Адвокат Бен Чернавски не узнал вдову Барта Колтрейна в постаревшей измождённой женщине в видавших виды джинсах и жилете из овчины, натянутом, несмотря на почти тридцатиградусную жару, поверх пестревшей принтами майки.
– Джейн, это ты? У тебя… усталый вид. Всё хорошо?
– Да, – лениво улыбнулась Джейн. – Всё хорошо… да. Слушай, Бенни, знаешь, что я тебе скажу? Ты всегда был сукиным сыном, иначе не покрывал бы этого сукиного сына Барта во всех его делишках.
– Стоп-стоп. Миссис Барт Райт-Колтрейн шутит. А меня зовут Элиа Смит, и я новый директор школы. Рад знакомству.
Широко улыбнувшись, Элиа пожал руку невысокому, склонному к полноте мужчине в сшитом на заказ костюме.
– Зануда Смит… – ухмыльнулась в ответ на приветствие Элиа Джейн, а Бен Чернавски подумал, что он сделает всё, о чём попросит его этот человек с крупной поседевшей головой и проницательными глазами.
Они быстро оформили предварительный договор о передаче Элиа прав на доступ к школьным счетам и договорились о дальнейших действиях. Чернавски передал хихикавшей не к месту Джейн на подпись документ, в котором значилось, что она действительно желает признать Элиа Смита управляющим* принадлежащей ей школы на весь период её добровольного лечения от наркотической зависимости по той причине, что упомянутый Элиа Смит является специалистом в области педагогики и способен достойно продолжить традиции школы, заложенные её основателем, мистером Бартом Чарльзом Аароном Райтом-Колтрейном, эсквайром.
Своего удовлетворения по поводу заключения договора Чернавски скрывать не стал.
– Мистер Смит, ладно, Эл, ты не представляешь, как я рад визиту миссис Райт-Колтрейн, да и твоему тоже, – потирая лоб полными белыми пальцами, обратился он к Элиа. – Я никак не мог заполучить леди уже чёртову уйму времени. Она ни за что не шла на контакт. Ни по телефону, ни в Сети, ни живьём.
– Со своей стороны, Бен, ты не очень старался её заполучить. Особенно живьём, не так ли? – доверительным тоном спросил адвоката Элиа и заговорщически подмигнул ему.
– Я не имею права заставлять клиента делать что-то против его воли. Я могу лишь советовать ему, – развёл руками Чернавски. – В особенности Джейн. Она всегда отличалась… Давай не будем ковыряться в деталях, Эл. Не думаю, что это принесёт пользу нам обоим. Ты не возражаешь?
– Не возражаю, – кивнул Элиа, подхватил под руку Джейн и торопливо покинул офис, а Чернавски ещё долго смотрел ему и Джейн вслед из окна своего заставленного массивной светлой мебелью кабинета, находившегося в одном из невысоких центральных зданий на единственной главной улице города.
Он был потрясён.
«Что с ней стало, чёрт бы её побрал! Она же законченная наркоманка! Это надо же – так себя довести! И неужели она любила этого сукиного сына Барта? Не верю. Чёрт бы их всех побрал, этих сумасшедших психов!»
Если бы Чернавски видел, как Джейн провела предыдущую ночь, возможно, в его мысленном монологе нашлась бы пара сочувственных слов в её адрес. И он точно бы понял, почему она решила заявиться к нему на следующий день.
Сильная боль в области живота скрутила Джейн через пару часов после капельницы с физраствором, которую сердобольная Аделаида поставила ей, как только сумела увести её из-под двери Майкла в спальню и уложить на хронически не застеленную кровать. Боль была такой, что Джейн не смогла – и потом тоже не могла – сдержать крика. Скоро, корчась на кровати, она рвала зубами подушку, судорожно цеплялась за одеяло, лезла на изголовье, держала собственную рубашку так крепко, будто боялась её потерять, и кричала, как только могла, до хрипа и пены на губах.
Следом за болью пришёл черёд кровавого поноса, начавшегося так внезапно, что Джейн не успела понять, что ей надо бежать в туалет, а когда поняла, была по уши в собственном дерьме и кровавой слизи.
Никто не слышал её и не мог ей помочь, потому что к тому времени все разошлись по своим углам. Смиты вообще жили в корпусе номер три, а охранник, в чьи обязанности входило ночное патрулирование школьной территории и всех корпусов, как раз поднялся в один из них на традиционный обход. Не слышал криков Джейн и Майкл, несмотря на то что его комната была рядом с её комнатой – десять шагов по коридору, свернуть направо и упереться в выкрашенную облупившейся краской дверь в конце маленького тупика. Близко, очень близко, но Майкл тем не менее не слышал, как кричит Джейн.
Он спал.
Он всегда крепко спал в моменты сильных передряг. С самого детства. Спал, когда мать сходила с ума от ломки или обслуживала в поисках денег какого-нибудь случайно подвернувшегося мужичонку. Спал, когда Гонсало скандалил с Инеситой. И даже уход Тереситы в иной мир фактически проспал.
Джейн слышали только псы, вновь по давней традиции выпускаемые на ночь из вольера. Огромные собаки бегали по кругу под окном её спальни, мощными лапами царапали красноватый грунт и хриплым рычащим дуэтом подвывали доносившимся с высоты пятого этажа крикам, будто предлагали непутёвой хозяйке таким образом свою собачью поддержку.
А к утру всё прошло. Так же внезапно, как и началось.
Почувствовав облегчение, Джейн встала, собрала изгаженные простыни, засунула их в пластиковый мешок для мусора и открыла настежь окно, чтобы проветрить полное тяжёлых запахов помещение. Затем заползла в ванную, приняла душ, кое-как оделась и побрела искать Смита.
– Поехали к Чернавски, – не здороваясь и не отвечая на приветствие, сказала она, наткнувшись на него в одном из коридоров. – Поехали, пока я не передумала.
– А Майкл знает?
– Нет, не знает. Хочу сделать ему сюрприз.
Она вынула из кармана набитую травой самокрутку и жадно затянулась. И, выпустив из прозрачных раздутых ноздрей сладкий дым, взглянула на Элиа взглядом побитой собаки.
– Ладно, – кивнул Элиа. – Сюрприз так сюрприз.
И всё было бы хорошо, и Джейн вовремя легла бы в клинику, и Майкл ждал бы её возвращения рядом с четой Смитов, поскольку они так любили его, что вполне могли заменить ему родителей.
И потихоньку можно было бы менять коллектив учителей и охрану, разве что кроме Громилы Джо, который оказался незаменим настолько, что никто не взялся бы спрогнозировать ситуацию в школе, если бы не его присутствие.
Да, всё могло бы быть хорошо, но небесная контора в который раз оказалась нерасторопной, поэтому то, что должно было пойти хорошо, вроде бы пошло, но с существенными коррективами.
Хотя недаром говорят, что всё, что делается, к лучшему…
Но какой подчас ценой. Какой ценой…
Последний полёт
Благих намерений Джейн хватило ненадолго, а если точнее – ровно до того момента, когда они с Элиа зарулили на территорию школьного двора. К концу пути она крючилась от боли и так торопилась нанести визит в комнату Боба, что с трудом удержалась, чтобы не выскочить из машины на ходу. Элиа лишь сокрушённо покачал головой, наблюдая, как она бежит в сторону первого корпуса, на первом этаже которого делил комнату с одним из охранников её друг по несчастью.
