– Я избавлюсь от гарема. Никто не помешает нам безболезненно присоединить к себе Темное королевство.
Диллан скептически приподнял брови. Ширак же одними губами произнес:
– Министр магии.
– Нас никто не подслушивает? – в голосе министра появилось напряжение. – Такое чувство, что мы не одни.
– Это дух дэва, он привязан к этому коридору. Но я проверю, – произнес Амано.
Парни не стали ждать проверки и, прежде чем дверь распахнулась, исчезли во тьме так же бесшумно, как и появились.
* * *
Аль закрыл дверь и повернулся к замершей на пороге и явно нервничающей Алестии.
– Здесь есть женская одежда, всякие ночнушки и халаты, можешь принять душ и переодеться.
Алестия еще мгновение смотрела на него, а потом в темных глазах появилось такое знакомое ехидное выражение, что Аль не удержался и улыбнулся. Он подошел к столику и осторожно опустил на него меч.
– И откуда в апартаментах молодого некроманта женская одежда?
– Мог бы сказать, что переодеваюсь ночами и пугаю служанок, но не буду. – Аль повернулся к девушке. Алестия так и стояла у двери, словно раздумывала, стоит ли ей заходить в гостиную. – В общем, это именно для таких случаев, – не стушевался под ее взглядом Аль.
– А… – протянула девушка. – Так побег твари, заговоренной на подчинение вашей крови, это способ затащить девушку в свою спальню?
– Ты весьма сообразительна, – закатил глаза некромант и, подойдя к Алестии, взял ее за руку. – Пойдем, я тебе все здесь покажу, – низким сексуальным голосом произнес он.
И они не двинулись с места, чувствуя, как в соприкоснувшихся руках разгорается холодное пламя.
– Что это? – шепотом спросила Алестия.
Аль, не разрывая контакт, склонился к девушке и проникновенно шепнул:
– Это моя сила. Нравится?
Но Алестия не дала сбить себя с мысли, хотя сердце учащенно застучало и к щекам прилил жар.
– Почему я ее так ощущаю?
– Как?
– Как лед.
– Не нравится?
Аль касался губами ее скулы, от этого мысли разбегались. Алестия сделала шаг назад и прижалась спиной к закрытой двери.
– Это странно. Отчего так?
Она опустила взгляд и тут же разозлилась на себя. Это всего лишь Аль Амано, ее жених и несносный тип! Негоже Темной владычице стесняться и млеть от его взгляда.
– Думаю, потому что ты выбрала меня, и твой дар… – Он не договорил, склонился и нежно коснулся губ Алестии осторожным поцелуем. – Твой дар отозвался, он, как верный пес, обнюхивает мою силу и… – Еще один невесомый поцелуй. – Покоряется ей… – Он забросил руки девушки себе на плечи. – Твоя магия поняла больше, чем ты.
– Ты так говоришь о силе, будто она разумна, – фыркнула Алестия.
Стоять в объятиях было на удивление уютно, и даже поцелуи Амано не раздражали, а казались весьма приятными.
– А разве это не так? – шепнул Аль и лизнул ее в шею.
– Перестань, – захихикала Алестия. – Щекотно.
– Что ты за женщина! – шутливо возмутился некромант. – Я тут тебя изо всех сил соблазняю, а ты хихикаешь.
– Твой Облик – это ведь не проклятие? Я ничего не нашла в учебниках о таком…
Аль застонал.
– Тия, ну хоть сейчас забудь об учебе!
Алестия хотела возмутиться, что об учебе думать никогда не поздно и всегда уместно, но горячая рука на талии, восхищенный и немного порочный взгляд, нечаянные касания и запах – от Аля пахло морем и грозой – все это вызывало трепет и заставляло слова застревать в горле. Это очень напоминало те романтические истории в засаленных обложках, которые с придыханиями и восторгами читали горничные в Темном замке, а потом обсуждали на кухне за вечерним чаем.
– Ты хотел показать, во что я могу переодеться, – взяла себя в руки Темная владычица.
Но когда некромант отстранился, она испытала легкое разочарование, Аль же словно почувствовал это и, обняв девушку за талию, повел через гостиную в спальню.
– Вот, держи, это должно подойти.
Он распахнул шкаф и вытащил из него темно-синий бархатный халат и…
– Это что?
Дабы у некроманта не возникло сомнения, о чем она спрашивает, Алестия ткнула пальцем в нечто абсолютно прозрачное, кружевное и персикового цвета.
– Ночная сорочка. Или ты предпочтешь спать голенькой? – Аль облизнул губы, взгляд его потемнел, в нем появилось что-то темное, тяжелое, хищное. – Давай я помогу тебе избавиться от платья.
Алестия фыркнула, она прекрасно могла и сама при помощи магии расстегнуть пуговички на спине. Поэтому, проходя мимо Аля в направлении ванной, она выдернула у него из рук халат и то непотребство, что он называл ночной сорочкой, и гордо захлопнула за собой дверь.
Аль проводил ее взглядом и вздохнул. Сдерживаться было очень сложно. На мгновение некромант прикрыл глаза, обращаясь внутрь себя: вдох, выдох… Когда она стала для него что-то значить? В тот момент, когда он почувствовал, что на девчонку напали? Или когда она смело встала на пути его Облика? Или когда она искренне назвала его неудачником и разгильдяем, сказала в глаза то, что не посмел произносить никто из его знакомых? А может быть… Да что гадать? Он сам не заметил, как стал искренне называть ее невестой.
– Единственной, пока смерть не разлучит нас.
Облик рвался наружу, бился внутри сердечным стуком, колотился в горле бешеным пульсом, требуя заполучить эту темную силу немедленно, забрать себе, спрятать от всех, безраздельно владеть и ни с кем не делиться. Аль не так давно научился понимать то страшное существо, что жило в нем, – могущественное, непредсказуемое, как любая стихия, вечно голодное и ненасытное.
Его душа.
Его проклятие.
Его сила.
* * *
Ванная была огромной. Белое и золотое. Помпезно и кричаще роскошно, как все в этом особняке. Из большого зеркала на Алестию смотрела чуть перепуганная черноволосая девушка. Красивая и взрослая. Она облокотилась на мраморный умывальник, вглядываясь в отражение, и улыбнулась.
– Ну вот, сегодня все и свершится, – шепнула своему отражению. – Нет никакого смысла тянуть, коль свадьбе быть. Да и пора мне уже, пока подданные не заподозрили, что гарем фальшивый, а злобность напускная. И вообще, темные никогда не выходят замуж по любви! Только по расчету!
Она провела рукой вдоль отражения и удивленно замерла. Пуговички на платье совершенно не отреагировали на магию, потому что магии не было! Опять?
– Аль, – выглянула владычица из ванной. – Ты не мог бы мне помочь? И молчи!
Противный некромант успел снять рубашку и сейчас щеголял голым торсом, поджарым и мускулистым. Алестия, словно зачарованная, прилипла взглядом к синей татуировке осьминога, выбитой на левой груди. Аль увидел, куда она смотрит, и поиграл мышцами, отчего осьминог ожил, и его щупальца зашевелились. Девушка моментально отвела взгляд. Ну вот чего вылупилась, словно не видела никогда обнаженной мужской груди? Да у Змея тело в сто раз красивее!
