– Нет. Все хорошо. Мне просто надо, чтобы ты…
Билл присел на корточки рядом с ней.
– Я отвезу тебя.
– К маме?
– Нет. В больницу. Недалеко, в Бат. В Королевскую университетскую больницу. А потом уж к маме. Если ты этого хочешь, я соберу твои вещи и вещи ребенка и отвезу тебя. Пустяки, потрачу несколько часов. Пожалуйста, перестань волноваться.
– Но почему ты хочешь сделать это?
– Ты моя жена, Карен, – сказал Билл, и его голос едва не сорвался.
– То есть потому что этот ребенок по закону твой…
Карен уронила голову на руки Билла.
Билл пожал плечами.
– Нет, потому что мы пока не разведены, а я давал клятву любить и оберегать тебя. Вот почему.
Карен подняла голову. Почему она до сих пор не замечала, как сильно Билл похож на отца?
– Я все еще люблю тебя. Не тревожься, ничего тут нет такого особенного, я это обязательно переживу. Но я хочу позаботиться о тебе, потому что тебе нужна помощь, и ты… ты рожаешь. – Он взял со столика ключи от машины. – Готова мне довериться?
– Почему ты это делаешь?
Карен утерла пот с ямки между ключицами.
– Потому что… я только что сказал.
– О…
– И потому что я… я недостаточно делал для тебя, пока мы жили вместе. Я был… слишком жестким. Вел себя не так, как мой отец. – Билл закатал рукава. – Давай об этом потом. Сейчас у тебя хватает забот.
– Спасибо, Билл, ты очень добр.
Карен хотелось сказать ему, как ей жаль, что все так вышло, как она все перепутала, как она называла его родню снобами, а снобом была сама. Как страстно она мечтает вновь стать частью этой жизни, но только… Она покачала головой, ожидая новой волны боли.
– Ну, приступим, – проговорил Билл.
– Дай мне одну минутку. Позволь посидеть неподвижно.
Он улыбнулся и сел рядом на диван.
– Знаешь, – сказал он доверительно, – я так и так подумывал перебраться в Бристоль. Мне там всегда нравилось.
– И я люблю Бристоль…
Потом, по прошествии времени, она вспоминала, что в этот момент словно бы услышала негромкий хлопок, но, наверное, она ошиблась. Так или иначе, внезапно повсюду разлилась вода – она хлынула на пол, вылилась из нее бурным потоком. Карен потерла усталые глаза и попыталась встать.
– Посмотри… О нет, как мне стыдно! О господи… Я обмочила весь диван. О боже! О боже, боже!
Билл опустил глаза.
– Нет. У тебя отошли воды. Я же говорил, что ты рожаешь. Поехали.
Карен с полминуты сидела неподвижно.
– Диван испорчен! Я так любила этот диван!
– А я его ненавидел, – улыбнулся Билл.
Карен отвела взгляд от своего живота.
– Что ты говоришь?! Мы его купили на распродаже в кожевенной мастерской! Ты заверял меня, что тебе нравится этот цвет!
– Он скользкий, и ему тут не место. – Билл надел ветровку и сунул ключи в карман. – На самом деле тут ничему не место. Ну все, пойдем. Не могу ничего обещать и все же скажу, что мамочкой ты станешь к пятичасовому чаю.
– Билл… – Карен обвела взглядом липкую лужу на диване и полу. – Спасибо.
Ей хотелось сказать больше. Ей хотелось сказать ему, как он разбил ее сердце, как он постепенно отталкивал ее от себя, как сильно она его любила. Но конечно же, сейчас она не могла этого сказать.
– Я… я никогда не хотела сделать тебе больно. – Карен улыбнулась. – А вообще-то… Чушь! Нет, мне хотелось сделать тебе больно. Мне хотелось, чтобы ты меня заметил.
Билл наклонился, чтобы взять чемодан, а когда выпрямился, выражение его лица стало напряженным, и он тихо выговорил:
– Я тебя всегда замечал.
– Нет, Билл. Прости. Прости, но ты меня просто с ума сводил. Да, да!
Карен засмеялась сквозь слезы.
– Вот как. – У Билла дернулся кадык. Он на миг зажмурился, словно от боли, и кивнул. – Видимо, да. С детства я привык жить сам по себе, мне Люси все время об этом говорит. Но я изменился. Надеюсь.
Карен прижала ладонь к его руке.
– Извини, мне не следовало так говорить, сейчас не время, и давай…
– Время просто идеальное. – Его милое, грустное лицо озарилось улыбкой. – Карен, пойдем, вставай, иначе ты родишь под забором. Обо всем остальном – потом, договорились?
– Договорились, – кивнула Карен.
Они улыбнулись друг другу, Билл помог ей подняться с дивана, взял чемодан, и они вышли из дома. За запертой дверью остался испорченный диван, стерильная гостиная и пластиковые герберы в вазе. За дверью дома, который им никогда особо не нравился.
Кэт
Июль 2013
– Думаю, вечеринка с сюрпризами – ужасная идея, – сказала Кэт, допивая кофе. – Зачем устраивать праздник, суть которого звучит примерно так: «Мы тебя любим, хотя ты приемная и не знаешь, кто твои мать и отец»?
– Ничего не ужасная! – гневно возразила Люси. Она наклонилась к кухонному столу и потянула к себе масленку. – Все будет просто отлично! Вечеринка под девизом «Добро пожаловать домой», понимаешь? Большущий транспарант, и все такое прочее. Для тебя и Люка тоже праздник. И мой папа может прийти с Беллой и Карен. Все вместе.
– И что же будет написано на транспаранте? «Добро пожаловать домой!»? – спросила Кэт, всеми силами пытаясь не расхохотаться – так ее смешил энтузиазм Люси. – Ну и еще – «снова»?
– Именно! – Люси посмотрела на Кэт. – А-а, ты надо мной смеешься…
– Я просто не уверена, захочет ли Флоренс смотреть на здоровенный баннер с надписью «Ты приемная». А что насчет Карен?
– Гм-м-м… – задумчиво протянула Люси. – Карен сейчас не замечает практически ничего, кроме Беллы.
Кэт знала из «Фейсбука», что двухмесячная Белла Винтер (девочка получила фамилию Билла, и Билл был весьма заметен на всех фотографиях) – чудесный младенец, хотя, судя по рассказам Люси, Белла плохо спала и уже проявляла сходство с матерью в том смысле, что была чрезвычайно решительна и, когда у нее были открыты глаза, смотрела на всех сердито.
– Бьюсь об заклад, твой папа не имеет ничего против.
– Конечно, нет. Ты же знаешь папу. Тем не менее… – Люси добавила шепотом, – они сделали тест на отцовство.
– Правда?
– Папа сказал, что должен выяснить, его это ребенок или нет. Вряд ли он станет возражать, если окажется, что Белла не его дочка. В смысле… – Люси пристально посмотрела на Кэт. – Ладно, давай не будем оценивать… репродуктивные способности моего отца и Джо Торна. Бр-р-р!.. Поехали дальше. В общем, устроим милую вечеринку в честь возвращения Флоренс, а заодно скажем: «Привет, Белла» – и так далее. Или устроим вместо этого вечеринку с крестинами? В общем, вернется бабуля из Лондона, и я ей предложу, пусть выбирает.
