Сидела на постели. Голова болела с утра. Как-то не по себе было. Ещё и есть не хотелось вообще, хотя вроде аппетит мой был тем, кто почти всегда страдал самым последним и одним из последних исчезал.
Легонько постучали по стенке возле двери. Изнутри. Неужели, Нэл вернулся? Так рано сегодня?
Взгляд подняла, ожидая увидеть родные серо-зелёные глаза.
И вскочила испуганно: в спальне моей стоял Матарн. Намного более бодрый, чем несколько месяцев назад, окрепнувший.
"Белая роза" 10.15
И вскочила испуганно: в спальне моей стоял Матарн. Намного более бодрый, чем несколько месяцев назад, окрепнувший. Одежда простая, из грубой ткани, но чистая, без дырок и заплаток. Потом даже не пах. Так только… едва приметный, почти выветривший запах каких-то трав. Мята… душица… Причёсан.
— Сиди уж, — дракон проворчал, — Тебе резко вскакивать нельзя. Ребёнку навредишь.
— Э… какому ещё ребёнку?! — я было подскочила, но мужчина, вдруг очутившись около меня, на плечи мне надавил, удерживая на кровати.
— Твоему ребёнку, — сказал.
— Но я… я ещё не…
— Поверь лекарю, — он усмехнулся и сразу же отошёл, подальше, как будто не хотел нервировать меня. Присел на кончик стола. Сумку дорожную на стол положил, полностью сняв. Ноги перекрестил — в такой позе неудобно подскакивать и бросаться на кого-то. Но… какого хрена он припёрся в Эльфийский лес, да ещё и в мои покои?! И, как назло, рядом нет никого. Муж опять по делам ушёл.
А дракон вдруг состояние моё описал. Точь-в-точь. И, глядя на моё растерянное лицо, добавил:
— Я же говорил. Лекарь я, в конце концов, или нет?
Неужели, всё-таки случилось?.. Я… стану мамой…
— Но… — смущённо погладила живот, — Он ж ещё не вырос.
— Срок небольшой, — Матарн усмехнулся.
Мы какое-то время задумчиво смотрели друг на друга.
Ветер заносил в спальню аромат с цветов голубой лилии — куст её разросся широко-широко, высоко-высоко, даже выше меня — и ветки его с новыми цветами вовсю пролезли в мою спальню. Но он красивый был, да и муж любимый когда-то сажал для меня — и рука обломать разросшегося красавца у меня не поднималась. И сейчас, зимой, когда мало деревьев осталось в своём убранстве, когда цветы в Эльфийском лесу почти не цвели, роскошный куст голубой лилии притягивал к себе взгляды. Мол, вот он я какой, любуйтесь. Нэл эти цветы тоже любил…
Стой, дура! Тебе не о цветочках нужно сейчас думать!
Я смогу родить, если он меня сейчас не прикончит. Оружия, как назло, совсем рядом со мною нет. Жизнь в Лесу остроухих лишила меня бдительности. Да и… от кого мне было спасаться прямо в своём доме? Тем более, додуматься, что драконий изгнанник припрётся ко мне, да ещё и в мою спальню, да и так запросто, когда никого из моих рядом не было, я не смогла бы и в кошмарном сне. Но убийца брата всё-таки пришёл. Сволочь. Никак не может оставить нашу семью в покое?!
— А ты чего припёрся в Эльфийский лес? — проворчала я наконец, — И прямо в мой дом? Прямо в мою спальню?!
— Хотел переговорить с глазу на глаз, — он задумчиво бороду потёр, чуть более длинную, чем в прошлые разы, когда его видела, — Слышал, принцесса Рён шуму наделала с тем месяцем для возвращения Забытых.
— А что? Разве плохая идея? — руки скрестила, — Тебе разве приятно стать никем насовсем?
— Не очень приятно, — мужчина задумчиво и медленно оглядывал комнату, потом посмотрел уже на меня, — Но зато мне никто не мешает в исследованиях, — горько усмехнулся, — Кроме моих подопечных. Иногда столько приходится за ними бегать! А иногда сам драпаю от них. Ну, ты видела меня тогда, в Черноречье. Это они за мной погнались. Врасплох застали, — вздохнул, — Эльфы, всё-таки. Юркие. Хотя и не чистокровные. Но с лесом дружили. А я чужак был. Полез с расспросами.
Мы ещё помолчали.
— Так… ты мне припёрся жаловаться на свою жизнь? — сердито выдохнула я, молчанье между нами разбивая, — Но я помню про Лэра, поэтому не горю желанием выслушивать, как тебе тоскливо в изгнании. Не хочу сочувствовать твоим бедам. Ищи другие уши!
Но проклятый дракон не ушёл.
— Почему ты не сказала, что Лэр прислал тебе Белую розу? — он выпрямился и прищурился, внимательно глядя на меня.
Вскочила.
— А ты откуда знаешь?!
— Вызови её.
— А разве… это возможно?
— Она теперь твоя, — улыбка, — Просто вспомни о Лэре и о розе. К себе её позови.
Хоть и не сразу, но она вдруг снова возникла, на моих коленях! Точно такая же как и в прошлом. Белый полураспустившийся цветок на толстом шипастом стебле, хотя и с редкими шипами — можно было спокойно держать в руках. И лепестки то живые, то будто затканные инеем, а поверх него — узоры. Надо же… Я могу в любой миг вернуть себе последний подарок Лэра! Он не совсем пропал! Он останется со мной. Подарок от брата…
Матарн зажмурился, посидел молча. А потом… на его ладони вдруг тоже появилась… белая роза. Он медленно подошёл ко мне, протянул цветком вперёд.
— Если приглядишься, там, с краю лепестков, в узоре, стоит имя Лэра, имя его рода и семьи, — концом стебля своей указал на мою, на лепестки её.
И я запоздало приметила надпись, скрытую между причудливого узора инея. И… глаза скосив, вдруг растерянно вгляделась в белую розу в руке дракона. Точно такую же! На ней тоже было имя моего брата! Имя его рода! Имя его семьи!
Подняла на изгнанника растерянные глаза, спросила сдавленно:
— Это… разве такое может быть?!
Мужчина тихо сказал:
— Иногда отправляют две Памятных розы одного цвета. Красные. Или белые. Когда не могут определиться, кому же послать свою?..
Задрожала.
Но как… как такое возможно?! Разве… Разве Матарн… был другом Лэра?!
— Но ты… ты… — схватила его за ворот, придушивая, — Ты его убил! Это твои раны свели его в могилу! Ты их нанёс ему!!!
— Он… меня попросил, — отозвался Матарн глухо — и глаза его вдруг увлажнились.
— Но… разве Лэр мог… зачем?!
Дракон вытащил из-под рубашки, снизу, сложенный лист бумаги, протянул мне, разворачивая. Я покосилась туда. И застыла, с ужасом узнав почерк брата. Да… лист бумаги, с редкими тусклыми жёлтыми вкраплениями… прямо как те два послания. И… и само оно…
«Моей милой сестрице Рён.
Прости, Зарёна. Можно я ещё разок назову тебя на эльфийский манер?
А ещё моему драгоценному брату, чьё имя, я, увы, не знаю.
И, наверное, не узнаю никогда. Я тоже хотел любить тебя, брат! Но, правда, я тебя совсем не знаю. Мои чувства — это любовь или ещё нет?..
