– Оказывается, в начале были и Слово, и Нож, и Время! Во времени живет Слово, начинаясь и заканчиваясь, совершая свой замысел, а в словах живут – ножи, разделяющие слова на звуки! – говорил капитан Орин с планеты людей.
– Ножи разделяют секунды и минуты, отсчитывая время! – сказал капитан Часар.
– А время дает жизнь ножам – скульптурным и хирургическим, кухонным и архитекторским, чтобы познать свою суть, чтобы познать свое, только тебе данное слово, – продолжил капитан Ножур.
И тут капитаны увидели, что к ним летят сонмы кораблей с их родных планет. Только с планеты людей корабля не было. Но капитан Ножур взял на борт капитана людепланетян и помог вернуться домой, но прежде пригласил всех капитанов на чай.
На все планеты вернулся порядок. Время, мысли и слова перестали бояться друг друга!
А про славного Ножонка, догадавшегося, как спасти капитанов, стали складывать сказки. Ножонок сразу повзрослел после этого полета, ведь время пошло своим чередом и дети снова начали расти и преображаться.
– Что уж и говорить, – наливая чай в фарфоровые чашки, улыбалась мама Ножиха, протягивая их гостям с планеты Часов и планеты Людей, – ведь теперь стало понятно, что мир был сотворен Словом, Временем и Ножом! – И все сидящие за столом ноже-часо-люде-планетяне рассмеялись.
– Папа, ты знаешь, нам в школе сказали, что окрыли новую планету! – заявила Ножонка.
– Да что ты! Какую? – удивился папа Нож.
– Планету чашек! Так вот они считают, что мир сотворила великая чашка!
Рождение волынки. Сказка о музыке и о том, что случилось, когда ее изгнали
Жил-был одинокий король. Жена его умерла, а детей у него не было. Больше всего на свете король не любил музыку и музыкантов. Он считал, что музыканты – дармоеды, отвлекающие людей от работы, от полезной жизни. В самом деле: музыкант не пашет, не сеет, хлеб не растит, одежду не шьет, шубами не греет в холода – совсем от него никакой пользы нет, только работников от дел отрывает! А это значит, они меньше хлеба, меньше скота вырастят для государства. И решил король выгнать всех музыкантов из страны, а музыкальные инструменты запретить. Что тут началось! Люди в слезы: как так – отнять у них музыку? А на свадьбу? А после сбора урожая порадоваться вместе, музыкой согреть сердце? А когда смерть приходит, то от горя сердце и разорваться может, а тут музыка – поплачет вместе, погорюет, – вот уже и легче сердцу… Но ничего не поделаешь против королевской воли. Музыканты ушли, а все-все инструменты отобрали королевские солдаты. Люди поплакали-поплакали, а потом собрались вместе, да и запели: сначала грустно, а потом радостно. Голос – тоже инструмент, и песней можно и радоваться, и грустить, и мечтать… Король понял, что невозможно все инструменты отобрать – голос остается! Тогда издал он указ о запрете петь где бы то ни было. Даже дома нельзя было петь! Даже колыбельные детям! И потекли дни за днями – всё как обычно, но только реже улыбались люди и пасмурнее становились лица.
Жил в том королевстве юноша, звали его Волю. С детства мог он заставить звучать все что угодно – и травинку, и стебель, и тростинку, и медный таз, да даже кружку и деревянный башмак! То флейту создаст, то рожок, то лютню. И так искусно у него получалось, будто невидимый музыкант играл за него на небесном органе. Когда указ королевский вышел, пришлось Волю забыть про свое умение и перестать придумывать новые музыкальные инструменты, перестать играть. Тогда Волю каждый вечер уходил за высокие ворота королевства, переправлялся через реку и продолжал мастерить да играть.
А на другой окраине королевства жила девушка по имени Инка. С детства она любила петь песни. Инка пела дома, когда готовила обед или ужин, пела у колодца и в поле. Людям нравились песни девочки, ей часто дарили подарки – любая работа спорилась быстрей и радостней с песнями Инки. И что делать, когда запретили петь? Каждый вечер выходила Инка за ворота королевства, переходила мост через реку и по другой стороне пела песни. А чтобы песням уютно было, плела для них гнезда. На закате придет девочка, сплетет из веточек гнездышко, белой мягкой куделью выстелет и поет новую песню – как день был хорош, как солнце радовало, а дождь питал землю, как в трудах и заботах складывалось кружево песни. И поселялась песня в гнезде язычком пламени, свечкой поющей, танцующей, согревающей. Скоро по ту сторону реки образовалась большая поляна гнезд с поющими язычками пламени. Теперь Инке приходилось идти дальше – она плела гнезда для песен вдоль границы королевства сначала в одну, потом в другую сторону. Песни там росли, сил набирались, светили уютно, в реке отражаясь.
И вот однажды беда пришла в эту страну. С западной стороны стали замечать люди серый туман – он переваливал через высокие крепостные стены, заполняя улицы и дома какой-то страшной тишиной. И там, куда проник этот серый туман, люди теряли голоса. Но самое страшное – люди стали исчезать!
Дни бежали за днями. Вскоре появился королевский вестник на коне и объявил о том, что горе постигло всю страну – неизвестная болезнь расползлась повсюду. Она проникает тихим серым туманом, обволакивает людей, отчего они теряют сначала голос, а потом начинают таять: с каждым шагом становятся все меньше, пока не исчезают совсем.
– Кто найдет лекарство от этой неизвестной болезни, получит полцарства! – возвестил глашатай и умчался прочь.
Многие лекари пытались разгадать тайну этой болезни, но ответов не нашли. Люди теряли голоса и исчезали. Тишина окутала королевство – кто болел, тот был уже безгласен, а здоровые от страха боялись вымолвить слово. Опустели улицы, туман завладел жилищами. Лишь в некоторых из них еще горел свет.
Инка не боялась говорить и продолжала на закате плести за воротами города гнезда для песен да каждый день приносить новую. Заметили люди, что туман будто Инку боится и обходит стороной. А когда туман страшной тишиной окутал страну, гнезда песенные стали видны даже днем – поют себе язычки пламени и не тают. Стали люди выходить за ворота, подходить к поющим свечкам – постоят, погреются, присядут в гнездышко, и так хорошо на душе становится, радостно, и страх куда-то исчезает. Слушают-слушают, да и сами вдруг петь начинают – и такие хорошие песни получаются – новые, смелые. И в гнездах свечей прибавляется – танцуют свечки песен, обнимаются, взлетают в небо. Так и спасались люди от неизвестной болезни: те, кто песни слушать умел, приходили на поляну поющих гнезд и грелись внутри. Но все же не спасти всех-всех жителей королевства, которые уже в тумане.
Вот однажды на закате проезжал мимо поющих гнезд юноша Волю. Увидел он Инку, поющую песню среди пламенных гнезд, и полюбил ее всем сердцем. Попросил он девушку дать ему воды. Инка наполнила мешок, сшитый из шкуры коровы, свежей родниковой водой, дала юноше и промолвила:
