— Привет. Готов надеть тебе на пальце кольцо. Твой отец очень убедителен.
— Что-то по голосу не чувствуется, что ты рад, — ехидно пропела в трубку невеста.
— Я рад. Очень хочу обрадовать тебя.
— Тогда вечером? — игриво поинтересовалась она.
— Зачем откладывать? Я готов отложить все дела и заехать за тобой. Ты где?
Вика прощебетала адрес салона на другом конце Москвы, и я рванул к ней, на ходу придумывая план действий. На своих условиях я могу жениться на ней. Вот только понравятся ли им мои условия?
Я посадил Вику в машину, выслушал ее претензии, что явился без цветов, отвез за МКАД на парковку перед моллом, заблокировал дверь и развернулся к Вике. Она словно почувствовала и напряглась.
— Мы не поедем в ресторан? Ты не угостишь меня обедом?
— Боюсь, как бы тебя от нашего разговора не стошнило.
Вика скривилась:
— Я думала, ты наконец-то решил не откладывать свадьбу в связи с моим положением. А ты опять…
— Ты удивлена? Тебе кажется странным, что зная о твоих любовных похождениях, я хочу быть уверен, что ты носишь моего ребенка?
— Он твой.
— Докажи!
Вика фыркнула и дернула дверь, намереваясь красиво сбежать, но не получилось. Не для того я двери блокировал.
— Выпусти меня!
— Ну нет. Сначала выслушаешь то, что я хочу сказать, потом можешь идти на все стороны.
Она раздраженно достала из кармана пальто телефон, но я тут же вырвал его и убрал в свой.
— Отдай!
— Сначала поговорим.
— Хорошо. Говори.
Я выдохнул. Не замечал, что пока додавливал невесту, сдерживал дыхание. Не мог поверить, что пойду на такие меры. Но меня партнёр взял за яйца, в ответ я хотел держать за яйца его. Он манипулирует деньгами, а я родственными связями.
— Твой отец очень убедителен, выдавая тебя замуж.
— Ну еще бы, — хмыкнула невеста.
— Но не ему со мной жить, а тебе. Ты уверена, что именно я тебе нужен?
— Конечно, Марк!
— Ты же не любишь меня?
— Что за ерунду ты несешь? Причем тут любовь? — Вика поморщилась. — Это деловое соглашение. И договорные браки куда крепче, чем по любви.
Я хмыкнул. В чем-то она права. Когда чувства не примешиваются к бизнесу, результатов достигаешь намного быстрее и практически без ошибок. Но при заключении брака разве можно вычеркивать чувства, как при заключении договора? Разве тогда брак станет семьей?
Не уверен. Брак так и останется браком. Заключенным договорным союзом. На всю жизнь. Как клетка с двумя пожизненно заключенными.
— Именно, соглашение. И после его подписания, вся ответственность за тебя перейдет ко мне.
Вика кивнула.
— И тогда не отец и не ты будете решать, как поступить с тестом и ребенком, а я.
— Ч-что… Что ты имеешь в виду? — невеста вцепилась в свою сумочку так, что побелели пальцы.
— Только то, что после ЗАГСа мы поедем не в свадебное путешествие, дорогая, а в лабораторию. Для моего договорного брака — это важное условие.
— Ты достал уже! Он твой, понял? А любые анализы могут повредить ребенку!
— Какой у тебя срок? Уже месяцев шесть? На этом сроке анализ могут сделать по крови. Твоей и моей. Этого будет достаточно.
— Я против!
— Если ребенок мой — чего ты боишься?
— Я… Я… А если они ошибутся? Я читала. Такой анализ не дает точного результата.
Я кивнул:
— Не дает. В этом случае мы сделаем тест с проколом.
— Нет!
— Да. Я буду твоим мужем и это мне решать.
— Нет. Я против.
— А я смогу получить решение суда на проведение анализа, как супруг, сомневающийся в отцовстве.
— Выпусти меня, — сквозь зубы процедила Вика.
— Не могу. Твой отец припер меня к стенке. Сейчас мы едем в ЗАГС, я как раз выжидаю время по записи. А потом едем в лабораторию.
— Нет! Я не хочу сейчас делать тест!
Я схватил ее за плечо и развернул к себе:
— Ты не хочешь делать его после родов, не хочешь делать до свадьбы, но у тебя нет выбора и ты сдашь анализы после регистрации. Поняла?
Вика закусила губу, отворачиваясь от моего прямого взгляда.
— Я поговорю с отцом, — наконец выдала она.
— О чем?
— Чтобы не давил на тебя. В конце концов, ты прав. Мы можем зарегистрировать брак после родов.
— Здравая мысль. И тест в этом случае будет стопроцентный.
— Д-да… Тест… Марк, выпусти меня. Я всё поняла.
— И поговоришь с отцом?
— Да, поговорю.
— Завтра он снимет арест с моих счетов и оставит мне инвестиционный кредит на прежних условиях.
— Да.
— Повтори.
— Он уберет арест со счетов и инвестиционного кредита…
— На тех же условиях!
— Да-да, на тех же.
Я улыбнулся, обхватывая её затылок и приближая к себе, лицом к лицу:
— И тогда мы проживем еще три месяца в свое удовольствие, пока муж-самодур не получил права на твою свободу, так ведь, дорогая? Ты ведь думала об этом?
Но ответить я ей не дал, заткнув рот и поцеловав со всей злостью, что копил с утра, а может и последние полгода.
Вика всхлипнула оттолкнула меня и забилась в дверь, пытаясь ее распахнуть.
Я отдал ей телефон и разблокировал дверцу, чтобы выпустить невесту. Она тут же поймала свободное такси и укатила.
Теперь ее ход. Если завтра я смогу работать, то у меня появится фора в кварта, чтобы отвязаться от Сергея. Если же со счетов начнут снимать арестованные средства, то вечером я буду женат и возможно через три месяца стану отцом…
Вот только ни один из этих вариантов не радовал. Все они направлены на выживание, а не на созидание. А я привык строить, расширять, а не экономить и урезать.
Вечер прошел в томительном ожидании звонка Сергея и угроз в мой адрес, но он так и не позвонил. Утром главный бухгалтер сообщил, что банк прислал отзыв уведомления и счета разблокированы.
Я сам набрал Сергея, но тот сбросил вызов и не перезвонил.
Мой бизнес потёк в своем обычном режиме. Партнер меня игнорировал. Невеста не докучала. А я рыл носом землю, чтобы успеть до Викиных родов надуть подушку безопасности.
За месяц я зарегистрировал акционерное общество и продал двадцать пять процентов всех акций в совокупности. Но чтобы оказаться в безопасности, необходимо было пристроить еще двадцать. Вот с ними я застрял, пока не решил найти зарубежного инвестора, готового купить пакет акций целиком.
