Когда засветлело, он вскочил с кровати, быстро привёл себя в порядок, выбежал из дома и нырнул в метро. И долго ехал, забившись в угол пестревшего граффити вагона, чтобы выйти в районе гигантских складов, где в любое время можно было найти изнурявшую душу, но укрощавшую плоть работу.
Надо было окончательно изгнать из себя сладостные воспоминания о свиданиях с Линн и подумать о будущем.
Да и Мозес этот так некстати стал цепляться…
Ангел
Джанни и Вишня подъехали к мрачному многоэтажному зданию, выстроенному из плотно пригнанного и закопчённого временем кирпича, уже очень поздней ночью, когда улица, на которой оно располагалось, опустела и о том, что здесь живут люди, напоминали лишь светившиеся окна расположенного на той стороне улицы затрапезного бара.
Внезапно разгулявшийся ветер весело гонял по тротуарам пластиковые пакеты и густые запахи замусоренных подворотен, у грязных обочин сбитых тротуаров темнели припаркованные автомобили. Многие из них стояли без движения давно.
Глядя из окна на мрачный пейзаж, Джанни поёжился и подумал, что это точно не то место, куда он хотел бы приехать ещё хотя бы раз.
Выскочив из машины, Вишня решительно двинулся к одному из трёх не внушавших доверия подъездов. За ним последовали Джанни и ожидавший их появления в припаркованной подле дома машине Саймон.
Вооружённый до зубов шофёр остался в салоне.
Порядком ободранная, давно нуждавшаяся в ремонте дверь прикрывала грязный подъезд с исписанными причудливой вязью граффити стенами, и Джанни инстинктивно зажал нос, чтобы не вдыхать спёртый и насыщенный разнообразными миазмами воздух. Он чувствовал себя немного глупо здесь, в этом мрачном месте, и в то же время точно знал, что просто обязан проверить очень необычные ощущения, возникшие при беглом взгляде на стройного подростка в очках с тёмными стёклами и вязаной шапке.
Стараясь не шуметь, они пешком поднялись на седьмой этаж и крадучись прошли в выкрашенный некогда серой краской короткий и узкий коридор, под потолком которого тускло светила единственная лампочка.
– Это здесь, – прошептал Вишня, указывая на вторую дверь справа.
– Надо было подняться на лифте хотя бы до пятого этажа и уже потом топать пешком, – зашептал Саймон. – Чёрт возьми, шефа утомили вконец. Понимаю, что не хотели шуметь, и всё такое, но всё равно можно было проехать несколько этажей.
Ему не ответили.
Вишня вынул из кармана несколько объединённых в кольцо отмычек и сделал жест, означавший, что Саймон должен прикрыть собой Джанни.
– Не возражай, шеф, – прошептал Саймон. – Это всего лишь в целях безопасности.
Джанни хотел спросить у Саймона, как ему удалось попасть в агентство с привычкой давать любому телодвижению всякие идиотские объяснения, но не успел, потому что раздался еле слышный щелчок, и Вишня приоткрыл дверь, за которой сразу появилась узкая полоса электрического света.
Хозяин квартиры явно не спал.
– Стоп-стоп, – услышал Джанни голос Вишни. – Саймон, ты прикрываешь, надеюсь? Тут пушка.
Он тут же вмешался в разговор.
– Пропусти меня, Вишня. Это приказ!
– Чуть позже, шеф, – уже не скрываясь, громко сказал Вишня. – Чуть позже. Эй, опусти пушку, парень, – продолжил он, явно обращаясь к кому-то в комнате. – Видишь, я не вооружён.
И он демонстративно поднял вверх обе руки.
– Пропусти меня, Вишня, – повторил Джанни и, отталкивая приклеившегося к нему Саймона, двинулся к двери. – Ничего не будет, не дрейфь. Пропусти.
– Пропусти его, Вишня, – услышал он звонкий и показавшийся ему весёлым голос. – И не надо трепаться, что ты не вооружён. Я на такую дешёвку не ловлюсь.
– Тогда опусти пушку, – не двигаясь с места, сказал Вишня. – Имей совесть, ты ставишь меня в глупое положение.
Джанни опять услышал заливистый смех и, когда Вишня наконец отошёл в сторону, уже знал, кого он увидит, когда зайдёт внутрь.
– Рад знакомству, – негромко сказал он и, не дожидаясь приглашения, прошёл на середину крошечной, блиставшей аптечной чистотой комнаты, где на узкой кровати, упиравшейся изголовьем в стену у окна, со скрещёнными по-турецки ногами сидел ангел из детского сна Стива. – Могу я присесть?
– У него пушка под носом, шеф, – прогудел Вишня. – Аккуратнее, пожалуйста.
– У тебя тоже пушка, – сказал Майкл, ловко спрятал пистолет под подушку и движением руки пригласил Джанни сесть на единственный стул, притулившийся подле крошечного трёхногого стола, прижатого одним боком к окну.
– Твоя комната напоминает поезд, – присаживаясь, сказал Джанни. – Не хватает только стука колёс для полноты ощущений.
Майкл промолчал. Он уже успокоился, потому что было ясно как день, что незваные гости пришли сюда не с целью навредить и что – хочешь не хочешь – ему придётся принять их. И знал, что от этих непрошеных визитёров не получится избавиться так, как он собирался избавляться от домогательств Мозеса. Непрошеные визитёры явно были не из тех, кого можно ловить на живца. С этими поначалу надо будет поговорить, хотя Майкл догадывался, что им нужно. Визитёры, конечно же, пришли с очередным предложением сняться в кино или сделать сумасшедшую карьеру модели. Они так и скажут: «Поверь нам, парень, мы серьёзные ребята. Вот визитка, взгляни на адрес – и ты всё поймёшь» – и начнут предлагать большие деньги. Сколько раз Майкл уже слышал нечто подобное – и не сосчитать, но эти перешли все границы.
Так, ночью, в буквальном смысле вламываясь в дом, к нему ещё никто не приходил.
Бритый наголо явно с помощью стилиста мужчина с ухоженным некрасивым лицом и в дорогой одежде уже влюблён в него по уши. Это стало ясно с того мгновения, как Майкл заглянул в его глубоко посаженные тёмные глаза.
– Чем обязан вашему визиту, сэр? – церемонно, без тени иронии спросил он, обращаясь к незнакомцу.
«Стив был прав в своих оценках, – разглядывая юношу, в свою очередь, думал Джанни. – Он невыносимо прекрасен и очень испуган. Малыш, не бойся, я пришёл защитить тебя».
Он слегка вздрогнул, потому что вроде бы произнесённое мысленно обращение прозвучало в голове как выстрел, и Джанни показалось, что юноша услышал его. Он тут же внимательно взглянул на него и заметил, или ему показалось, что заметил, в его глазах мимолётную, мгновенно исчезнувшую насмешку.
«А малыш непростой», – подумал Джанни с чувством удовлетворения, возникающим, когда вдруг получилось то, чего хотел, но не ожидал, что получится.
– Хочу сделать тебе одно предложение, – услышал он собственный голос. – Не бойся, оно не будет неприличным, хотя и может показаться тебе… несколько странным.
– Как вас зовут, мистер? – прервав Джанни и не интересуясь, что за предложение он заготовил, спросил Майкл.
