Джанни, прищурившись, смотрел на океан и слушал болтовню друга.
Он обожал моменты, когда Стива ничто не отвлекает, он говорит и говорит, а он, Джанни, иногда поддакивает в ответ.
Совсем как в молодости.
Они уже второй час плавали вокруг острова на новой яхте, сменившей прежнюю, приобретённую ещё тогда, когда Стиву не терпелось встретить своего ангела, а Джанни в глубине души ещё надеялся полюбить и, кто знает, может быть, даже завести семью.
На дворе как раз были двухтысячные, многое изменившие в их мировоззрении, и Стив мог говорить о новых временах не меньше, чем о коллекционировании и женщинах.
– Мир сильно изменился, Джан, и я не могу сказать, что в лучшую сторону. Мы куда-то катимся, и катимся всё быстрее. Одиннадцатое сентября вообще похоронило мои надежды на то, что его можно спасти.
Всё идёт к чертям. Появился новый стиль жизни, и он мне сильно не нравится. В нём нет места куражу. Нет романтики. Почти не осталось шансов подняться из грязи на самый верх. Сегодняшний мир просто не даёт таких шансов. Это настоящая, технологически совершенная болотная жижа, скажу я тебе, возврат в Средневековье, в невежество, в мракобесие и прочие прелести, помноженные к тому же на ханжество и дидактику. Короче, скука и мерзость. И потом, я чувствую, что что-то идёт не так и вся эта махина скоро ухнет в бездну. Я ведь из тех чуваков, кто верит в мрачные прогнозы, хотя я не пессимист, а, наоборот, маниакальный оптимист. Да, кстати, не знаю, говорил ли тебе, но я начинаю масштабную реконструкцию бизнеса. Рассредоточу всё по разным направлениям и посмотрю, что из этого выйдет, ведь суть изменений не в потраченном времени, а в логике. Подчиняешь время логике – и оно начинает работать на тебя.
– Я не сомневаюсь в тебе, Стивви.
– Чёртов макаронник, ты всё ещё веришь в меня? – сказал Стив и, облокотившись о поручни, начал разглядывать убегавшие от яхты волны.
«Опять он в депрессии», – подумал Джанни, наблюдая участившуюся в последнее время картину. Его друг, застыв, глядит в одну точку, на его лице усталость, в глазах пустота. И, хотя сейчас глаза не видны за стёклами солнечных очков, Джанни хорошо знает, какое у них выражение.
– Стивви…
– Да?
– Слава богу, очнулся. Это невозможно терпеть. Надо что-то делать.
– Ты о чём?
– Я о тебе, парень. Я же вижу, ты не в ладах с собой.
– А как я могу быть в ладах с собой, Джан? Мне уже почти пятьдесят. Я достиг всего, чего хотел, у меня есть ты и мои парни, с ними бывает интересно, да, чёрт возьми, мне только с ними и бывает интересно. Я повидал весь мир, у меня верная жена, хоть и стерва, ещё и чокнулась совсем, занята всей этой хренью: ботоксы, подтяжки, наряды, показы, шопинг, йога целыми днями, подсчёт калорий, личный врач, личный диетолог, бесконечные таблетки и, конечно же, правильные тусовки. То в честь голодающих в очередной Африке, то для ветеранов, то для больных… Ещё у неё целая, мать его, череда психоаналитиков. А толку ноль. Какой была – такой и осталась. Но, чёрт возьми, это моя жена, и в ней всё-таки есть и всегда был стержень. К тому же она отлично справляется со всеми благотворительными программами корпорации, а это серьёзная нагрузка, которая под силу лишь умным и волевым людям. Мне приятно, что умным и волевым профи в моей империи оказалась моя собственная жена. Я даже не мог бы найти повода, чтобы её уволить, представляешь, ха-ха-ха! Да, о чём я говорил, напомни-ка мне, папочка?
– О том, что ты недоволен собой, сынок.
– Да, папочка. Я недоволен собой. Я достиг всего, и дальше – сплошной туман.
– У тебя есть твой любимый бизнес и твои хобби. Ты можешь заняться политикой. Можно пить антидепрессанты, в конце концов.
– Терпеть не могу политику. И потом, для этого есть Эндрю. Он всю жизнь занимался политикой, пусть занимается ею и дальше.
– Нет, ты не богатый американец. Никогда не видел богатого американца, который не желал бы заниматься политикой.
– Опять подкалываешь… Эх, Джан! Приближаются серьёзные времена. В мире накопилось слишком много денег, кризис неизбежен, и это уже ясно всем, кроме мудаков типа моего соседа Бенджи Фокса. И кризис похоронит этого самого Бенджи Фокса к чёртовой бабушке, а с ним и миллионы других. Но мне на это наплевать. Следом начнутся войны за ресурсы, да они уже идут, и это только начало, но мне наплевать и на это. Чёрт подери, глобализация лишила мир индивидуальности, и мне в этом обезличенном мире скучно!
– Можно уйти в наркотики, глушить виски или, наоборот, помешаться на здоровом образе жизни. У тебя есть остров, в конце концов.
– Остров не может заменить жизнь. И остальное не для меня. Помешаться на здоровье – это признать поражение. Так же и наркота. Если ты услышишь, что Стив Дженкинс стал глотать колёса или сидеть на всякой дряни, знай – он сломался.
– Кризис возраста, я полагаю. Я прав?
– Какая разница? Пусть это будет кризис. Мне от этого не легче.
– Займись альпинизмом, прыгай с парашютом, слетай в космос, помогай животным, сохраняй природу.
– Я не люблю лазить по горам, если это не военная операция, Джан, ты что, забыл? И я не желаю летать в космос. И, чёрт возьми, кто больше меня помогает животным?!
– Иди воевать.
– Чёрта с два! Я уже всё объездил, всё облазил, и пострелял вволю, и дрался врукопашную. Мне хватило.
– Заведи себе подружку, Стивви. Я тебе сколько раз предлагал, уже сам сбился со счёта. Юную и свежую, студентку какую-нибудь, а ещё лучше – модель. Подружка – это нечто новое. И не надо бояться огласки. Ты забываешь, что я рядом.
Джанни заметил, что на этот раз Стив не отмахивается от его слов, и продолжил:
– И чтобы ростом с тебя. Сама худющая, волосы до пояса, вместо бёдер кости, трогаешь такую за попку – и чувствуешь себя педиком.
Стив засмеялся, взъерошил по-прежнему густые волосы и сделал несколько спортивных махов руками. А когда заговорил, то Джанни сразу понял, что предложение насчёт подружки оказалось неудачным.
– Какая оригинальная идея, Джан, – насмешливо сказал Стив. – Я буду дарить ей цацки и возить на уикенд в какую-нибудь глухомань. А девушка будет нервничать. Она будет думать: «Куда он меня притащил? Что это за сраное ранчо? Здесь же на сотню миль вокруг ни одной живой души. А кому я покажу подаренный им браслет? Местным медведям?» И она будет права, Джан! Я не могу позволить себе романтическую связь. Мой удел – мексиканские шлюхи, которых ты возишь для меня сюда, на этот чёртов остров!
– Именно мексиканок здесь никогда не было, Стивви.
– Это почему? Некоторые из них такие красотки!
– Есть множество других стран, сынок, которые гораздо ближе географически.
Стив усмехнулся и внимательно посмотрел на друга.
