Открыл рот, собираясь что-то сказать, тут же со щелчком его закрыл и, наградив меня ещё одним возмущенным взглядом, обошёл меня и пошёл прочь, так больше и не обернувшись.
Ну а я не стала стоять на месте и глупо пялиться в его удаляющуюся спину. Во-первых, у меня ещё было полно дел, а во-вторых, существовала большая вероятность, что он развернётся, вернётся и точно меня убьёт. Просто ради собственного удовольствия, аргументируя это спокойствием всему государству.
Довольная собой, я решительно открыла деревянную дверь, величественно вошла в кухню и, оглядев всех тут же среагировавших на моё появление, заприметила Кени.
— О, а вот и ты, — радостно улыбнулась я ей. Девушка невольно вздрогнула, явно не готовая к такому тёплому приветствию, — так, Кенелим с этого момента освобождается от своих обязанностей и попадает в мои надёжные руки.
После этого я улыбнулась сразу всем присутствующим женщинам, говоря, что это не обсуждается и вообще, времени у нас мало, идти надо.
— На каком основании? — потрясенный возглас заставил усомниться в умственных способностях собравшихся.
Поджав недовольно губы, я жестом велела остолбеневшей девушке шевелиться, а всем остальным пояснила просто и понятно:
— Потому что я так сказала. Есть возражения — пожалуйста, я готова с ними ознакомиться… в письменном виде, в трёх экземплярах. Заявления принимаются исключительно по нечётным дням с полудня до шести вечера. Всего доброго, Кени, пошли!
Я первая покинула кухню, в которой теперь царила гробовая тишина, нарушаемая лишь бульканьем чего-то в кастрюльках. Кенелим вышла через несколько секунд после меня, закрыла за собой дверь, отрезая нас от любопытных глаз, и испуганно на меня посмотрела.
Реально испуганно, а ещё виновато и явно испытывая чувство стыда.
— Леди Янир, — робко начала она, опустив взгляд и сцепив руки.
— Передумала? — вздохнув, догадалась я.
Она виновато поджала губы, втянула голову в плечи и слабо кивнула.
Вздохнув ещё раз, невольно вспомнив о Правителе, заразившем меня этой плохой привычкой, я положила ладонь на плечо Кени, привлекая её внимание. Вздрогнув, девушка подняла на меня несмелый взгляд. И чуть расслабилась, когда я ей успокаивающе улыбнулась.
— Понимаю, — покивала я с умным видом, выдержала драматическую паузу, а затем улыбнулась шире и радостно её обрадовала, — но поздно!
— В-в смысле поздно? — дёрнувшись, отшатнулась она в сторону, разрывая наше прикосновение.
Улыбка моя теперь была просто запредельной.
— Передумывать поздно, — пояснила я ей, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете.
И я не злая, даже не люблю людей мучить. Просто мне становиться очень радостно, когда обидевшие, оскорбившие или действовавшие мне на нервы люди получают по заслугам. Причём без моего вмешательства. Есть справедливость в мире!
— Почему поздно? — бледнея, выдохнула она, прислонившись спиной к стене.
Просто отступать больше некуда было.
— Потому что теперь уже мне интересно, что из этого выйдет, — честно призналась я ей, — Всё, хватит бледнеть, а то свалишься сейчас. Давай, бери себя в руки и пошли.
— Куда? — пискнула она перед тем, как я самолично схватила её за тонкое запястье и потащила за собой.
Остановившись почти сразу, я опустила взгляд вниз, а её руку, взяв обеими своими, наоборот, поднесла ближе к глазам.
— Куда надо, — задумчиво ответила ей, крутя кисть в разные стороны, — косточка выпирает, сухожилия видно, пальчики тонкие, — замолчав, ещё раз всё оглядела, затем перевернула тыльной стороной и разочарованно вздохнула, — венок не видно. Почему у тебя венок не видно? Ты же на кухне работаешь, от труда они должны потемнеть и просвечивать. Иногда даже вздуваются немного.
— Вы что делаете? — просипела она, боясь от меня отойти, хотя именно этого и хотела.
Я просто покрутила перед её носом своей рукой, но, когда её взгляд стал ещё более непонимающим, раздраженно вздохнула и пояснила:
— Смотри, у нас руки почти одинаковые. Только у меня венки видно… и пальцы немного длиннее.
Сведя тёмные брови у переносицы, Кени одарила меня таким взглядом, будто я была умственно отсталой. Но прошла пара секунд, она опустила заинтересованный взгляд на мою руку, несмело взяла её, поднесла к своему лицу и стала задумчиво рассматривать. Крутила она её, конечно, осторожнее и боязливее, но рассматривала с не меньшим интересом, чем до этого я её.
— У вас руки ухоженные, — подвела она в конце концов итог окрепшим голосом, — ногти длиннее, кожа мягче и нежнее.
— Это ерунда, — отмахнулась я, — пара секретов от Радомиры и у тебя руки будут такими же нежными, а ногти длинными.
Она вскинула на меня взгляд и тут же отвела его, криво улыбнулась и добавила:
— А ещё у вас вот здесь, — она указала на большой палец правой руки, — шрамик небольшой. У меня шрамов на руках нет.
Наверно, следовало смолчать или рассказать душещипательную историю о том, откуда я этот шрам получила. Но я поступила так, как требовала неугомонная душа: широко улыбнулась и участливо предложила:
— Хочешь, мы тебе такой же сделаем?
Кенелим дёрнулась, как от сильного удара, уронила мою руку, отшатнулась в сторону и оттуда воззрилась на меня с неподдельным ужасом.
— Расслабься, — посоветовала я ей с улыбкой, чувствуя странное удовлетворение, — ничего я тебе делать не буду. А теперь пошли.
— Куда? — вновь спросила она, но всё же пошла следом за мной.
То есть, она больше не отказывалась от нашего вчерашнего плана. Тьма, да это практически моя безоговорочная победа.
— Делать из тебя красотку, — хмыкнула я, уже мысленно представляя, что нас ожидает сегодняшним днём.
Это будет незабываемо.
— 11-
И, Тьма побери, это и было незабываемо!
— Рада, что ты творишь?! — ворвался в мои покои Правитель собственной грозной персоной, распыляя ощущение опасности на пару ближайших километров.
Рада, она же я, в этот момент творила что-то фееричное, стоя среди своей гостиной.
— Смотрите, — подняв над головой кружевную чёрную ткань, радостно улыбнулась я дракону, — красивая, правда?
Он ничего не ответил мне. Выразительно оглядел столпившихся вдоль стен мужчин и женщин… Здесь их было много. Портные, ремесленники, несколько артефакторов, тройка придворных магов, с полдесятка стражников, две кухарки и ответственный за сохранность библиотеки господин Поридис.
Именно из-за последнего мы все теперь и были вынуждены находиться в малоприятном обществе Правителя. Он с подчёркнуто вежливым выражением лица внимательно оглядел всех бледнеющих придворных, не забыв ни одного, затем показательно медленно, стараясь устрашить всех ещё больше, сложил руки на могучей груди. И, направив пристальный взгляд на меня, вкрадчиво поинтересовался:
