— Может быть, некоторые вещи вытащат, право, не знаю.
— А другой еще не встал, — болтала Софи. — Я сама отнесла ему завтрак и спрашивала о здоровье, но он не много мне отвечал. Я видела только его седые полосы и малиновый зонтик, который я сделала ему. Он лежал, зарывшись в подушки, под одеялом, лицом к стене, велел поставить поднос возле постели и уйти.
— Бедняжка! Наверно, он совершенно истощен. Потрудитесь сходить к нему, мистрисс Рэвенсберд, и скажите, что я лорд Дэн, буду очень рад оказать ему помощь, какую могу, и если ему угодно принять меня, я могу сейчас нанести ему визит.
Мистрисс Рэвенсберд побежала наверх в комнату больного и воротилась, качая головой.
— Побьюсь об заклад, что это сердитый старый холостяк! — закричала она. — Он как будто боится глядеть на нас. Он не хочет видеть вас, милорд; я считаю это просто грубостью с его стороны.
— Поблагодарите от меня лорда Дэна, — сказал он, — но скажите ему, что я ищу теперь только спокойствия и не желаю знакомиться ни с кем. Я явлюсь к его сиятельству, когда мне будет лучше. Эти американцы не понимают, что значит вежливость.
— О, очень хорошо! — отвечал лорд Дэн, которому, по-видимому, было не совсем приятно, что его дружеские предложения были отвергнуты. — Я не стану беспокоить его более; он может придти ко мне, когда ему будет угодно. А каков бедный матрос?
— Он тоже еще в постели, — закричала Софи: — лентяй! Но эти матросы любят валяться, когда представится случай. Порядочно пришлось мне потрудиться с его — головой вчера. Наверно, я пробилась с нею целый час, и он сам не понимает, как он ее ушиб. Он, должно быть, стукнулся обо что-нибудь с острым концом. Прощайте, милорд, если уже вы уходите. Благодарю, что зашли.
Когда лорд Дэн отправился из гостиницы к городу, Лидни приближался к «Отдыху Моряков» с берега. Лорд Дэн не смотрел в ту сторону и, следовательно, не приметил его.
— Кто этот господин? — спросил Лидни хозяйку, которая проводила лорда Дэна до дверей и смотрела ему вслед.
— Лорд Дэн.
— Лорд Дэн! — с удивлением повторил Лидни, — как он моложав!
Софи несколько обиделась за лорда Дэна.
— А вы разве думали, что он стар? — спросила она. — Почему вы это думали?
После непродолжительного молчания Лидни захохотал.
— Вы мне говорили, что лорд Дэн — глава Дэншельда, и мое воображение тотчас представило мне почтенного человека, с волосами белыми, как у пассажира наверху, или еще белее. А это высокий, красивый мужчина и очень моложавый.
— Все Дэны были таковы.
— Это уж, верно, в их роду?
— Да. Он пришел узнать о вас и старом господине, хотел его навестить и предлагал свои услуги. Я передала это мистеру Гому, но тот не захотел его видеть, и его сиятельство ушел очень недовольный.
— Может быть, он его примет, когда встанет.
— А может быть, и нет, — отвечала бойкая Софи. — Лорд Дэн сказал, что он не придет больше; если мистер Гом желает его видеть, он может придти к нему. Я должна сказать, что ваш друг поступил не весьма вежливо.
— Я полагаю, что это вовсе не относится к вежливости, мистрисс Рэвенсберд. Может быть, мистер Гом был физически не способен принять лорда Дэна, по крайней мере, так показалось мне сегодня утром.
— Почему же он не пригласит доктора?
— Я советовал ему это, он отказался, говоря, что ему нужны только спокойствие и тишина. Я думаю, что он прав; он не болен.
— А как же его обед? — с досадой продолжала мистрисс Рэвенсберд. — Я сама ходила незадолго до прихода лорда Дэна спросить, чего он хочет, жареного ли цыпленка или суп, но он проворчал, что ему не нужно никакого обеда, и просто не хотел мне отвечать. Может быть, вы постараетесь узнать, сэр.
Лидни засмеялся и побежал наверх, говоря, что, может быть, больной и ему не будет отвечать.
Комната, в которой лежал мистер Гом, была очень удобная и спокойная, лучшая в «Отдыхе Моряков»; мистрисс Рэвенсберд называла ее парадной комнатой. Кровать стояла на дальнем конце, против двери, а камин находился в середине, между дверью и комнатой. Если бы не постель, эта комната могла быть красивой гостиной, но Софи украсила ее на свой французский вкус. Мебель была красного дерева, занавески у постели и окон были из синей шерстяной материи. К камину был придвинут диван, среди комнаты стоял круглый стол, боковые столики и другая мебель — у стены. Большая некрасивая балка шла через потолок, это правда, но она не портила убранство комнаты. Лидни занимал комнату на противоположной стороне коридора, комнату небольшую и мало меблированную. Мистрисс Рэвенсберд втайне желала, чтоб ее постояльцы поменялись комнатами. Она намекала об этом в своем пристрастии к молодому человеку, а он с своим обыкновенным добродушием и непринужденностью отвечал, что его комната была раем в сравнении с спасательной лодкой. В конце коридора была гостиная, выходившая к морю. Лидни занял эту комнату и ему подавали туда завтрак и обед.
Больной лежал в постели целый день. В сумерки Ричард Рэвенсберд вошел туда и нашел комнату совершенно темной. Тяжелые занавески были задернуты у окон из-за слабых глаз больного, огонь в камине потух. Рэвенсберд развел его и спокойно подметал на каминном ковре, когда мистер Гом вдруг обратился к нему.
— Какого рода эта местность?
— Что прикажете, сэр? — спросил Рэвенсберд, обернувшись.
— Какого рода эта местность?
Рэвенсберд, вероятно, спрашивал себя, в каком смысле был задан этот вопрос, общественном или политическом. Но он не спрашивал.
— Местность довольно скучная, — ответил он. — Кроме тех случаев, когда она оживляется таким происшествием, какое случилось вчера, или браконьерством, или контрабандой. Впрочем, теперь контрабандистов почти нет. Отсутствие лорда Дэна, продолжавшееся несколько лет, не сделало Дэншельд веселее.
— Этот лорд Дэн, кажется, здесь первое лицо, как я слышал от моего товарища-пассажира?
— О, да, сэр! Дэны были владельцами Дэншельда с незапамятных времен, и жили они очень парадно. Но когда замок был заперт, это очень повредило здешней местности. Настоящий лорд Дэн не жил здесь.
— Почему же?
— Он поехал за границу, как только сделался наследником, и долго не возвращался. Он был в отсутствии лет восемь или девять, а может, быть и больше, время летит. Думают, что он теперь останется, я сам так думаю; он совершенно преобразовал все хозяйство в замке.
— Он женат?
— Нет, сэр. Его сестра, мисс Дэн, живет с ним в замке как хозяйка.
— Может быть, вы сообщите мне, о чем вы говорите? — закричал больной после некоторого молчания. — У лорда Дэна нет сестры.
— Есть, сэр, и она живет с ним, как я вам говорю, в замке.
— А я вам говорю, что у него нет сестры, — раздражительно отвечал больной, хотя его тон был замечательно тих и спокоен во все время. — Я помню, что встречал в Париже мистера Дэна, это теперешний пэр, у него не было сестры.
