«Что с ней в Даккарае-то будет? Там ведь живые по стойлам рычат, — подумал маг, рассеянно глядя в окошко экипажа, за которым Кленовый сквер уже уступил место набережной. — Ее же от счастья на тысячу мелких частей порвет» Он выпустил из пальцев занавеску и откинулся на жесткую спинку сиденья. Улыбка на губах молодого человека погасла. Так бывало всегда, стоило ему подумать о Даккарайской пустоши, которая совсем скоро заберет его лучшего друга.
Конечно, Сандру в школу примут, Нейл ни минуты в этом не сомневался. Даже без отцовских денег, даже при том, что она живых драконов только издалека видела — примут! Как иначе? И в сентябре она станет кадетом. Потом, через неполных пять лет — наездником. А вот дальше… Младшая дочь барона Д’Элтараа, благодаря дяде, знала о будущем выпускников Даккарая более чем достаточно, и Нейл теперь тоже знал. Все кадеты принимали присягу и по окончании школы обязаны были отслужить на благо государства, даже если речь не шла о войне: их направляли на заставы, в пограничные крепости — и если те из них, что учились за свой счет, могли рассчитывать на теплое местечко где-нибудь поближе к столице, покидая семью всего лишь на два года, то счастливые обладатели стипендии долг короне отдавали сполна — в самой глуши, почти без отпусков, шесть лет подряд. Кассандру это не смущало. Зато ее товарищу, даже неполный год разлуки пережившему с трудом, эти будущие шесть лет казались вечностью. И Нейлу иногда горько было осознавать, что он в своей младшей подружке нуждается куда больше, чем она в нем. У нее все-таки были драконы. А у него была только она — его маленький глоток свободы, не скованный ни положением, ни семьей, ни даром. Едва ли не единственное, чем он действительно дорожил. То, что у него вот-вот отнимут.
Время часто разводит людей. И самая крепкая дружба не вечна, а уж дружба между магом и не обладающим силой — тем более. Даккарай всего лишь начало. Даже те годы, что Кассандре придется провести в каком-нибудь медвежьем углу, пролетят быстрее, чем сейчас кажется, в конце концов она вернется домой. Но уже совсем иным человеком: взрослым, узнавшим другую жизнь, других людей. И они, встретившись вновь, поймут, что давно стали чужими.
В одну и ту же реку не войдешь дважды.
Потому, наверное, Нейл с таким фанатичным упорством мусолил страницы древних трактатов, заучивал наизусть целые абзацы учебников по прикладной магии и спал по несколько часов в сутки — его время уходило. Остались какие-то жалкие три недели до того дня, когда барон Д’Элтара посадит дочь в экипаж и увезет из столицы. Не на несколько лет, навсегда, учеба и летние каникулы ничего не изменят. Значит, нужно успеть сейчас. Взять своё, столько, сколько получится, любой ценой! Сандра мечтает летать? Она будет летать, лучше всех. Она хочет дракона? Он даст его ей. Наденет седло на фантом, если нужно, поднимет их обоих в небо, если она попросит… У него хватит на это сил. А если нет — тогда он найдет, где взять еще.
