Если знает, что преследуют финансовые неудачи, которые тяжело переживает другой человек, если этот человек сейчас зависим и вынужден пользоваться ресурсом партнера, – то бьют по больному месту, напоминая об этом. «Я тебя кормлю! Ты неудачник, лузер!» – или «дармоедка», не важно. Важно, что удары наносят точечно и в самое слабое место, чтобы больнее было. Знают о ревности – будут эту ревность и провоцировать, чтобы заставить страдать. Знают о слезливости – доведут до слез, а потом назовут плаксой и истеричкой. И непременно из рассказов о прошлом выудят то, чем можно больно ранить. «Ты же дочь алкоголика», «Недаром тебя мать из дома выгнала», «Правильно тебя начальник презирает», – много чего знает близкий человек. И безошибочно наносит удары в самое больное и слабое место.
Потом могут извиниться. Почему бы и нет? Отношения зачем-то нужны, полезны, интересны. И надо простить. Но вот такие подлые удары забывать не надо. Это маркер, сигнал отсутствия любви. Сигнал ненависти. Скрытой, затаенной даже от себя ненависти, желания заставить страдать по-настоящему, желания убить.
Потому что по больному месту бьют умышленно, с целью причинить наибольшие страдания и в итоге уничтожить личность. Это осознанное уничтожение другого.
Так что иллюзий быть не должно. Умысел ясен. Если некуда уйти, можно только не поворачиваться спиной, закрывать живот, научиться уворачиваться и хитрить. Не расслабляться, быть настороже, не доверять… Но это точно не любовь и не дружба. Это мучительство и ненависть, за которые извиняются…
Ребенка можно бросить, оставить, ничего не давать
на его содержание, если есть другой родитель. Ну, мама, например. А самому есть, пить, одеваться, не думая о том, что ребенок ест и пьет. Не в лесу же бросили, не в приют отдали. И не война ведь. Найдет, что поесть и во что одеться, – так иные рассуждают.
А я расскажу историю про конфетки – ее в комментариях рассказали. Отец оставил девочку и не платил алименты. Раньше так нередко бывало. Но мама с дочкой жили хорошо. Насушат сухарей и пьют чай с сухариками. И представляют, что это конфетки. Названия им придумывают: этот сухарик – «ассорти», шоколадная конфета! Этот сухарик – «Мишка на севере», а этот – «грильяж». А этот – мармеладка! Так вот пьют чай и друг друга «конфетками» потчуют. Такая игра была у них. И сухарики впрямь походили на конфеты, очень вкусно было с ними чай пить!
Потом девочка выросла. Жизнь наладилась. И они с мамой иногда шутили; вспоминали про «конфетки»; мол, хочешь «ассорти» или «Золотого Петушка»? Когда видели сухарики, всегда шутили так. Незлобиво.
…Надо, чтобы на том свете, когда хорошим людям будут раздавать конфеты, тем, кто бросил ребенка без средств к существованию, дали вот эти конфетки. Которые сухарики. Пусть погрызут…
В литературе есть такой персонаж – Иудушка
Головлев. Он никого не режет, не насильничает, откровенно не грабит. Но он ласковыми и вроде как правильными словами «накидывает петлю», обезоруживает жертву и губит ее. У Диккенса похожий типаж описан – Урия Гип. Тоже ласковый и сладкоречивый человек. Слащавый такой. Он все говорит, что надо быть смиренными и терпимыми. Всех любить. Но дела, которые творит этот слащавый Урия, просто ужасны. Салтыков-Щедрин и Диккенс были прекрасными психологами, знатоками человеческих душ. И отлично понимали связь слащавости и подлости. Слащавый человек, который накидывает на других петлю ласковых слов, очень опасен.
Встречались ли вам в жизни люди, которые ласково призывали вас простить тех, кто напал и причинил вам зло? Умильно о себе рассказывали, что они лично всех поголовно любят всей душой и всем без исключения желают только добра? А потом они и вам советовали быть добрее, хотя это не вы напали на кого-то или лишили имущества, а на вас напали и ограбили? Или еще что-то похуже сделали? Но после разговора с «Иудушкой» вы еще и останетесь виноваты. Почему вы такой злой и не умеете прощать? Не умеете любить злодеев и живодеров? Вам надо меняться к лучшему, милый, – вот так скажет Иудушка ласковым голосом.
И пишет Иудушка ласково так, мягко. Но по сути он лишает вас права защищаться и негодовать по поводу низких преступлений против личности и общества. Иудушка так все умеет вывернуть, что виноватой остается жертва преступления. Или ее защитники. Не тот виновен, кто на вас напал. А вы сами: вы своими мыслями притянули преступника в свою жизнь, а теперь еще и любить его не хотите!
Иудушка – это производное от «Иуда». Уменьшительное. Это маленький Иуда, он предал добро. Сам творить откровенное зло он боится, действует втихаря; но сеет семена сомнений, чтобы запутать людей: мол, нет ни добра, ни зла. А просто надо всех любить; всех без исключения. Вот как Иудушка любит.
Такой человек вас предаст при первой возможности. Он нападает на добрых и раненых, чтобы всласть попользоваться слабостью раненого человека, а потом добить. Речь такого человека крайне слащава, изобилует цитатами из «духовных книг», попреками вроде «вы женщина и должны прощать», «мы, русские люди, славимся своей терпимостью», «не судите и не судимы будете»… По сути, слова-то правильные. Только лицемерны до крайности и неуместны в той ситуации, в которой их говорят. Предатели всегда говорят красиво и сладко…
Иудушка любит демагогию и фарисейство. Любит цитаты, которые ему выгодны. Любит призывы к всеобщей любви и толерантности. И лучше всех нанесет ядовитый удар и без того раненому злодеем человеку именно Иудушка. Из психологического садизма и зависти он это делает. А если есть чем поживиться – он поживится с удовольствием. Например, на вашем фоне, на фоне злого человека, продемонстрирует свои белоснежные одежды. И кошелек стащит под шумок.
Если какой-то человек излишне слащав, чрезмерно ласков, все цитирует духовные книги и проповедует добро, крайне и подчеркнуто вежлив, все расшаркивается, а сам впивается в вас и пьет кровь, это он самый – Иудушка. Или, как его в книге звали, «кровопивушка». Это вампир с латентной агрессией, пособник злых сил. Ему нужна ваша энергия; пока вы ослаблены, он эту энергию у вас будет по капле выдавливать и продлевать свою жизнь за счет вашей. И все повторять оправдания злу. А оправдания злодеев – это обвинение жертвы, об этом знали еще древние философы. Так что как только столкнетесь со слащавым и сладкоречивым человеком, который не проявляет естественного сочувствия к жертве, но призывает к прощению злодея, – знайте: это он самый, Иудушка. С петлей из слов наготове…
Вы голову моете или набрали полную ванну,
пена ароматная и такая заманчивая после трудного дня! Или, наоборот, вы сидите в кресле у стоматолога или с мужем ссоритесь. Или за рулем едете по опасной дороге. И этот человек непременно позвонит именно в данный момент, ни раньше, ни позже. Конечно, такое может произойти с каждым звонком или сообщением. Но с этим человеком – это закономерность. Если вы несете ко рту ложку с горячим супом или заходите, извините, в туалет, позвонит именно этот человек. И вы даже догадаетесь, кто это звонит. Еще не достав телефон…
Бывает синхронизация между близкими людьми: мы чувствуем друг друга и даже звоним одновременно. Или только вспомним о близком, а он уже звонит или пишет. А иногда подходим к двери заранее; наш человек еще не въехал во двор, а мы уже ждем у двери. Это любовь и духовная близость так проявляются – в феномене синхронности.
