Отец появился спустя пару недель, сказал, что частично расплатился с этим долгом, но набрал новых… и снова просил продать дом. Мама в сердцах сказала ему больше не приходить… и он действительно больше ни разу не пришёл! Ни разу!!! Будто только и ждал этих слов, чтобы посетовать: «Это она меня выгнала! Я не сам ушёл!» Забыв о Кристине и Алёшке, которым нужна не только его любовь, но и хотя бы кусок хлеба, он просто исчез, оставив маму одну с двумя голодными детьми на руках.
Глава 28
Это был тяжелейший период в жизни Кристины, оставивший на ней неизгладимый отпечаток. Мама крутилась, как могла, пособия катастрофически не хватало, алиментов, естественно, никто не платил. Постепенно пришлось распродать всё, что можно было продать, чтобы хоть как-то выжить. Финальным бастионом были бабушкины драгоценности, последние сокровища семьи. То серёжки, то колечко, то кулон… Понемногу ушло абсолютно всё, кроме серебряной ложечки, которая часто темнела и ценность имела не ахти какую, но была воспоминанием о маминых родителях.
Они только чудом пережили ужасающее время, когда по два-три дня в доме не было ни крошки еды и приходилось охранять соседские огороды, чтобы получить в награду несколько помидоров и огурцов, потому что свои пока не поспели, да и яблоки-груши были ещё зелёные. И так стыдно было признаться другим, в каком катастрофическом положении они находятся. Сначала мама всем говорила, что муж уехал в длительную командировку, потом он «долго и тяжело болел», а затем народ и сам всё понял. Баба Клава, правда, иногда спрашивала: «Ну что там Саша, не вернулся?» «Ещё нет», — отвечала Кристина, хотя уже прекрасно поняла, что и не вернётся, можно не ждать.
А дом им всё-таки сожгли. Хорошо хоть не вместе с хозяевами. Кто и зачем, до сих пор остаётся загадкой: расследование ничего не дало. Но уехав навестить родичей на годовщину смерти одного из дедушек, семья вернулась в обугленные развалины. Крыша и две комнаты выгорели напрочь, остальные были сильно повреждены. Большая часть вещей, не сожранных пожаром, оказалась испорчена водой, которой всё это тушили, и мокрой штукатуркой, налетевшей со стен и потолка.
Удалось спасти несколько книг, кое-что из одежды и альбом с фотографиями. Ещё несколько конвертов с фото безнадёжно слиплись и восстановлению не подлежали. Благо документы уцелели, потому что были взяты в поездку. В общем, семейство оказалось в прямом смысле слова у разбитого корыта. Алёшка тогда был совсем мелким, не понимал ничего. Ну, оно и к лучшему.
Сначала семью временно приютили дальние родственники, потом другие. Но у каждого свои проблемы, и взваливать на себя чужие никто не обязан. И начались их скитания по съёмным квартирам… Одна другой хуже и дешевле, лишь бы было где голову приклонить, чтобы Кристина могла закончить школу, потом университет и занять хорошую должность. Фамилию при получении паспорта Кристина взяла мамину, Соколова, хотя отчество решила оставить. Всё же благодаря этому человеку она появилась на свет, да и сочетание «Кристина Александровна» ей очень нравилось.
Мама непосильно работала, надрывая здоровье, и таки надорвала. Ей требовался покой и минимум нагрузок, но она всё равно трудилась на дому, занимаясь вышивкой и продавая свои работы. Временами к ней приходили ученицы и за небольшую плату брали уроки: всё лучше, чем ничего, копейка к копеечке. А в университете Кристина тоже начала подрабатывать параллельно с учёбой, да ещё и была на повышенной стипендии. Даже Алёшке в гимназии по личной просьбе сделали послабление и не слишком отягощали сборами денег на организационные нужны. Как-то выжили — и ладно.
Ту квартиру, где они жили сейчас, по доступной цене сдали им знакомые, которые уехали в другой город нянчить новорождённого внука, но уже скоро должны вернуться. Так что придётся подыскивать что-нибудь другое. Поэтому за эту новую работу в «Вайлет-компани» Кристина держалась руками и ногами. Если испытательный срок закончится успешно и должность помощницы останется за ней, то со следующей зарплаты можно будет начать откладывать деньги на аренду новой квартиры.
— Что это вы с лица спали? Слишком неприятные ассоциации? — окликнул её Горский, вырывая из воспоминаний. — Этот Державин сделал вам что-то плохое?
— Не совсем, просто в детстве я была знакома с его семьёй (но да, воспоминания не самые светлые), — ответила она, не считая нужным это скрывать. — Потому и лицо показалось знакомым. Он меня, видимо, тоже узнал, вот и смотрел.
Мистер Суровость слегка прищурился и вгляделся в лицо Кристины, будто хотел докопаться до истины. А ей захотелось спрятаться от его взгляда… или просто выложить правду-матку. Но, как она уже прекрасно усвоила, у каждого свои проблемы, и нагружать работодателя личными переживаниями ни к чему.
Наконец Алексей Викторович перестал сканировать её взглядом и поднялся:
— Уже пора ужинать. Идёмте, прогоним вашу хандру вкусной едой.
О да, долгое время вкусная еда была для Кристины несбыточной мечтой. Человеку, пережившему голод (не пару дней добровольной диеты, а самый настоящий голод, когда несколько суток живот почти прилипает к спине и ты пожираешь взглядом пирожок на прилавке, размышляя, сильно ли тебя накажут, если ты всё же сунешь его в рот не заплатив), трудно вернуться в нормальное русло и перестать излишне чутко реагировать на слово «еда», на эти несколько букв, которые воплощают в себе так много и раз за разом мысленно возвращают в тяжёлое прошлое.
Кристине вспомнились слова шефа: «Когда мне было пять, наша семья оказалась на грани выживания. После предательства бизнес-партнёра компания деда была в долгах, и новогоднюю ночь мы едва не провели на улице. Так что мне хорошо известна ценность краюшки хлеба. И всё, что я имею, не упало мне с неба, я это заработал». Раньше она и подумать не могла, что в этом вопросе они с боссом похожи: оба в детстве пережили тяжёлые времена и знают, что такое нищета. Вот только его семейство снова смогло оказаться на вершине, тогда как её отец лишь разрушил ту хрупкую ячейку общества, которую и семьёй-то можно было назвать с большой натяжкой.
Сейчас Кристине ещё больше захотелось узнать, что произошло с родителями генерального и есть ли у него кто-то ещё из родни, кроме сестрёнки и жуткого дяди. Раньше она не лезла к коллегам и Роману с расспросами, но теперь, если выдастся случай, решила побольше узнать о Горских и их пути к успеху. Хотя в одном была уверена уже сейчас: Алексей Викторович действительно заработал то, что имеет, потому что он очень талантливый и трудолюбивый человек с твёрдым характером, которому свойственны как жёсткость, так и сострадание.
Ужин прошёл в столовой, которая размерами была побольше той гостиной, где Кристина пила чай с Анжеликой. За столом присутствовали молодые хозяева и их помощники, а еду разносили всё та же горничная, которая днём убирала посуду, и ещё одна женщина, жизнерадостная и пухленькая, оказавшаяся кухаркой. Блюда были отменные, настоящая домашняя кухня, свежая и ароматная. А чайный стол изобиловал сладостями, среди которых нашлось место и пирожным со сливками, которыми Кристина лакомилась на пару с шефом.
