Проводив его взглядом, герцог спросил:
— Что все это значит? Кася улыбнулась.
— Я так и знала, что вы удивитесь, — ответила она. — Но раз уж Саймона так привлекают деньги, я предложила ему помочь мистеру Беннету посчитать жалованье. В замке сейчас много рабочих, и это довольно долгое занятие.
Герцог продолжал смотреть на нее так, как будто не понимал, что она имеет в виду, и Кася пояснила:
— Вы знаете, что мистер Беннет отсчитывает каждому работнику жалованье серебром, а это значит, что ему нужно пересчитать гору монет. Он сказал, что у Саймона это хорошо получается и ему даже не верится, что можно с такой скоростью считать монеты разного достоинства.
— Так значит, это урок арифметики! — воскликнул герцог.
— Ну конечно, — улыбнулась Кася. — И должна вам сказать еще более интересную вещь.
— Какую же? — спросил он.
— Я где-то читала, что у музыкантов часто бывают способности к математике…
Герцог внимательно слушал, и она продолжала:
— Вчера я наиграла Саймону несколько мелодий, и он почти сразу повторил их одним пальцем.
— Вы не устаете меня изумлять, мисс Уотсон, — признался герцог, — с той самой минуты, когда впервые здесь появились.
— Неужели это было так недавно? — Кася вздохнула. — Столько всего случилось за это время, и я просто не могу поверить, что приехала только неделю назад.
— Так же, как и я, — сказал герцог. — Именно поэтому я и хотел с вами поговорить.
Голос его стал вдруг необычно глубоким, и это заставило Касю посмотреть на герцога.
Герцог смотрел на нее, и им обоим казалось, что они говорят друг с другом без слов.
Дверь открылась, и в гостиную вошел дворецкий.
— Бригадир строителей хотел поговорить с вашей светлостью, — доложил он.
— Я посылал за ним, — сказал герцог. — Вы проводили его в мой кабинет?
— Да, ваша светлость.
— Скажите ему, что я сейчас приду, — велел герцог, и дворецкий с поклоном удалился. Герцог допил кофе и встал из-за стола.
— Боюсь, сегодня я не смогу освободиться к ленчу, — сказал он Касе, — поскольку мы с этим человеком поедем на одну из ферм. Дом там в таком ужасном состоянии, что, возможно, его придется ломать и строить заново.
— Нам с Саймоном будет вас не хватать, — сказала Кася. — Но надеюсь, что к чаю вы вернетесь.
— В этом можете не сомневаться, — пообещал герцог. — Не скучайте.
— Мы после ленча поедем кататься верхом, — сказала Кася. — Саймон в восторге, что вы разрешили ему проехаться на Стрекозе.
Герцог улыбнулся.
— Стрекоза резвее Принцессы, но вышколена не хуже, и если не случится ничего из ряда вон выходящего, никогда не подведет всадника.
— Я прослежу, чтобы все было в порядке, — ответила Кася.
Герцог снова взглянул на нее и хотел что-то сказать, но передумал.
Как только он вышел из комнаты, Кася поняла, что уже без него скучает.
Обеды и ленчи в обществе герцога доставляли ей огромное удовольствие.
Правда, она всегда опасалась, что герцога не слишком развлекают беседы с ней и племянником, но он ни разу ничем этого не показал.
Наоборот, он неизменно был весел и без конца смеялся.
«И сегодняшний завтрак был тоже таким замечательным!»— вздохнула она про себя.
Когда пришло время ленча, Касе стало совсем тоскливо.
Саймон без умолку болтал о том, как он помогал мистеру Беннету считать монеты, и о том, как потом занимался музыкой.
— Я хочу играть двумя руками, как вы, — сказал он.
— Скоро научишься, — пообещала Кася. — А потом мы устроим концерт, и ты будешь играть для своего дяди.
— Вот он удивится, что я играю, как вы! — хихикнул Саймон.
— Не только удивится, но и обрадуется и будет гордиться, что ты растешь таким умным.
— Настолько умным, что могу скакать на самом быстром коне! — победно воскликнул Саймон.
Стрекоза была очень красивой лошадью. Когда Саймон уселся в седло, Кася подумала — как жаль, что герцог не видит его в эту минуту. Они поскакали обычной дорогой: сначала на выгул, а потом по лугу за ним.
— Я скачу все быстрей и быстрей! — воскликнул Саймон.
Кася не могла не признать, что он и впрямь становится отличным наездником; ее собственная лошадь с трудом поспевала за Стрекозой.
Они подъехали к небольшой роще, и между деревьями им пришлось скакать друг за другом.
За рощей открывалось поле. Здесь Кася с Саймоном тоже раньше бывали.
Они были уже довольно далеко от замка, но Касе не хотелось возвращаться так рано и ждать герцога.
Саймон скакал впереди, и вдруг из-за деревьев появились двое мужчин.
Прежде чем Кася успела сообразить, что происходит, они схватили Стрекозу за уздечку.
В следующее мгновение еще двое выскочили перед лошадью Каси.
— Кто вы такие и что вам нужно? — спросила Кася.
— Скоро узнаешь, — грубо ответил один из мужчин.
К ужасу Каси, ее стащили на землю. Она услышала крик Саймона и увидела, что его тоже снимают с лошади.
— Что вы делаете? — воскликнула она, но тут ей в рот сунули кляп, а руки скрутили веревками.
Кася не могла даже пошевелиться.
В следующее мгновение на голову ей набросили мешок, и она почувствовала, что ее куда-то несут.
Касе показалось, что они двигаются не в глубину рощи, а на дорогу.
Потом ее грубо затолкали в повозку, и она поняла, что ее догадка была верна.
Она почувствовала, что рядом с ней уложили Саймона, и повозка поехала.
Поскольку видеть и говорить она не могла, ей оставалось только прислушиваться.
Судя по скрипу колес и стуку копыт, их везли в фермерском фургоне, запряженном одной лошадью.
«Кто они, что им нужно, почему они нас поджидали?»— ломала голову Кася.
Потом она пришла к заключению, что, кто бы ни были эти люди, они хотят взять Саймона в заложники и потребовать выкуп, Ее отец все время боялся, что такое произойдет с ней.
Он всегда настаивал, чтобы ночной сторож обязательно был вооружен.
И когда они путешествовали, сэр Рональд на ночь клал под подушку револьвер, хотя и не говорил Касе об этом.
У многих среди тех, кто вернулся с войны, не было ни пенсии, ни работы.
Оставшись без средств к существованию, люди становились преступниками.
На манер разбойников с большой дороги грабители, жулики и просто голодные люди отнимали деньги у тех, кто был богат.