Он коснулся рукой корешка книги, лежащей на коленях. И улыбнулся, пусть не без внутреннего раскаяния. Ему стоило большого труда выпросить у Райана эту поистине бесценную вещь, а уж изворачиваться пришлось так, что стыдно было до сих пор. Но оно того стоило! Нейл с благоговением провел пальцами по мягкой обложке телячьей кожи: ему и теперь до конца не верилось, что он ее все-таки заполучил. Редчайший экземпляр, которых по всему миру не наберется и десяти штук, давняя мечта Кендала эль Хаарта, насмешкой судьбы оставшаяся в наследство от деда его же лучшему другу, графу Рексфорду, — монография мэтра Килгора, одного из величайших умов позапрошлого столетия, «Овеществление, управление и сочетание»! Нейл заприметил ее давно, еще во время первого своего визита в дом магистра щита (Райан, показывая товарищу отцовскую библиотеку, не удержался от соблазна похвалиться семейной реликвией) — и с тех самых пор она не шла у Нейла из головы. А уж когда дело дошло до фантома для Сандры, молодой маг и вовсе сон потерял. Ему нужна была эта книга. Хоть на день. А лучше на два или три, чтоб успеть прочитать, сделать выписки… Райан, опасаясь крепкого нагоняя от батюшки, долго отнекивался, но в конечном итоге дал слабину и капитулировал. «Только до послезавтра! — говорил он, бережно передавая драгоценный том Нейлу из рук в руки и посекундно с подозрением озираясь, хотя в библиотеке Рексфордов кроме них двоих не было ни души. — Запомни! Ни на полсуток позже! Привезешь сам, отдашь только мне. Никому ни слова. И упаси тебя боги хоть одну страницу замять — отец нам обоим головы оторвет!» Зная магистра щита, такой исход был вполне вероятен. Поэтому Нейл клятвенно пообещал, шепотом поблагодарил, бережно обернул монографию предложенным плащом и поспешно откланялся.
А теперь, подпрыгивая в наемном экипаже, с вожделением косился на пожелтевший бумажный срез, борясь со жгучим желанием взяться за чтение прямо здесь и сейчас. Этого, конечно, делать не стоило ни в коем случае — только дома, на чистом столе, запершись на все замки и отодвинув свечу на безопасное расстояние… Но уже вечер, а вернуть книгу нужно третьего августа после полудня. Полторы тысячи страниц! Нейл озабоченно прикинул, осилит ли, и про себя порадовался, что перед визитом к Райану успел поспать хоть несколько часов. В ближайшие сутки он себе такой роскоши позволить не сможет. «И тренировку сегодня придется отменить, — с сожалением понял маг. — Сандра, ясное дело, раскричится, но если пообещать, что через день-два я посажу ее на фантом… Тогда, пожалуй, она меня сама за изгородь вытолкает!» Он удовлетворенно прищурился. И, на мгновение вновь приникнув к окошку, поплотнее укутал «Овеществление» в плащ Райана Рексфорда — экипаж уже въезжал в границы восточного пригорода. Привратник, понятно, ценности книги не поймет, а вот госпожа Делани может. Тяга к знаниям у воспитательницы оказалась неодолимая: наниматель широким жестом разрешил ей брать книги из его библиотеки (не все, разумеется, только те, что в незапечатанных шкафах), и теперь каждый вечер, уложив Мелвина спать, она спускалась вниз, и сидела над очередным раскрытым томом иногда до самой полуночи. Нейл уже успел к этому привыкнуть и в целом госпожу Делани понимал, однако делиться своим сокровищем не собирался ни с кем. «Попрошу ее сегодня взять книги к себе в комнату, — подумал он. — Библиотека мне самому понадобится, вдруг что сверить придется? Да и ей удобнее, всё к Мелвину ближе, хоть ночь напролет читай».
Экипаж остановился. Молодой человек, нашарив в кармане жилета пару монет, прижал запелёнутый фолиант к груди и толкнул дверцу.
* * *
Сад Д’Элтаров окутывали густые сумерки. Ночь совсем близко, подумала Кассандра, и, понурившись, опустилась на мраморную скамеечку под кипарисом. Давно отужинали. Барон ушел в свой кабинет, баронесса со старшей дочерью секретничали на веранде, а младшая оказалась предоставлена самой себе, как раз тогда, когда ей впервые за долгое время это было не нужно.
Нынче вечером ни гостей, ни выездов не планировали. Кассандра, предвкушая встречу с другом и полеты до самого рассвета, днем вволю выспалась — но, как оказалось, только затем, чтобы после заката не обнаружить в тайнике под корнями акации ровным счетом ничего. Это было странно: если она сама порой и забывала оставить другу записку с сообщением, что увидеться сегодня они не смогут или, наоборот, что она совершенно свободна и ждет его, то Нейл себе такого ни разу не позволял. И вчетверо сложенный листочек, исписанный аккуратным разборчивым почерком, ждал Кассандру в тайнике каждый вечер, начиная с первого дня летних каникул и заканчивая последним. А тут — ничего!
