— Порох! Нет! — Луна бросилась сверху на кучу дерущихся собак, но один из мучителей Пороха развернулся и кинулся на нее. Второй приспешник Ужаса пришел ему на помощь, и они вместе оттащили Луну в сторону и прижали к земле, чтобы она не мешала безумному Альфе рвать и терзать обмякшее тело Пороха.
Теперь, когда собаки расступились и на земле остались только Порох и Ужас, можно было нанести удар, не боясь задеть друга. Счастливчик напружинил лапы, изготовившись прыгнуть на Ужаса, но какая-то упругая тень вдруг промчалась мимо, отшвырнув его в сторону. Это Лизушка, вихрем вылетев из темноты, бросилась на Ужаса и, схватив его зубами за загривок, оттащила от Пороха.
Сцепившись, они покатились по земле, но Лизушка ни на миг не разомкнула свои страшные челюсти. На глазах ошеломленного Счастливчика она впилась когтями в мокрую землю, могучим усилием вырвалась из лап Ужаса и обрушилась на безумного пса сверху, вдавив его в грязную жижу. Казалось, она не замечала ни щелкающих челюстей огромного противника, ни пены, валившей из его пасти. Ужас беспомощно сучил задними лапами по грязи, поднимая в воздух тучи брызг, но Лизушка тоже умела брыкаться. Она несколько раз как следует ударила Ужаса в живот задними лапами, глубоко расцарапав когтями его шкуру, а потом всем телом навалилась ему на голову, окунув носом в лужу.
Счастливчик открыл пасть, приготовившись приказать Лизушке остановиться, но слова застряли у него в глотке. Гнев, ярость и жажда мести ударили ему в голову:
«Пусть она убьет его! Пусть отомстит за Пороха!»
Порох! Опомнившись, Счастливчик бросился к другу. Собаки, напавшие на Луну, уже опрометью удирали прочь, одна из них с воем зализывала рваную рану на морде. Вскочив с земли, Луна бросилась к Пороху, упала рядом с ним и принялась лихорадочно вылизывать его кровоточащие раны.
— Порох, милый, я здесь! Я с тобой! — выла она, пытаясь лизнуть его в пасть. Когда Счастливчик, подняв тучу грязных брызг, подскочил к ним, Луна яростно зарычала, но, узнав соратника, снова отвернулась к раненому.
Счастливчик в ужасе смотрел на Пороха. Его бока едва заметно вздымались и опадали, язык вывалился прямо в грязь. Луна, продолжавшая вылизывать его раны, то и дело кашляла и отплевывалась. Наконец, она со стоном обернулась к Счастливчику:
— У него совсем плохая кровь! Что с ним такое, Счастливчик?
— Я не знаю… Эти Длиннолапые…
— Да, но что нам теперь делать? Чем мы можем ему помочь? — Луна в отчаянии уронила голову на плечо Пороха.
— Я не знаю, Луна, — проскулил Счастливчик. — Я не знаю.
Свирепое рычание, раздавшееся сзади, заставило его обернуться.
Лизушка! Она лежала на боку, Ужас только что вырвался из-под нее и, опрокинув на землю, вцепился слюнявыми клыками ей в шею. Но он недооценил свою молодую противницу! Лизушка была не только сильна, но проворна и очень ловка. Дернув головой, она вывернулась из пасти Ужаса, одним рывком освободила свое тугое мускулистое тело из-под его тяжести и перекатилась на живот.
— Нет, Лизушка, так нельзя! — завопил Счастливчик. — Не подставляй ему спину!
Но было уже поздно. Ужас одним прыжком вскочил Лизушке на спину, вжал ее мордой в грязь и впился зубами в шею. Лизушка завизжала от боли.
С диким ревом Счастливчик ринулся на Ужаса, вцепился зубами в первое попавшееся место. Это оказалось рваное ухо безумца.
«Вот и отлично, сейчас ты у меня запоешь!»
Счастливчик яростно заработал клыками, и с удовлетворением почувствовал, как Ужас, взревев от боли, выпустил Лизушку. Счастливчик довольно зарычал и, не выпуская из пасти ухо врага, потащил Ужаса прочь от Лизушки.
Ужас брыкался и вертелся, потом рывком высвободил свое ухо и отскочил в сторону. Счастливчик поперхнулся и сплюнул полную пасть крови. Ужас запрокинул голову и испустил в черное небо истошный рев бешенства.
«Он как будто не чувствует боли, — холодея, подумал Счастливчик. — Безумие делает его неуязвимым. Или это Собака-Страх защищает его от боли? Может, его безумные россказни все-таки не были сплошной выдумкой?»
Это была очень страшная мысль, но сейчас у Счастливчика не было времени ломать себе голову над загадками Ужаса. С пронзительным визгом безумный пес бросился на него.
Счастливчик опустил голову и зарычал, приготовившись встретить врага, но Ужас до него не добрался. Лизушка ринулась ему наперерез, ударила головой в прыжке, и они вместе покатились по земле.
«Какая же она храбрая! — сердце Счастливчика запело от гордости, но страх за Лизушку был еще сильнее. — Она великолепна в бою, но если не будет осторожна, этот сумасшедший ее убьет! Он совсем потерял голову».
— Лизушка, хватит! Остановись!
Небо над их головами внезапно озарилось ослепительным серебряным светом. Молния! Небесный Пес запрыгал по небу, рассыпая искры по ветвям деревьев, а Лизушка и Ужас вновь сшиблись в прыжке, клацнув клыками.
На какое-то мгновение Счастливчик перестал видеть, ослепленный. Но когда стремительный Молния промчался мимо, к нему вернулось зрение, и он увидел, что Лизушка и Ужас сцепились челюстями. Потом они вместе рухнули на землю, и Лизушка с огромным усилием вырвалась.
Счастливчик оцепенел, перестав дышать. Молодая Свирепая собака бешено тряхнула головой и выплюнула в грязь комок окровавленного мяса. Ее бока, мокрые от дождя и крови, ходили ходуном, глаза горели злым торжеством.
Не чуя под собой лап, Счастливчик шагнул вперед, чтобы защитить Лизушку, если Ужас решится снова броситься на нее, но Ужас даже не шелохнулся. Дергаясь всем телом, он лежал на мокрой земле, и кровь черной струей хлестала из его пасти.
Только теперь Счастливчик увидел все. Нижняя челюсть Ужаса была вырвана с мясом Желтые глаза безумного пса закатились под лоб, из его горла доносилось жуткое бульканье.
Шум схватки мгновенно стих, теперь в мокром лесу был слышен только шелест дождя, хриплое дыхание измученных собак и кошмарные хрипы, вырывавшиеся из глотки умирающего Ужаса.
Потом тоненький жалобный вой прорезал ночную тишину, и стая Ужаса в панике бросилась врассыпную.
— Ужас!
— Великий Ужас!
— Наш вожак! Наш Альфа умер!
— Бежим, бежим!
Грязь дождем полетела на поляну, по воде захлюпало множество лап, и собаки, визжа и налетая друг на друга, помчались в темноту. Когда последний вражеский пес с визгом скрылся в кустах, Счастливчик на подгибающихся лапах подошел к Ужасу. Он не слышал ничего, кроме грохота крови в ушах и собственного хриплого дыхания. Потом звуки вернулись, зато потемнело в глазах.
Хромой заскулил от страха:
— Он умер?
— Нет, — хрипло ответил Счастливчик, глядя на лужу крови, быстро растекавшуюся под изуродованной головой Ужаса. — Но умирает.
