Утро встретило меня звонким петушинным будильником. С трудом разлепив сонные веки, кинула взгляд на экран мобильника. Пять часов! Чтоб этому петуху в студне Новый Год встретить!
С сожалением поняла, что больше уснуть не смогу. Покинув теплые объятия кроватки, вмиг продрогла. Ноги коснулись холодного пола- промазала мимо тапочек, когда спускалась.
Втянув свежий воздух носом, запоздало сообразила, что огонь в камине погас. Накинув сверху пижамы теплый махровый халат, прошлепала на кухню. Первым делом горячий чай, а потом все дела. Еще вчера я решила отправиться в так назваемое поместье с утра, дабы не тратить времени зря. Опять же, во всякие полуразрушенные здания лучше заявляться при свете дня. Насмотрелась в свое время ужастиков, да и сообщения о "духе" не вселяли уверенности.
Нажала на экран мобильника- семь часов. За окном только-только начинало светлеть. Я уже была одета в самое теплое, что захватила с собой в дорогу. Правда, сейчас мне казалось, что теплых вещей надо было брать больше.
Застегнув на все кнопки теплую зимнюю куртку, натянув по самые глаза шапку и меховой капюшон, поправила рюкзак за спиной. Предусмотрительно положила туда термос с чаем, спички, немного пряников, карту с отмеченными границами поместья и фонарик. Большую тяжелую связку ключей кинула в карман куртки. Посмотрев последний раз в зеркало, кивнула отражению и вышла с оптимичтичным боевым настроем.
Держись, дух поместья, кем бы ты ни был, — помощь идет!
5.Поместье
Сверившись с картой, упорно скользила по утрамбованной деревенскими автомобилями дороге. Мне повезло, вторая часть недвижимого имущества находилась в относительной близости к первой, всего в сорока минутах быстрой пешей прогулки, поэтому искать добрых попутчиков на колесах мне не пришлось.
Щеки немного щипало морозным воздухом, однако быстрый темп сыграл мне хорошую службу, послушно разгоняя кровь по венам, не давая замерзнуть меж высоких сугробов подобно новообращенной снегурочке.
Когда впереди замаячили полуразрушенные стены рассыпающегося в прах прямо на глазах забора, увенчанного некогда красивыми, а теперь изрядно покосившимися, а кое-где и сильно погнутыми воротами, я не смогла сдержать громкий возглас восхищения. Передо мной высилась ожившая мечта гота-ролевика, бережно укутанная в белое полотно снега неким талантливым божеством.
Остроконечные башни венчали каждое крыло поместья, а над центральным входом открывалось взору и вовсе произведение архитектурного искусства, с укрытыми зеленеющим мхом, стыдливо проглядывающим сквозь белую пелену, каменными изваяниями. Снизу сложно было сказать наверняка, что за мифические существа охраняют покой этого старинного здания, но я предположила, что по обводу крыши, рядом с водосточным жёлобом, застыли вечным сном горгульи.
Подойдя вплотную к приоткрытым воротам, закинула голову верх, рассматривая кованые вензеля. Смутно различимые буквы упорно не желали идентифицироваться в моем мозгу, поэтому я отмела эту идею до лучших времен. Жалобно скрипнув, кованая дверь нехотя пропустила новую владелицу всеми забытого великолепия. Внезапно пролетевшая над головой ворона (или ворон?) своим карканьем напугала меня, заставив поежиться от нехорошего предчувствия. Проследив взглядом за крупной черной птицей, заметила, что сделав почетный круг вокруг шпилей здания, она уселась в районе центрального чердака с фигурной лепниной, отдаленно напоминающей птицу в полете.
— Да уж, влипла я с этим наследством по самое не хочу… — скептично оценивая плачевное состояние обретенного имущества, тихо сказала я.
Поправив сползающую лямочку рюкзака, уверенно шагнула навстречу приключениям. Центральные ступеньки парадного крыльца, плотно покрытые снегом и, подозреваю, тонкой корочкой льда, встретили меня недружелюбно. Несколько раз я чуть не скатилась кубарем вниз, разъезжаясь в полушпагате на разбитой лестнице. Ключ с противным лязгом утонул в замочной скважине. Однако, замок на удивление легко поддался. Хотя, чему я удивлялась- судя по просьбе бабушки, она здесь бывала частым гостем…
— Ну, здравствуй, Лимфейн кастели! — прошептала я, хватаясь за подпорченный коррозией металл дверной ручки, рывком потянув ее на себя.
Гул отворяемой двери пронзил могильную тишину словно спящего волшебным сном поместья. Я скинула рюкзак на пол, с показавшимся громким в этом торжественном безмолвии звуком расстегнув молнию. Фонарик, который я предусмотрительно положила сверху остальных вещей, быстро очутился в моей руке. Щелкнула кнопка и плотный мрак помещения пронзил желтоватый световой луч. Во мне проснулась дремавшая жажда приключений, взрощенная на фильмах об Индиане Джонсе и похождениях Лары Крофт. А кто из вас не мечтал бы очутиться в кишащем тайнами здании, надежно скрывающем свои секреты под толстым слоем пыли и паутины?
Повинуясь шаловливому настроению и какой-то беззаботности, вызванной скачком адреналина в крови, произнесла строчки из "Фауста" Гёте:
— Повсюду мрак и тишина.
Меж туч скрывается луна,
И лампа тихо угасает.
Над головою в вышине
Кровавый луч во мгле сверкает,
И в кровь, стесняя сердце мне,
Холодный ужас проникает.
О дух, ты здесь, ты близок — о, приди!
Как сердце бьётся у меня в груди!
Всем существом, души всей мощным зовом
Я порываюсь к чувствам новым!
Явись, явись мне — я всем сердцем твой!
Пусть я умру — явись передо мной!
Да, за окном вовсю вступало в свои права дневное светило, да и небо радовало абсолютной кобальтовой чистотой. Однако, плотный мрак холла вполне годился под описание мистической, обещающей встречу с потусторонним, ночи.
Нервно хихикнув, вырвала у темноты кусок плотных портьер на окнах. Направляясь к ним, осторожно светила себе под ноги, дабы не споткнуться от встречи с раритетными деталями интерьера. Дотронувшись до тяжелой плотной ткани, рванула ее в сторону, высвобождая залепленные паутиной и пылью стекла окон. В нос ударил стойкий запах потревоженной пыли, и я непозволительно громко чихнула. Освобожденные от плена портьер, окна вздохнули мягким приглушенным светом. Удовлетворенно кивнув своим мыслям, направилась к следующему окну, дабы проделать ту же самую операцию. Однако, рука моя застыла, сжимая прохладный материал, так и не завершив начатое дело.
В гробовой тишине слишком отчетливо раздались слова из цитируемого мною ранее "Фауста":
— Кто звал меня?
6.Дух
Я так и застыла, сжимая ткань портьеры между пальцев, чувствуя, как на голове шевелятся волосы. Это что, мать его, было только что?!
Послышалось? Вряд ли… В такой тишине даже цоканье когтей крысы по чердаку можно было бы ясно расслышать. Медленно повернула голову, в ужасе даже не пытаясь придумать, какую картину могла сейчас застать. Однако, в полумраке заваленного антиквариатом холла поместья не нашлось ни единой живой души, кроме меня.
