– Ладно. Не надо преамбул – значит не надо, – не стал спорить Элиа. – Давай как есть. Тебе лучше уехать отсюда, Майк. И не просто уехать, а забыть о нас. Начисто забыть, понимаешь?
– Нет, – сказал Майкл. – Не понимаю.
– Тебе надо собрать вещи и уехать в большой мир. Ты мечтаешь о Нью-Йорке, я знаю. Вот и воплотишь свою мечту. Ты меня слышишь?
– Значит, никакой семьи не будет? – спросил Майкл, игнорируя заданный ему вопрос.
– Нет. Не будет. Не получится у тебя с нами семья, парень. И я тебе объясню почему, если выслушаешь.
– Валяй.
– Я, знаешь ли, всю ночь не спал, – начал Элиа. – Так уж вышло. А всё потому, что думал и, как мне кажется, пришёл к правильному решению. Тебе необходимо уехать, Майкл, но не просто так, «уехал и всё, а может, и нет, и я ещё вернусь», а с концами. Не надо тебе сюда возвращаться, никогда не надо. Нет у тебя здесь никаких дел, нет перспектив, нет людей, ради которых стоило бы вернуться. Мы с Адель не в счёт. И не возражай, мы точно не в счёт. Тебе с нами точно не по пути. Да тебе ни с кем здесь не по пути!
– А Джейн? – спросил Майкл. – А как же она?
– Джейн вряд ли вернётся в ближайшее время, – сказал Элиа. – А если произойдёт чудо и она всё-таки вернётся, я, так и быть, сообщу тебе об этом. Но скажу прямо, парень, сообщу без энтузиазма. Почему? Объясню. Джейн всегда будет тянуть тебя вниз, а тебе надо идти наверх. Да, такое моё мнение. Тебе надо наверх, туда, где качественное образование, где хорошие гранты, где карьера, деньги и красивые, роскошные женщины. Много красивых, роскошных женщин. Тебе надо в большой мир.
– И что я, по-твоему, должен там делать? – иронично спросил Майкл. – У меня ни денег, ни дома, ни близких, ни друзей. У меня даже знакомых нет! Да, я могу работать, но…
И Майкл замолчал, как будто вспомнил о чём-то, о чём не стоило говорить вслух.
– А я дам тебе денег на первое время. Нет-нет, это не безвозмездно, а в долг. Как заработаешь – отошлёшь мне одолженную сумму, и на этом мы закроем тему нашего знакомства.
– Знакомства? Ты что, не хочешь общаться со мной? – спросил Майкл.
– Да. Не хочу.
– Почему? – спросил Майкл. – Скажи как есть, не скрывай. Я пойму.
– Ладно, скажу как есть. Понимаешь, ты что-то вроде теста на вшивость. Цельные и сильные натуры его проходят, а остальные нет. Вот и я вхожу в их число.
– В чьё число? – не понял Майкл.
– В число тех, кто не являет собой сильную или цельную натуру. И Джейн в их число не входит. Более того, мне предстоят нелёгкие времена, потому что она будет срываться, а я, в свою очередь, не терять надежды. Получаются две диаметрально противоположные задачи, понимаешь? Сплошной когнитивный диссонанс. Понимаешь?
– Нет. Я вообще ничего не понял, Элиа.
– Ладно. Я тебе объясню сейчас кое-что, парень.
Элиа встал и подошёл к раскрытому настежь окну. Рука машинально потянулась к карману за сигаретами, но Элиа вспомнил, что Майкл не курит в помещении, и ограничился выразительным хлопком по карману. Затем отвернулся от окна и, качнув головой вверх-вниз, будто хотел таким способом подытожить разговор, заговорил.
