Тогда Кася строго сказала себе, что она дочь своего отца и должна не впадать в отчаяние, а думать, как преодолеть это препятствие.
«Что же мне делать? Что делать?»— спрашивала она себя снова и снова.
Отец сказал, что она не способна зарабатывать себе на жизнь.
В ушах у нее все еще звучал его насмешливый голос: «Заработать хотя бы пенни тебе будет так же сложно, как слетать на Луну».
«Если это правда, — думала Кася, — зачем же я так долго и усердно училась и получала награды?»
Вернувшись из Бата, она очень гордилась собой. По пяти предметам она была лучшей в своем классе. Теперь, подумав об этом, Кася вспомнила, что отец отнесся к ее успехам гораздо прохладнее, чем она ожидала.
— Прекрасно, моя дорогая, — сказал он. — Давай-ка подумаем, что ты наденешь на прием в Букингемском дворце.
«У меня ясная голова, — сказала она себе. — Я докажу ему, что он ошибается, что я способна твердо стоять на ногах и сама выбирать себе мужа».
Кася снова прошлась по комнате. На скамеечке у камина лежали газеты, которые обычно читала ее мать. Финансовые издания отец хранил у себя в кабинете.
Кася взяла «Морнинг пост»и без особой надежды развернула ее. Она искала колонку объявлений о найме — вдруг там окажется что-нибудь подходящее. Перед тем как начать читать их, она вознесла коротенькую молитву, обращенную не только к Богу, но и к ее матери:
— «Помоги мне, мама! Помоги мне! Ты знаешь, что папенька не прав, но он не послушает меня, как слушал когда-то тебя. Ты должна мне помочь».
С замирающим сердцем она принялась просматривать объявления. В самом конце ей бросился в глаза адрес — Беркли-сквер.
Прочитав это объявление, Кася поняла, что мать ее не оставила, поскольку в нем говорилось:
ТРЕБУЕТСЯ: молодая гувернантка для мальчика семи лет. Обращаться к секретарю, адрес:
Лондон, Беркли-сквер, 29.
Перечитав объявление раза три, Кася наконец сообразила, что дом с указанным номером стоит на противоположной стороне площади.
Она положила газету, вышла в холл и взяла шляпку, которую второпях бросила на стул, когда вернулась из сада.
Когда лакей раскрыл перед ней парадную дверь, она сказала ему:
— Если сэр Рональд будет спрашивать, скажите, что я снова пошла в сад, где меня ждет подруга.
— Хорошо, мисс Кася, — ответил лакей. Сбегая по ступенькам, Кася прекрасно понимала, что ее подруга уже давно ушла, но все равно, увидев, что в саду никого нет, она испытала большое облегчение.
Она спокойно прошла через сад и открыла ворота на улицу.
Пока Кася училась в Бате, каникулы она всегда проводила в загородном доме отца и потому имела слабое представление о том, кто еще живет на Беркли-сквер.
Подойдя к двери номера 29, она заметила на серебряном дверном молотке герцогскую корону.
Кася постучала и сказала лакею, который открыл дверь:
— Я пришла по объявлению. Лакей, казалось, был удивлен, но потом вспомнил, в чем дело, и проговорил:
— Я проведу вас к мистеру Эштону, мэм. Он закрыл дверь и повел Касю по длинному коридору, в конце которого была дверь. Постучав, лакей открыл ее.
— К вам леди, сэр, — объявил он.
Кася догадалась, что это комната секретаря, а человек, сидящий за столом, и есть секретарь хозяина дома.
Это был мужчина лет тридцати с очень усталыми глазами.
Когда Кася вошла, он встал.
— Я прочитала ваше объявление, — сказала Кася, — и пришла узнать, не могу ли я получить это место.
— Не хотите ли присесть? — предложил мистер Эштон и указал на кресло на другой стороне стола.
Кася села в него.
С первого же взгляда было видно, что владелец этого дома имеет вес в обществе.
На стене висели карты обширных поместий.
Кроме того, Кася увидела старинное полотно с изображением замка.
Ей показалось, что секретарь смотрит на нее с некоторым недоверием. Вероятно, он подумал, что на ней слишком дорогое платье для гувернантки.
На самом же деле мистер Эштон думал о том, что первая же претендентка на место гувернантки слишком красива и слишком юна.
Но, поскольку в объявлении говорилось как раз о молодой девушке, он взял перо и сказал:
— Может быть, для начала вы назовете мне свое имя?
Кася по дороге уже придумала, как ей назваться.
— Уотсон, — сказала она. — Кейт Уотсон. Так звали одну из ее гувернанток, и ей казалось, что это вполне подходящее имя.
— У вас есть какой-нибудь опыт? — спросил мистер Эштон.
Кася решила, что лучше говорить правду.
— Боюсь, что нет, — сказала она. — Но я получила прекрасное образование. Я знаю французский и итальянский, а во время учебы была в числе лучших почти по всем дисциплинам.
Мистер Эштон все это записал, а потом сказал:
— Работа, которую я предлагаю, мисс Уотсон, не из легких.
— Не из легких? — переспросила Кася.
— Я думаю, честнее будет сказать, что она очень нелегкая! — признался мистер Эштон. — И должен добавить, что хотя я искал молодую особу, но никак не ожидал увидеть столь юную девушку, как вы.
Кася быстро ответила:
— Я не так молода, как выгляжу. На самом деле мне почти двадцать один.
Это была не правда.
Но Кася думала, что если она получит это место и будет сама зарабатывать себе на жизнь, это послужит отцу уроком. Ради этого можно и солгать.
А если что-то пойдет не так, она в любую минуту может вернуться домой.
Мистер Эштон записал, как ее зовут и сколько ей лет, а потом сказал:
— В таком случае я надеюсь, что вам удастся найти общий язык с вашим будущим питомцем.
— По-моему, речь шла о мальчике семи лет, — сказала Кася. — Что в этом такого сложного?
— На этот вопрос нелегко ответить, — сказал мистер Эштон. — Но это действительно очень трудный ребенок.
Кася молчала, и он продолжал:
— Я полагаю, вам известно, кому принадлежит этот дом?
— Я не имею ни малейшего представления, — честно ответила Кася.
— Он принадлежит герцогу Дрегхорнскому, который получил титул совсем недавно, — объяснил мистер Эштон. — Его дядя, покойный герцог, был очень стар и последние годы сильно болел.
Кася внимательно его слушала, а потом спросила:
— А тот маленький мальчик, которому нужна гувернантка, — сын нынешнего герцога?
— Нет, это его племянник, — ответил мистер Эштон. — Отец мальчика погиб на войне, а мать умерла вскоре после этого.
