— Твоему отцу требуется операция?
Я вопросительно вскинула брови и, стараясь не потерять лицо, ответила:
— Да, но каким образом это может касаться тебя?
А про себя я удивилась тому, как резко изменились наши отношения, причём я даже не понимаю причины этих перемен. Просто вчера мы целовались так страстно, что, казалось, растопим все сугробы в Екатеринбурге, а сейчас вот-вот между нами разверзнется ледяная пропасть.
— Я думаю, прямым. У тебя ведь нет пятнадцати миллионов?
Мне будто бы дали оплеуху, но я, сжав зубы, подтвердила то, что он итак знает:
— Да.
На его безэмоциональном лице появилась мимолётная усмешка, но тут же она и исчезла.
— Тогда у меня к тебе, Дана, есть деловое предложение.
Я сглотнула. Он маньяк какой-то. Попросит сейчас, чтобы я отдала ему руку и сердце в прямом смысле этого слова?
— И, какое именно предложение?
Влад сейчас приближался ко мне, а я пятилась назад. В небольшом пространстве кухни для него не представляло большого труда в одно мгновение настичь меня, но он делала это медленно, как и положено хищнику.
Я была уверена, что он ничего плохого мне не сделает, и, тем не менее, страх никуда не делся. Я боялась того, что будет, когда расстояние между нами совсем пропадёт. И, видимо, мой мозг решил отвлечь его от “погони” любым возможным способом:
— Макароны с тефтелями хочешь?
И эти слова волшебным образом всё-таки подействовали. Влад будто бы очнулся и, тряхнув головой, посмотрел на меня уже более осознанным взглядом.
— Буду, — но голос его оставался всё таким же хриплым и тихим.
Я кивнула, прошмыгнула мимо него к плите. Дрожащей рукой потянулась к шкафу, одновременно сказав:
— Иди в ванной руки помой.
Влад удалился бесшумно, но я всё-таки выдохнула. Его присутствие тяготило, и я уже жалела, что вообще разрешила ему приехать. Он будто бы за день успел одичать. Такой взгляд, точнее его подобие, я видела тогда, когда он схватился за мою руку в своём кабинете. Но теперь это казалось невинной шалостью, в сравнение с тем, как он смотрит не меня сейчас.
Я быстро выложила своё кулинарное творение на тарелку, поставила чайник, достала чай в пакетиках. Он сам, вроде говорил, что не высшее общество, так что, пусть терпит.
— Выглядит аппетитно.
Мужчина появился также бесшумно, как и исчез.
— Я старалась, — проговорила я это серьёзно, хотя хотелось истерично расхохотаться. Однако, позволить такое я себе сейчас не могла. Мне надо оставаться на чеку, чтобы не позволить Владу совсем с катушек съехать. Хотя бы не у меня дома.
— Чай мне, если что, без сахара, — на этот раз этот голос показался мне вполне обычным.
— Я уже поняла, — я позволила себе усмешку. — Вряд ли человек, который пьёт эспрессо без сахара, будет добавлять в чай сахар.
Влад опустил взгляд и стал быстро, но не суетливо расправляться с пищей. Я даже залюбовалась его действиями… Может быть, я и понимаю теперь тех женщин, которые занимаются всяческими кулинарными ухищрениями, в угоду своим мужьям. Достаточно приятно смотреть на то, как кто-то с таким аппетитом уминает то, что ты приготовила.
Уже буквально через минуту, когда я на стол ставила чашку с чаем, тарелка Влада была пуста. Чай он тоже, как мне показалось, влил в себя в пару глотков. Вот же прорва бездонная, а!
— Так что там с предложением?
После приёма пищи он, как мне показалось, подобрел буквально на глазах. От моего вопроса он напрягся, однако более диким его взгляд не стал, это уже хорошо. Не знаю даже, кстати, какие параметры “дикости” существуют, но я будто бы ощущала, когда он становился более диким, чем положено ему быть.
— С предложением всё просто, Дана, — он встал из-за стола и двинулся на меня, только теперь мне было не очень-то и страшно. Я, вроде как, даже хотела его близости, вспомнив вчерашний вечер. И, в тот момент, когда между нами оставался один его шаг, он остановился и сказал: — Я оплачу операцию, реабилитацию и вообще всё лечение для твоего отца взамен на маленькую жертву с твоей стороны…
Вот теперь-то мой страх вернулся в полной мере. Маленькую жертву?! Палец мне отрубит?
— Ты ровно на год станешь моей полностью и бесповоротно. Переедешь в мою квартиру, не будешь ходить на работу, потому что у меня буквально крышу сносит от твоего присутствия рядом, а, зная, что ты буквально через стену находишься, я никак не могу думать о каких-то там делах.
Я сглотнула и подняла на него взгляд, задав ему единственный вопрос, который меня вообще волновал:
— А тебе-то это зачем?
Теперь уже усмехнулся он, отойдя от меня на пару шагов.
— Я тебя хочу, — я вздрогнула, — Не только в том примитивном смысле о котором ты подумала. Я хочу тебя всю, твоё тело, твою душу, свои мысли… А иначе их, видимо, не получить, да? Всё продаётся, Дана, и ты продашься.
На глазах у меня навернулись слёзы, потому что… потому что, чёрт возьми, я осознавала его правоту.
— Да, продамся. В восемь вечера пятнадцатого ноября следующего года ты меня отпустишь. До этого момента я твоя.
Это решение не далось мне тяжело. Мне предоставилась возможность спасти отца и я ею воспользовалась. Вот только страшно стало… Куда проще было бы осознавать, что Влад просто меня трахнуть хочет, а тут вот бред сумасшедшего про душу и мысли. Надеюсь, за этот год я не сойду с ума вместе с ним.
— Когда я переезжаю в твою квартиру? — я старалась оставаться спокойной, несмотря на то, что на самом деле внутри меня бушевала целая буря эмоций.
— Сейчас и переезжаешь, — мне почему-то показалось, что Влад остался недоволен моим ответом… Наверное, больше благодарности ожидал. — Я свяжусь с больницей, в которой находится твой отец, его переправят в центр, где и проведут операцию.
Судя по всему, он уже обо всём разузнал. Мило, чёрт возьми.
Я вышла из кухни, даже не поставив тарелку в раковину. Наверное, заплесневеет всё и отцу неприятно будет это убирать после возвращения, однако мне хотелось оказаться подальше от мужчины, который сейчас находился у меня на кухне.
Несмотря на то, что сумка, вроде как, была уже собрана, я её разобрала, медленно и с расстановкой, и начала собирать заново.
— Вообще, — Влад опять подкрался незаметно, и я вздрогнула от неожиданности, — Ты можешь вообще вещи не брать. У тебя будет много новых, Дана.
Я сжала зубы и промолчала, продолжив складывать вещи в сумку. Я сейчас была бы рада, останься он на кухне, но ему, видимо, хотелось поскорее увезти меня отсюда.
— Это приказ? — наконец не выдержала его присутствия я и огрызнулась.
— Нет, Дана, я тебе приказывать не буду, мне нравится всё, что ты делаешь, лишь бы ты делала это рядом.
