнеры просто так подохнут. Дедушка старый, ему все равно. И не в одном дедушке дело. Свои тараканы у турков, свои у американских евангелистов – они ведь тоже Израиль поддерживают не потому, что евреев любят, а потому, что у них в священной документации что-то такое сказано… А уж какие у евреев тараканы после двадцатого века, даже говорить не надо.
Как вообще можно подпускать к ядерной кнопке последователей авраамических религий, которые возлюбили Господа и в рай хотят? Они же туда поедут на наших спинах. Иранским муллам нельзя, а этим почему можно? Лучше уж психи и наркоманы – они хоть за свою задницу переживают. Эх, Грета, Грета. Не того ты боишься. Потеплеть оно потеплеет, но твоему агрессивному педофрастическому нарративу будет уже все равно.
Ничего, думала я, глядя в окно на полоску моря, ничего. Может быть, все не так ужасно – и мы с Наоми придем к финишу первыми… Мне было, конечно, страшновато. Но это был спокойный, веселый и уверенный в себе страх.
И еще я знала, что чувствует самая крутая террористка в мире незадолго до операции. Террористка хотела повидать свою девушку.
Вечером Наоми пришла в «Дерево и Камень». У нее был озадаченный вид.
– Я сошла с ума, – сказала она. – Стоит уснуть на полчаса, и начинается…
– То же самое?
– Почти. Вся эта история под разными углами. Как будто кто-то шепчет на ухо, и я все вижу. И мне говорят, что я должна танцевать.
– Я знаю, как это бывает, – сказала я.
– Тебе тоже это снилось?
– Да. Тебе надо поехать со мной, Наоми. Ты должна увидеть Камень. Вернее, коснуться его.
– А потом?
– Я думаю, ты действительно будешь перед ним танцевать.
Наоми вздохнула. Видимо, она успела много увидеть за эти несколько часов.
– Где Камень? – спросила она.
– На Тенерифе. Ты поедешь?
Она кивнула.
– Поеду. А то окончательно чокнусь.
– Хорошо, – сказала я, – я тогда свяжусь с Тимом и Со. Они придумают, как все организовать.
– Не надо ничего придумывать, – ответила Наоми. – Тенерифе и Гран Канариа – это ведь рядом?
– Рядом.
– У меня есть старшая сестра. Она работает на Гран Канариа. Танцует в баре…
– Угу, – сказала я. – Я в курсе, как там танцуют в барах.
Наоми улыбнулась.
– Так же как здесь, только тарифы выше. Она звала к себе. Говорила, есть работа. Самая разная, и легко устроиться. Я давно собиралась ехать, у меня все в принципе готово. А теперь как раз появился дополнительный повод. Только нужны будут деньги на билет.
– Это мы решим, – сказала я. – Сколько тебе потребуется на сборы?
– Пара недель, – ответила она. – Это на документы. На сборы хватит полчаса. Я тогда поеду в Гавану решать вопросы. Встретишь меня на Гран Канариа? Я не хочу ехать к незнакомым людям одна.
Я кивнула.
– Тим сказал, что тебе можно оставить маски. Одну или обе.
– Оставь мне маску Солнца.
– Хорошо, – ответила я. – Я дам тебе сертификат, он как раз в двух экземплярах. Тим и Со умные. Все знают наперед.
Наоми нахмурилась.
– А чем занимаются эти Тим и Со?
– Просто богатые люди.
– Это такое занятие?
– Ну да. Отличная профессия.
– А почему они связаны с Камнем?
– У них такая… Такое хобби…
– Это странно.
Я пожала плечами.
Если разобраться, Наоми была права – это было странно. Я ведь ничего на самом деле не знала про Тима и Со.
Как, впрочем, и про Наоми. И про всех остальных людей.
Я не знала, зачем Тим и Со служат Камню. Я даже не задавалась вопросом, почему я сама ему служу. А это ведь тоже было крайне странно – но абсолютно естественно вытекало из всей последовательности событий.
Насчет Наоми не возникало вопросов по другой причине. Она мне нравилась. Но она тоже могла быть кем угодно. Осведомительницей местной безпеки, например. И наверняка, кстати, была – раз работала в таком месте.
Но теперь она служила Камню. И никаких сомнений насчет нее у меня не было, потому что – тут я с ухмылкой представила себе, как пытаюсь объяснить это кому-то постороннему – древнеримский император Элагабал написал красным грифелем на стене, что будет ждать в Варадеро, и не наврал: встретился мне почти сразу.
Только он был девочкой. Какой, по слухам, изо всех сил старался стать при жизни. Мало того, я эту девочку уже любила. Не так, как девочки любят мальчиков (если допустить, что такое бывает). А так, как девочки любят только девочек.
Девочки ведь вообще мальчиков не любят, если честно. Бывает, что мальчик нравится и подходит по параметрам. Оо-у, но это не любовь…
– Чему ты улыбаешься? – спросила Наоми.
– Так, – сказала я. – Размышляю о жизни. Знаешь, я думаю, что договорюсь с Буниным.
– С каким Буниным?
– Неважно, – ответила я. – Идем ко мне в гостиницу. Только купим бутылку чего-нибудь покрепче.
Наоми нежно шепнула:
– У меня есть кокаин. Очень-очень хороший. И еще я заряжу телефон и покажу тебе ролик, где я танцую с двумя веерами.
Бунин, как я и ожидала, взял десять куков. И герой едет на станцию, и полыхают зарницы на гробовом бархате, и чем-то горьковатым пахнет с полей, и в тревожном отдалении нашей молодости опевают ночь петухи. Точнее сейчас уже не помню.
Эмодзи_двух_красивых_блондинок_хорошо_понимающих_пугающую_и_непредсказуемую_природу_мира_полного_опасностей_и_вредных_для_здоровья_веществ_но_не_собирающихся_опускать_руки_в_борьбе_за_личное_счастье.png
Через день после того, как Наоми уехала в Гавану, я полетела на Гран Канариа. Прощай, Саша Руз.
