Оркестр начинает играть рок-н-ролл, и Брюса словно кто-то включил. Он одним глотком осушает свою пинту «Бадди Холли», подхватывает Джулию, не давая ей возможности возразить. Мы все с удивлением смотрим, как они выходят на танцпол. Брюс уверенно, стремительно вертит Джулию, мы никогда прежде такого не видели. Во время рождественских ужинов и офисных посиделок он всегда появляется и уходит, сказав не больше десятка слов. Думаю, не нужно долго объяснять, почему мы все разинули рты, когда эта пара принялась танцевать так, что никто другой не мог с ними сравниться. Люди даже постарались отодвинуться к краям площадки, чтобы дать им больше пространства. Я же, глядя на них, вдруг с изумлением понимаю, что совершенно не знаю Джулию с этой стороны. Она просто наслаждается танцем. Я иногда гадала, как Джулия и Брюс превратились в пару, но, видя их сейчас, отчетливо понимаю, что в их единении есть нечто особенное, сокровенное, чего мы не замечали. Рядом с ним она превратилась в совершенно другую женщину; возможно, как раз с мужем Джулия становится самой собой, а вот с другими…
Я выпила, пожалуй, слишком много. Мы все перебрали с алкоголем. Порции здесь огромные. Похоже, ты можешь увести парня с мыльной вечеринки, но не можешь выгнать мыльную вечеринку из парня. Райан всем заказывает «Ягер-бомбу», сначала Джулии и Брюсу, а потом, подозреваю, и Филу и Сьюзан. Я никогда не стремилась к шумному веселью, да и Джона тоже, но когда Райан появляется с новым подносом с восемью стаканами, мы видим вызов в глазах Оливии, и все разом пьем.
По правде говоря, я веселилась этим вечером куда больше, чем сама ожидала. Даже немного стыдно. Боже, я же просто хохотала! И Джона тоже, мы оба впали в некую эйфорию от алкоголя, испытывали головокружение от компании и музыки. В моем настроении случилась перемена, и мне хочется цепляться за нее, как за плот в темном океане, как за напоминание о беспечной и свободной девушке, какой я была прежде. Может, это ужасное предательство с моей стороны – то, что я чувствовала, будто этот вечер вырвал меня из моей собственной жизни? Вообще-то, я так не думаю; на самом деле полагаю, что время от времени необходимо открывать предохранительный клапан, или ты рискуешь просто взорваться.
– Потанцуй со мной!
Райан хватает меня за руку. Диджей ставит «Come on Eileen!», стараясь изо всех сил оживить скучные свадебные клише. Я со смехом качаю головой.
– И не мечтай! – Обеими руками хватаюсь за стул. – Я могу упасть.
Райан тогда подходит к Сьюзан, а Джона с улыбкой смотрит на меня.
– Ты же любишь танцевать, – напоминает он. – Тебе нужно потанцевать.
Он прав. Я очень люблю танцевать. Всегда любила. Мы с Элли унаследовали это от мамы, а она всегда была первой на танцполе. Я уклончиво пожимаю плечами, и мы наблюдаем за тем, как отплясывают Райан и Сьюзан. Рука Джоны снова лежит на спинке моего стула.
– Мы похожи на телевизионных судей, – бормочет Джона.
Я рассматриваю толпу:
– И кто твой победитель?
Диджей делает музыку тише и приглашает к танцу Доун и ее мужа – он ставит выбранную ими песню. Как и миллионы других пар по всему миру, они выбрали Эда Ширана, чтобы он благословил их брак. Позже диджей приглашает остальных присоединиться к счастливой паре. Вскоре мы с Джоной остаемся единственными сидящими. Даже Райан и Оливия танцуют вместе со всеми. Наверное, утром Райан пожалеет об этом, но пока он наплевал на осторожность, мы видим, как Оливия облизывает его горло…
Фил треплет мне волосы, когда Сьюзан тащит его мимо нас к танцующим. Простой отеческий жест, который говорит больше, чем любые слова. Мгновение-другое я наблюдаю за ними, и моя нежная любовь к ним заставляет сжаться горло.
Джона смотрит на меня, и я уверена: он видит битву, происходящую в моей голове. И не знаю, что хуже: мысль о том, чтобы потанцевать, или остаться единственными здесь, кто не танцует.
– Идем, – наконец решает Джона, помогая мне встать.
Он ведет меня легко, сплетя свои пальцы с моими, вторую руку положив мне на спину.
– Это всего лишь танец, – шепчет он, и на его губах появляется призрак улыбки.
Мы не разговариваем, медленно двигаясь между другими парами. Я вижу Доун и ее гордого молодого мужа, им плевать на всех вокруг. Сын Доун спит на коленях отца жениха.
Я вынуждена отвести взгляд; это слишком уж тяжело.
– Эй! – окликает меня Джона, едва я проглатываю слезы; его губы совсем рядом с моим ухом, когда он слегка прижимает меня к себе. – Лидс, я понимаю. Я понимаю.
Стараюсь не расплакаться, но мне это не слишком удается. Все это просто чертовски несправедливо…
– Джона, черт побери! – выдыхаю я, прижавшись лицом к его рубашке.
Он так не похож на Фредди… Он выше, более гибкий… Моя голова ложится под его подбородок, хотя я на высоких каблуках, и знакомый, легкий и теплый аромат его одеколона успокаивает меня.
– Я так тоскую по Фредди, и я соскучилась по танцам и соскучилась по любви…
Джона не отвечает, потому что вряд ли в этом случае можно найти подходящие слова. Мы уже и не делаем вид, что танцуем. Несколько мгновений стоим неподвижно, прижимаясь друг к другу, пока все двигаются вокруг нас. Джона успокаивает меня, тихо бормоча какие-то неразборчивые слова, гладит мои волосы, а я стараюсь утешить его, потому что помню, как он выглядит в другой моей жизни. Веселый, ни в чем себя не винящий… А здесь, в реальности, он такой же осунувшийся и удрученный, как я, потерянный и нуждающийся в опоре. Я прижимаю его к себе и надеюсь, что мы сможем помочь друг другу найти дорогу домой.
Во сне
Суббота, 17 ноября
– А здесь у нас амбар, – говорит Виктория, широким жестом распахивая огромные двустворчатые двери.
Виктория – организатор свадеб в том месте, которое мы для себя выбрали. Это простая деревенская гостиница с перестроенным амбаром. И прямо сейчас мы как раз и стоим на пороге этого самого амбара. Бледный зимний свет сочится сквозь высокие окна, в его лучах пляшут крошечные пылинки. Мое романтическое сердце ликует.
– Его уже подготовили к завтрашней свадьбе, – поясняет Виктория, показывая на толстые красные и золотые гирлянды на поблекших древних балках перекрытия. – Ну, видите, зимняя тема. В следующем месяце у нас будет свадьба под самое Рождество, но лучше всего здесь летом. Помещение украшаем композициями из диких цветов и гирляндами фонариков. Просто мечта летнего равноденствия!
– Мне нравится, – выдыхаю я.
Вероятно, в этой призрачной жизни я уже бывала в этом зале. Наверное, мы пересмотрели множество других мест, прежде чем решить, что именно это идеально нам подходит. Мысленно поздравляю себя: я просто вообразить не могу чего-то более нам соответствующего.
– Честно, лучше и не придумать.
Фредди обнимает меня за плечи:
– А сама церемония тоже здесь проходит?
