Глава 21
Главное — исполнить задуманное. Ведь он пообещал Рамилю, пообещал себе. Но как пробраться в студию во время розыгрыша Теломерона?
— Ты ведь должна знать, откуда они вещают? — Никита обернулся к Лу.
Они сидели на скамейке в самом центре людного фуд-корта, где раздавали завтраки безработным. Лу держала на коленях коробку хлопьев со вкусом жареной кукурузы и время от времени заставляла себя проглотить кусочек синтетики. Никиту подташнивало то ли от запаха жженого пластика, который наполнял кафе, где печатали бесплатные снеки, то ли от волнения. Вот уже около часа его лихорадило. Сердце стучало часто и неровно. Он то и дело нервно ловил ртом воздух, чувствуя, что задыхается.
«Наверно, они уже активировали этот нано-вирус, — думал он про себя. — И плевать. Пусть все закончится. Только бы успеть рассказать…»
Рамиль не шел у Никиты из головы.
«Ведь они нарочно убрали его так демонстративно», — возбужденно соображал он.
Властям ничего не стоило арестовать Рамиля или убить до того, как он вытащил его и Лу из гроба. Все это «шоу» приготовлено лишь для единственного участника — для него самого. А Лу, вероятно, уже не нужна. Она выполнила свою часть задания и ее ликвидируют, как того парня, что давал интервью Вале, как Рамиля, как любого, кто так или иначе будет связан с ним, с Никитой. Видно, и Валя стала всего лишь временным персонажем, катализатором в «эксперименте».
«Чего они добиваются? Раз меня не убили, значит я должен что-то сделать? Нет уж!»
Лу запихала в рот несколько хлопьев и принялась медленно их пережёвывать, уставившись куда-то в одну точку.
— Мать вечно таскала меня по подобным заведениям. Мне даже нравится это дерьмо, — она забросила в рот новую пригоршню хлопьев. — Когда меня завербовали, думала, никогда больше не сяду за стол с говножуями, — Лу посмотрела на женщину необъятных размеров за соседним столиком. — Вон та, видишь? Копия матери.
— Это часть легенды? — криво усмехнулся Никита.
Лу хотела было ответить, но промолчала и отвернулась.
— Я могла бы, конечно, возразить, что жизнь — штука сложная, — сказала она после долгой паузы. — Мы зависим от обстоятельств, от вышестоящих людей, нелепых законов, мнений и того, что принято или не принято… Мы не выбираем, нам лишь позволено принимать и смиряться с тем, что решают за нас. Наши поступки часто кажутся нелогичными. Но кроме меня самой, некому обо мне заботиться… — она посмотрела на Никиту щенячьим взглядом. Тот презрительно поморщился. Лу отмахнулась. — Да что там… Жаль, что ты так мало знаешь меня.
— Все, что я хочу знать — как попасть на студию? Тебе должно быть известно.
— И что с того? — сказала она бесцветным голосом. — Мы не пройдем.
— Найдем способ. Думаешь, у охранников есть оружие?
— Сомневаюсь… хотя…
— Слушай, я даже у силовиков оружия никогда не видел, — размышлял Никита. — Ну, до последнего времени… Если там обычная охрана, то их вооружение — дубинки, паралитические спреи, в крайнем случае — электрошокеры.
— Этого вполне достаточно, — возразила Лу.
— Биты мы раздобудем.
Она посмотрела на Никиту, как на психа.
— На нас охотятся. Ты забыл?
Он проигнорировал ее замечание.
— У тебя был баллончик, когда похищала меня. Откуда?
— Спрашиваешь, откуда? — невесело усмехнулась Лу. — А откуда инъекция паралитика?.. А вирус?..
Ник вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб.
— Ведь можно где-то достать?
— Ну, теоретически… можно, наверно, и самим сделать, — пожала плечами Лу.
— Ты сможешь? Что для этого нужно?
— Перец…
— И все?
— Нет, конечно! Это глупо. Ничего не получится.
— А если добавить лимонного сока? Можно еще бытовой химии… И всю эту смесь в бутылку с пульверизатором!
— Ты что, серьезно собрался прорваться в студию?
— Да, я серьезно! — заорал Ник.
Люли вокруг начали оборачиваться. Кто-то пересел за столик подальше.
— Нас и близко не подпустят, — зашептала Лу.
— Сегодня у них был шанс, но они оставили меня в живых. Почему — уже не важно. Я просто хочу сделать что-то стоящее, прежде, чем все закончится.
Лу отставила коробку с хлопьями. Облизала запекшиеся губы.
— Никита, я много думала, — начала она неуверенно. — Мы с тобой, как первобытные, пещерные люди в огромном жестоком мире, населенном монстрами. У нас ничего не осталось, кроме наших жизней и кроме того, что нас с тобой связывает. Ты и я… Пока мы вместе, у нас есть шанс. Да, мы все потеряли… во что верили, к чему стремились, что имели. Но, может быть, мне только так кажется… мы обрели друг друга. И это наш шанс. Я прошу, давай попытаемся выжить, — она схватила его руку и прижала к своей груди. — Пожалуйста! Знаю, я не достойна просить, но я хочу выжить вместе с тобой.
— А я нет, — Никита медленно высвободил свою ладонь. — И, если думаешь, что я к тебе не равнодушен, ошибаешься. Может, в какой-то момент я заставил тебя во что-то поверить, но… — он устало помотал головой. — Это фантомные чувства, инерция, если хочешь. Я невольно искал в тебе другого человека, привык заботиться о Вале, но ее не стало слишком внезапно. Ты не думай, зла на тебя я не держу. Просто устал. Я хочу все закончить, но по своим правилам. А ты уходи, спасайся.
— Мне некуда идти, — Лу отвернулась. Потом взяла хлопья и в очередной раз предложила Никите. Тот взял немного и заставил себя съесть. — Ты не оставляешь мне выбора, — она несколько минут молчала. — Хорошо, мы пойдем туда вместе.
— Я ни о чем не прошу и, уж тем более, не требую.
— Знаю. Я должна сделать это для себя. Если собираюсь жить вечно, мне не нужны воспоминания, в которых я предаю такого человека, как ты.
Ник невесело ухмыльнулся:
— Нда, мозги ты пудрить умеешь…
……
В ближайшем супермаркете нашлось все необходимое: молотый перец чили, лимонный сок, жидкое средство для чистки унитазов и пустые баллончики с пульверизаторами. Лу прихватила набор стальных палочек для еды. На вопрос Никиты: «Зачем?», она вскрыла упаковку, зажала в кулаке одну палочку и медленно продемонстрировала, как втыкает ее поочередно в один и второй глаз Ника. Лу спрятала несколько палочек за пазухой. Остальные отдала ему. «Это не серьезно», — возразил тот, на что Лу усмехнулась, бросив, что «не серьезно пытаться спрятать за пазухой биту». Тогда он последовал ее примеру. В следующем отделе они раздобыли длинные холщовые плащи, которые недавно вошли в моду, и кепки с широкими козырьками. Никита предпочитал остаться в своей шапке, с которой, казалось, уже сросся, но Лу велела немедленно избавиться от нее, как от особой приметы.
