— Ты имеешь в виду, что я не дотяну до ста двадцати двух.
— Нет! Вовсе нет! — он широко открыл глаза.
Она поверила ему.
— Старейший парашютист известен. И старейший пилот. И старейшая артистка мюзикла. — Он нахмурился. — Все эти рекордсмены намного моложе вас. Как вы относитесь к тому, чтобы побить какой-нибудь из существующих рекордов?
— Для этого не потребуется пересадка костей?
Он вытащил список совершенно абсурдных номинаций — акробатические трюки на крыле летящего самолета, ходьба на ходулях, — но Уна не смогла придумать подходящей для себя номинации, разве что «старейшая женщина, которая умудрилась профукать семнадцать лет после смерти Луизы».
— Вы уже на тридцать шесть дней старше, чем в тот день, когда мы с вами познакомились.
— Точно.
Он посмотрел в окно и спросил:
— Слышите их?
— Нет, — печально ответила она. Она их видела — щеглов, которые затеяли перебранку, — но их голоса не попадали в доступный ей диапазон.
На его лице отразилось сочувствие. Он сказал:
— А мне не хватает еще шести птиц для значка.
— Весна уже на пороге. Подожди чуть-чуть. — Она улыбнулась, обрадованная тем, что испытывает симпатию к нему. Он совсем ребенок, за одно это его можно полюбить.
— Это ваша машина вон там? — спросил он.
— Конечно, это моя машина. Чья же еще?
Старый «релиант» Рэндалла.
Он перевел взгляд на нее, словно пригвоздил. Ему пришла в голову идея.
— Она исправна?
— Вероятнее всего, да. Я прохожу техобслуживание раз в году. Один человек из «Рыцарей Колумбуса» подгоняет ее на станцию техобслуживания вместо меня: в последний раз мне не удалось продлить права на вождение, а не могу же я заявиться на станцию техобслуживания с просроченными правами в бумажнике.
— Эх, черт подери, — сказал он.
— Я не употребляю такое выражение.
— Я-то думал, что вы водите. Водите машину.
— Разве я сказала, что не вожу? Я сказала только, что у меня нет действующих прав. — Она наклонилась к нему. — Потому что из-за возраста меня заставили пересдать экзамен, и этот шестнадцатилетний инструктор меня завалил.
— Возможно, тут он ошибся.
— Церковным дамам я сказала, что сдала. Соврала. — Она надеялась, что он ее не осудит.
— Я тоже врал в своей жизни, — ответил он. — Сказал папе, что мне нравится музыка. Но это неправда. Там очень много аккордов, и так трудно следить за пальцами, чтобы попадали куда надо.
— Ну-ка, послушай, — сказала она.
Она выпрямилась и напела ему несколько тактов из «Прекрасного мечтателя».
— Как красиво, мисс Виткус.
— Значит, тебе нравится музыка. Тебе не нравится, когда тебя учат музыке, и надо признаться, что я тебя понимаю. — Она коснулась рукой его трепетных пальцев. — В общем, я езжу на машине каждую неделю, проезжаю полторы мили до супермаркета и обратно одним и тем же маршрутом.
— Кажется, это вполне безопасно, — нежные очертания его рта смягчились.
— Скажи об этом той любопытной тетке, которая всюду сует свой нос. Ты знаешь, что такое риелтор?
— Человек, который продает дома.
— Ага, только этот риелтор — человек, который захватывает дома. По всему городу натыкаешься на ее портреты. Ядовито-зеленый жакет, рыжие лохмы. Ей до смерти хочется вырвать этот участок из моих дряхлых рук, и она следит за мной, как кошка за мышью.
— Это такая с красным лицом?
— Она самая.
— Ни за что не выпускайте свой дом из своих дряхлых рук.
— Да уж не сомневайся.
Его глаза поменяли цвет с серого на синевато-серый — одно из тех удивительных свойств, которое она заметила в нем с самого начала.
— Мистер Фред Хэйл, возраст сто восемь лет, гражданин США, зафиксировал рекорд как самый старый водитель автомобиля.
— Погоди-ка. Разве мистер Фред Хэйл не один из моих главных конкурентов? Возраст сто тринадцать лет. Или я что-то путаю?
— Мистер Фред Хэйл, возраст сто тринадцать лет, удерживает рекорд как старейший из ныне живущих мужчин. Еще за ним значится другой рекорд — старейший водитель автомобиля. Но этот рекорд он поставил в сто восемь лет. Не в сто тринадцать.
— Может, его завалили, когда он сдавал экзамен в следующий раз.
— Об этом я не подумал.
— А может, это был рекорд ради славы. Может, он и не собирался на самом деле водить машину со своими новенькими блестящими правами.
— Об этом я тоже не подумал.
— Ну, мне-то права нужны не ради славы. На самом деле я бы с огромным удовольствием ездила на законном основании. И промчалась бы мимо этой миссис Красная Рожа, а она бы только рот разинула.
Он поднялся.
— А можно получить права заново?
— Для этого нужно сдать письменный тест. Ну, с этим и обезьянка справится. Потом нужно проверить зрение. Со зрением у меня все в порядке. Экзамен по вождению — вот что пугает меня.
Его руки взлетели к голове.
— Мисс Виткус, но если вы сдадите письменный тест, если проверите зрение, если сдадите экзамен по вождению, то…
— Погоди, не горячись. Я должна подготовиться. Я все время езжу — хоть и нелегально, — но вообще-то не собиралась сдавать экзамен еще раз. Для этого надо потренироваться.
— Вам нужна книга.
— Какая книга?
— Учебник по вождению, — ответил он. — Тогда вы сможете получить права снова, а через четыре года и один день станете старше нынешнего рекордсмена Фреда Хэйла и вас официально внесут в Книгу рекордов Гиннесса как нового рекордсмена!
— Но через четыре года снова потребуется продлевать права. Это нужно делать каждые четыре…
— Так вы и продлите, верно? Придете на площадку, попросите, чтобы у вас приняли экзамен по вождению, и продлите права еще на четыре года, верно?
— Так мне ж будет сто восемь лет, господи помилуй! А тебе, между прочим, будет пятнадцать. Ты и думать про меня забудешь.
— Нет, ни за что, — заверил он. — Каждый кандидат Книги рекордов Гиннесса имеет свою группу поддержки.
Он помолчал и продолжил:
— Я ваша группа поддержки.
Он еще помолчал и закончил:
— У вас получится.
— Старейший водитель автомобиля, хм. Сто восемь лет. Подумать только.
— А еще вы станете самым старым долгожителем. Нужно поставить абсолютный рекорд на все времена. Не забывайте.
— Уж будь спокоен, про конечную цель я не забуду, — сказала она. — А оставшееся время мы прекрасно скоротаем — нам есть чем заняться.
