Снимок был явно сделан на природе, во время пикника. На тарелке в руках мужика лежали дымящиеся сосиски.
– На чувака из «Большого Лебовски» похож, – заметил Майкл.
– Чёрт возьми, а ты прав, – улыбнулась Джейн. – Действительно похож.
Элиа Смит был похож на чувака из «Большого Лебовски» и во время их беседы по скайпу. Такой же задумчивый и такой же вроде бы разгильдяй. И при виртуальном общении он понравился Майклу ещё больше, чем на снимке.
– Адель, – позвал Элиа, продолжая рассматривать Майкла. – Подойди-ка сюда.
На экране появилось склонившееся над головой Элиа лицо его жены.
«Некрасивая», – подумал Майкл и с улыбкой махнул рукой маленькой незаметной женщине с завитыми в мелкие кудри короткими волосами и тщательно накрашенным лицом. И отметил про себя, как в её голубых, окружённых сеткой мимических морщинок глазах вспыхнула любовь.
Да, именно так. Майкл не ошибается насчёт её чувств. Это любовь с первого взгляда. Эта женщина, если понадобится, отдаст за него жизнь, даже не успев понять почему.
Они договорились о том, что пообщаются ещё раз уже вчетвером – чета Смитов и Майкл с Джейн, и тепло попрощались друг с другом.
Правда, Элиа немного опоздал с приездом. Ровно на полгода опоздал, хотя под напором Джейн Барт в итоге дал согласие принять его и Аделаиду в штат.
Просто на второй день после разговора с Майклом Элиа сцепился с установщиком антенн, пришедшим к Смитам по вызову, и на долгие шесть месяцев попал под следствие по делу о покушении на убийство.
Если бы не репутация Смита как человека горячего и способного на крайности, которых он, впрочем, доказательно ни разу не совершал, а только проходил по двум так и не раскрытым делам как свидетель, возможно и скорее всего, всё было бы быстрее и проще. Но, увы, именно репутация сильно помешала Элиа доказать свою непричастность к происшедшему с установщиком антенн случаю в более краткие сроки.
Случилось так, что шустрый и не в меру разговорчивый парень имел неосторожность нагрубить Элиа.
– А не пошёл бы ты, – крикнул он вслед после словесной стычки с ним. – Учить меня вздумал, белый урод.
Нет, полиция так и не смогла ничего доказать. Установщик антенн упал с лестницы самостоятельно, и это видели проживавшие напротив Смитов пенсионеры Иосиф и Дина Зильштейны, целыми днями внимательно следившие из своего окна за всем, что происходило в обозримом пространстве. Как положено в таких случаях, сделали вскрытие, но и оно ничего не показало. Даже инфаркта. Кроме того, чтобы засадить Смита за убийство, надо было найти орудие преступления или хотя бы мотив, ведь когда Элиа обнаружил тело упавшего с лестницы установщика, он, прежде чем позвонить в полицию, сам лично позвал Зильштейнов, чтобы те могли засвидетельствовать факт его непричастности к происшедшей трагедии, и всё время до прибытия полиции находился рядом с ними и не предпринимал никаких действий.
Аделаида была потрясена происшедшей трагедией не меньше четы Зильштейнов, а то, что она не сомневалась – это именно Элиа столкнул с лестницы злополучного установщика, никого не касалось.
В итоге полиция решила, что установщик антенн упал сам. Он хоть и слыл опытным работником, но был вспыльчив, и, когда Элиа дал ему совет, скорее всего, упал с лестницы самостоятельно из-за того, что просто не совладал со своими эмоциями. Разве кто-нибудь, в том числе и Элиа, мог предвидеть, что установщик ударится головой о валявшийся на плохо прибранном газоне камень?
Элиа Смит не спускал обид. Не было в его характере стремления к компромиссам, и, возможно, поэтому ему так трудно было работать преподавателем. Его уход был серьёзной потерей для школы, ведь Элиа был педагогом, что называется, от бога. Он любил свою профессию, ещё больше любил детей, хотя сам был бездетным. Он мог заинтересовать любую аудиторию – от совсем маленьких слушателей до отпетых головорезов из местного квартала, но в один прекрасный день вдруг чётко осознал, что может случайно убить надерзившего ему ученика и, если фортуна в момент происшествия не повернётся к нему лицом, на всю жизнь сесть за решётку с грехом убийства на душе, который, как известно, ни один срок смыть не в состоянии.
Элиа ушёл из профессии, так и не дождавшись положенного пенсионного возраста, и после этого нигде не работал, жил на уменьшавшуюся с каждым годом ренту, строчил письма с предложениями о реорганизации школьного образования и даже написал целый трактат на тему реформы, который Аделаида отредактировала и напечатала в тысяче экземпляров на личные сбережения. А ещё Элиа целыми днями сидел в компьютере, где в итоге и набрёл на сайт школы для уличных сирот под управлением Барта Райта-Колтрейна.
Общение между ними не сложилось: они поссорились уже на второй реплике Элиа, с ходу обвинившего Барта в неправильном подходе к преподаванию, после чего Барт удалил настырного собеседника.
Несмотря на ссору, Элиа продолжал посещать его сайт, поскольку обладал такой же настырностью, как и Барт, и однажды практически случайно вышел на почти никем не посещаемую страницу Джейн.
Его переполнило восхищение.
Нежные, полные скрытой страсти тексты. Пылкие и романтичные, хотя и не очень сильные стихи. Интеллект, помноженный на тщательно скрываемую образованность, видимую только тем, кто не только обладает знаниями сам, но и желает увидеть их в других. Плохого качества фото, на котором можно было разглядеть молодую женщину с забранными в пучок светлыми волосами и большими красивыми глазами.
Элиа написал Джейн письмо, где изложил поразившее её проницательностью представление о Барте, и предложил свои услуги, если они когда-нибудь понадобятся.
«Мы с миссис Смит будем счастливы поделиться с вами своими скромными возможностями в трудном деле воспитания детей с улицы, – писал Элиа. – Я даже готов попрать собственные принципы и вернуться к преподаванию, если, конечно, в этом возникнет насущная необходимость. Буду пить успокоительное перед каждым уроком».
И поставил множество смайликов после последней фразы.
Письмо, правда, было уничтожено регулярно проверявшим страницы Джейн в Сети Бартом, равно как и остальные упоминания об Элиа. Осталась лишь переписка между ним и Бартом в архиве почты самого Барта, в папке, куда дотошный Барт складывал наиболее примечательные образцы различных переписок. Её-то вместе с адресом электронной почты и добыл во время взлома Майкл.
Но Элиа, увы, опоздал. На целых полгода. Когда уже никто не скажет с уверенностью, можно ли излечить сидящую на игле женщину.
Барт!
Нет, Элиа Смит, которого в школе сразу окрестили Занудой Смитом за умение настоять на своём, конечно же, взял на себя тяжёлую ношу спасения Джейн сразу после приезда. Барта уже почти полгода как не было в живых, и они с Майклом составили необходимые бумаги, по которым Элиа получал право распоряжения счетами школы. Бумаги эти были подписаны Джейн в присутствии адвоката, и Майклу с Элиа оставалась самая малость – пустить их в ход и отправить её на лечение, а также нейтрализовать Боба, без которого ко времени появления Элиа в школе Джейн дышать уже не могла.
