Мы приближались к утесу Данноттар.
Дальше определенной черты людям въезд запрещен — тут вроде бы живут эльфы, земля в частной собственности, но точно я не была уверена, а сейчас представился случай узнать. Как назло, Оустилл выключил фары, ориентируясь то ли на собственное особое зрение, то ли на непонятные мне показания приборов «Валькирии». А если мы влетим в дерево?!
Как будто услышав мои мысли, дроу пояснил:
— Кое-какие обитатели здешних мест не любят яркого света, он им вредит.
«А здоровенная псина не повредит, если ее выпустить погулять?!» — мрачно подумала я, но промолчала, потому что на заднем сидении завозился Харт. Судя по звуку, он сладко зевал, потом заскулил и просунул свою морду, покрытую проволочной шерстью, между мной и эльфом. Я с опаской отодвинулась и услышала, как с ехидным удовлетворением хрюкнул полковник:
— Пожалуй, совсем неплохо, что ты его боишься. Собаки остро чувствуют страх, а логика Харта очень проста. Боишься — значит, есть повод. Будет лучше охранять трофей хозяина.
Я проглотила резанувшее слух слово «трофей», в полной мере осознавая, что оно означает. Сейчас я недостаточно зла, чтобы провоцировать Палача на какие-то действия или даже просто спорить с ним.
Впереди замаячила извивающаяся дорожка из точечных светящихся огоньков синего и белого цвета, а в конце неожиданно нарисовались кованные ажурные ворота в типичном воздушно-эльфийском стиле, хорошо узнаваемом. Автоматика сработала, пропуская за ворота «Валькирию». Не знаю, когда от нас отстали армейские машины — просто не обратила внимания. Сейчас мы были одни.
— Выходи! — распорядился Оустилл.
К кому это относилось, ко мне или к Харту? Раз сказано на гэльском, значит, ко мне… Я отстегнула ремень и взялась за ручку дверцы.
— Запомни на будущее, Dearg. Если ты едешь со мной в общественное место, то, независимо от своего нынешнего положения, должна дождаться, чтобы тебе открыли дверь — я или кто-то другой. Если свидетелей не предвидится — можешь выходить, как только я разрешил. Это ясно или повторить?..
— Ясно. — Ответила я.
Вояка, чтоб его! Ему на все нужен точный ответ…
Едва я успела выйти, как тут же на переднее сиденье пробрался Харт (как он не сломал спинку, я не знаю, но хруст слышала точно), явно собираясь выскочить следом за мной. К счастью, он послушался команды «сидеть!» и замер на месте, терпеливо ожидая, пока хозяин выйдет и достанет из багажника какие-то сумки.
Ветреная прохлада ночи приносила шум моря, непередаваемый запах соли и водорослей, смешанный с тонким ароматом тисовой хвои и коры. Эльфийские тисы пахнут сильнее земных. К этим деревьям эльфы относятся с величайшим почтением, они всегда были священны и окружены вниманием и заботой.
Я много читала о Сопряжении Миров — именно в эльфийской научной литературе, ведь наши ученые долго обходили эту тему стороной, не признавая существование иного измерения и планету Небиру, скрывающуюся в «кармане» этого измерения в Солнечной системе. Так вот, эльфы утверждают, что предвестники катаклизма были очевидны, а человечество прохлопало все намеки и природные явления, начиная с изменений погоды и заканчивая более частными вещами.
Например, смена пола у Фортингэльского тиса в Пертшире.
Прим. авт: Возраст Фортингэльского тиса, растущего за церковной оградой в Пертшире, датируется от двух с половиной до пяти тысяч лет. Дерево действительно стало «женским» недавно. Еще в восемнадцатом веке обхват его ствола составлял 16 метров, потом сердцевина распалась, и стволов стало несколько. По шотландскому преданию, у подножия этого дерева родился Понтий Пилат, но никаких исторических подтверждений данного факта не существует.
Это дерево с историей в пять тысяч лет было и местом проведения языческих ритуалов людей, и — до Разделения Миров, — объектом поклонения у Светлых эльфов. Дерево начало менять пол в две тысячи пятнадцатом году, перестав вырабатывать пыльцу и начав плодоносить. С точки зрения тогдашних ботаников, в этом не было ничего странного, ведь у растений такое случается! Но в эльфийской статье утверждалось, что смена пола священного тиса — ни что иное, как очередная подсказка о грядущих космических переменах…
Пока дроу возился у багажника, я ежилась под порывами ветра, треплющего мою свободную футболку и холодящего живот и спину.
— Что ты стоишь? — напустился на меня полковник. — Иди в дом! Не бойся, Харт останется на улице, ему в доме не место.
Это прекрасно, но где же?.. Я завертела головой в поисках пресловутого дома.
— Ах, да…
Видимо, у Оустилла был какой-то пульт управления автоматикой. В глубине рощи вспыхнула подсветка, — очень грамотно и продуманно выставлен свет, я оценила! — указывая местонахождение дома. Одноэтажная вилла в эльфийском колониальном стиле раннего периода. Сельский мини-особнячок, который, скорее всего, построили эльфы, принадлежащие к высшему классу, но не отягощенные сословной модой и великосветскими предрассудками: много светлого дерева и бежевой штукатурки, большие окна с выходом на крытую террасу, общая простота и изящество линий. Можно сказать, это аналог земного стиля «прованс». Лорды обоих кланов предпочитают готику в архитектуре особняков, это их фирменная «заморочка», а внутри будет оформление в стиле той же готики, арт-деко или барокко. От модерна эльфы просто воротят носы, откровенно считая кичем. На третьем курсе я делала готический проект и с треском его провалила, получив самый низкий балл…
По пути к вилле я снова споткнулась, едва не проехавшись носом по дорожке из мелкого гравия. Судя по характерному хрусту камешков за спиной, волкодав все же выбрался из машины и бодренько затопал в мою сторону…
Я с трудом сдержалась, чтобы не побежать к спасительному крыльцу.
— Харт! Go dluth! Прим. авт: Рядом! (ирл.)
Пес притормозил, и теперь хруст камешков стал гораздо спокойнее, а вызывали его двое — Харт и эльф. Торопясь оказаться внутри, я быстро потянула за тяжелое металлическое кольцо, служившее дверной ручкой. Похоже, Оустилл и дверь отпер дистанционно.
Мои предположения насчет провансальской отделки подтвердились.
Фотоэлементы сработали, зажегся свет. Моему взору представилась огромная гостиная в светло-оливковых, белых и бежевых тонах. Функциональная кухонная зона — белое дерево. Декоративных искусственных цветов эльфы не признают — все цветы живые: белые, лиловые, желтые орхидеи, а в придачу — папоротники, свешивающиеся из вазонов на стенах. По обе стороны от гостиной имелись подсвеченные ниши, в которых скрывались двери из белого дерева с вставками из оливкового матового стекла — наверное, спальни и ванные комнаты.
После длительного пребывания в крохотной тюремной камере этот деревенский уют показался мне сказочным дворцом. Тут же всплыли тщательно подавляемые мной мысли о квартире на Альберт-стрит — той самой, где начиналось мнимое счастье с Брюсом и закончилось подлинное счастье с Эваном. Стоп! Чтобы избавиться от воспоминаний и колючих, подбирающихся к глазам слез, я как можно больнее ущипнула себя за мочку уха.