– Как я сказал только что, ты вроде теста на вшивость, Майк, и тот, кого столкнула с тобой судьба, или проходит его, или нет. Вот Барт, я считаю, не прошёл. И Джейн не прошла. И Боб в итоге попал под раздачу. А следующими станем мы с Адель. Не знаю, в каком виде мы с Адель будем принесены тебе в жертву – в жареном, варёном или порубленными на куски… но…
Элиа засмеялся, но, тут же став серьёзным, продолжил:
– Да и школа страдает, Майк. Парни не могут нормально учиться, половина из них дрочит на тебя день и ночь, остальные тоже… дезориентированы, скажем так.
– Ты хочешь сказать, что школа развалилась из-за меня? – холодно спросил Майкл.
– Нет. То есть не совсем из-за тебя, конечно, – усмехнулся Элиа. – Было много других, вполне конкретных причин. Но твоё присутствие, оно парней… как бы…
– Добивает? – закончил мысль Элиа Майкл.
– Ну вот, ты сам произнёс это слово, – не стал отпираться Элиа. – Точно. Добивает. Парни не выдерживают твоего присутствия и не могут сосредоточиться.
– А может, они не могут сосредоточиться потому, что в школе нет дисциплины и нормального образовательного процесса?
– И из-за этого тоже, – не стал возражать Элиа. – И тем не менее твоё присутствие разрушает их. Рядом с тобой они видят своё несовершенство в гораздо более острой форме.
– Я сейчас расплачусь, – сказал Майкл, встал с кровати и подошёл к Элиа так близко, что Элиа пришлось сделать усилие, чтобы не отступить назад.
– Конечно же, я уеду отсюда рано или поздно, – сказал он, глядя Элиа прямо в глаза. – Может, сразу же после разговора с тобой. Вот прямо сейчас соберу свой рюкзак – и айда…
И он неопределённо махнул рукой.
– Отлично. Мыслишь в правильном направлении, парень.
– Но мне нужны гарантии.
– Гарантии?
– Да. Ты должен гарантировать мне две вещи. Первое. Всё, что ты только что говорил о Джейн, будет исполнено. Второе. Ты должен обещать мне спасение школы и даже её возрождение. Но не в извращённой форме, какой она была во времена Барта, а в нормальной. С нормальной атмосферой, нормальным досугом, летними лагерями и здоровыми отношениями. Без насилия и дури. Я хочу, чтобы у парней было будущее. Может, это высокопарно звучит, и тем не менее это так. И если я не получу от тебя надёжных гарантий, я всё переиграю: и твои договорённости с Чернавски, и твою должность, и твоё пребывание здесь. Прости, ничего личного, надеюсь, ты понимаешь, о чём я говорю.
– Понимаю, – сказал Элиа. – А ты, оказывается, умеешь быть многословным, когда хочешь?
И он добродушно и с явным облегчением засмеялся.
– Кстати, у меня уже есть кое-какие задумки насчёт будущего школы, – сказал он. – Послушаешь? Всё получится, если я добуду денег. Без них я всего лишь смогу кое-что исправить, не более. Да и Джейн много спустила на свою наркоту.
– Я понял. Валяй, – сказал Майкл.
Облегчённо вздохнув, Элиа подробно изложил Майклу план реструктуризации школы, включив туда и организацию попечительского совета по судьбам всех воспитанников – и тех, кто находился в её стенах, и тех, кто сбежал после того, как она стала разваливаться. Сыпал цифрами, цитировал законодательство, развернул живописную картину организации летних лагерей.
– Увы, это всё – дело будущего, – развёл он руками. – У нас пока нет таких денег и нет таких детей. Одни больные. Сначала будем их лечить. Я сам буду лечить. Возьмём нарколога в штат, есть у меня один на примете, он русский и не из болтливых. Буду заставлять их вкалывать. Вон Адель мечтает разбить огород. Только труд и дисциплина способны хотя бы частично излечить наркомана. И мы расширим штат. Пригласим и ещё одну медсестру, а то Адель не справится в одиночку. Денег немного, но мы с Адель вложим свои сбережения и справимся. Мы обязательно справимся.
