Он подошел к ней поближе.
Кася увидела, что это, в сущности, очень симпатичный мальчик. У него были каштановые волосы и ясное лицо. На нем была дорогая и опрятная одежда, только шнурки болтались.
Кася догадалась, что он никому не позволял их завязывать.
Она присела на софу возле окна.
Саймон сел к спинке рядом с Касей и сказал:
— Вы просили меня помочь. Что я должен делать?
— Если я тебе скажу, — проговорила Кася, — ты поклянешься сердцем, что никому не расскажешь?
— Что значит — «поклянешься сердцем»? — спросил Саймон.
— Это значит, что если ты нарушишь слово, с тобой случится что-нибудь ужасное.
— Что именно? Меня кто-то застрелит или ударит?
— Может быть, ты выпадешь из окна, — пояснила Кася. — Или утонешь в озере.
— Я поклянусь сердцем, — решил Саймон.
— Вот как это делается, — сказала Кася. Она перекрестила левую часть груди, и Саймон повторил за ней этот жест.
— Все, что я сейчас скажу, — прошептала Кася, — очень, очень секретно. Потому что если ты проболтаешься, меня немедленно отправят обратно.
— Почему вас отправят обратно? — спросил Саймон.
— Потому что, — медленно проговорила Кася, — я не настоящая гувернантка. Я только притворяюсь.
Саймон был явно заинтригован.
— А зачем вам притворяться гувернанткой? — спросил он.
Кася огляделась, как будто боялась, что кто-то прячется в углу. Потом она еще больше понизила голос и сказала:
— Потому что я… скрываюсь! Саймон присел рядом с ней.
— А от кого вы скрываетесь?
— От того, кто хочет, чтобы я сделала то, чего я делать не хочу. Чтобы я сделала нечто ужасно дурное!
— И вы приехали, чтобы здесь спрятаться! — догадался Саймон. Кася кивнула:
— Верно. Здесь, в замке, меня никто не найдет. Она помолчала и, взглянув на него, добавила:
— Но только если ты разрешишь мне остаться…
— Оставайтесь, если не будете меня учить, — сказал Саймон. — Терпеть не могу тех, которые учат!
— Как я могу тебя учить, если я не настоящая гувернантка? — сказала Кася. — Однако тебе придется помогать мне притворяться. Иначе в замке решат, что я плохо справляюсь и тебе нужна другая учительница.
Саймон ненадолго задумался.
Потом он сказал:
— Если мы притворимся, будто делаем уроки, никто не догадается, что вы меня ничему не учите.
— Правильно, — сказала Кася. — Только мы должны притворяться очень умно, чтобы никто даже на минуточку не заподозрил, что я самозванка.
— Я вам помогу, — решительно сказал Саймон.
— О, спасибо тебе! Спасибо! — воскликнула Кася. — Мне очень важно спрятаться здесь хотя бы на время. Но если из-за тебя меня выгонят, я буду вынуждена совершить ужасный поступок и стану навеки несчастна.
— Никто вас не выгонит, если я скажу, чтобы вас оставили, — сказал Саймон.
— Это все, что мне нужно, — сказала Кася. — Только ты должен понять, что нам придется вести себя осторожно, чтобы всех ввести в заблуждение.
— И как же мы будем всех вводить в заблуждение? — заинтересовался Саймон.
Кася на минутку задумалась, потом сказала:
— Мне кажется, пока на дворе солнышко, неплохо было бы посмотреть сад — ведь я только что приехала и еще ничего не видела. А вечером или завтра я с удовольствием побродила бы по замку.
— Я покажу вам сад, — вызвался Саймон.
— Так пошли прямо сейчас, — предложила Кася. — Когда я подъезжала, он показался мне очень красивым.
— Вы еще не видели дальнюю часть сада, — сказал Саймон. — Так что сначала я поведу вас туда.
— Это очень мило с твоей стороны, — улыбнулась Кася. — Я так тебе благодарна, что ты согласился мне помочь.
— Я никому не позволю вас прогонять, — совсем по-взрослому сказал Саймон.
— И как я уже говорила, мы должны быть очень осторожны, — заговорщицки проговорила Кася.
— Должны — значит, будем, — ответил Саймон. — Пойдемте в сад, пока нас никто не остановил.
Он повел Касю вниз по лестнице, и через боковую дверь они вышли в сад. Никто их не видел.
Сад, как и предполагала Кася, был очень красив.
Планировка его радовала глаз, а тисовые деревья, образующие как бы живую изгородь, явно росли здесь не одно столетие.
Саймон повел Касю в глубь сада мимо лужайки для игры в кегли.
Дорожка огибала замок и вилась между деревьями, многие из которых казались очень древними. Возле могучего дуба Кася остановилась:
— Вот на таком дереве хорошо прятаться!
— Мне нельзя лазить по деревьям, — пожаловался Саймон.
— А мне-то можно! — ответила Кася. — Если мы спрячемся в ветвях, нас никто не увидит.
— Мне всегда хотелось полазить по деревьям, — с сомнением в голосе сказал Саймон. — Но мне никто не разрешал. Все говорят, что я упаду и расшибусь.
— Но ты же не такой глупый, чтобы падать! — сказала Кася. — Я тебе покажу, как залезать на дерево, только сначала надо снять обувь.
Она разулась, и Саймон последовал ее примеру.
Не щадя своего красивого платья, Кася взобралась на нижнюю ветку.
Саймон посмотрел, как она это делает, и уцепился за другую ветку.
Кася предусмотрительно выбрала дерево, на которое было легко взобраться, но вообще-то она всю жизнь лазила по деревьям.
Мать считала, что это ей только на пользу.
«Я всегда забиралась на дерево, когда хотела спрятаться от своей гувернантки, — говорила леди Маргарет. — Было ужасно весело слышать, как она меня зовет, когда я прямо у нее над головой. — И добавляла обычно:
— Правда, меня вечно наказывали за беспорядок в одежде».
У Каси в саду было даже специальное дерево, на котором она любила сидеть и размышлять.
С него открывался изумительный вид.
Ей всегда казалось, будто она смотрит с небес на людей, которые суетятся внизу.
«Наверняка ангелы, когда смотрят на нас, — говорила она себе, — думают, какие мы глупые, что живем на земле, а не в вышине, среди звезд».
Саймон без ее помощи добрался до ветки, на которой она устроилась.
Кася подумала, что одна из причин его дурного поведения заключается в том, что у него не было возможности дать выход своей энергии.
«Это и в самом деле его первый урок, — подумала она. — И, на мой взгляд, довольно полезный».
